Хэдхантер. Книга 2. Собиратели голов - Руслан Мельников

Шансов мало, конечно, почти никаких. Его наверняка пристрелят скорее. Но лучше уж сдохнуть так, чем покорной овцой. Да и одним патроном у гадов станет меньше. Слабое, а все же утешение.

И потом… Пока мясник и стрелок отвлекутся на него, может, Наташка успеет… Хоть что-нибудь, да успеет сделать. Может быть.

Мясник словно угадал его мысли. Ухмыляясь, отошел к Наташке. Решил сначала зарубить ее? Точно!

Взмах. Блеск заточенной стали над чернявой головой.

— Ах ты ж, с-с-су…

Борис бросился на помощь, прекрасно понимая, что не успевает уже. И что неминуемо нарвется на пулю.

Свист. Всхрип.

— …ка!

Еще свист. Что-то промелькнуло в воздухе.

Стон.

Оба — и мясник с тесаком, и мужик с обрезом — рухнули как подкошенные.

У первого из спины торчала короткая толстая стрела. Второму еще одна такая же стрела пробила голову. Судя по всему, стрелы прилетели с противоположной стороны дороги.

Снова дикие? Опять трупожоры? Каннибал у каннибала, типа, жрачку отбирает? М-да, суровые нравы царят нынче среди дикарей…

Наташка шустро подползла к стрелку с пробитым черепом. Схватила обрез.

Странно, но ей это позволили. Стрелы больше не летели. Пока не летели.

Наташка проверила оружие. Выругалась.

— Пусто!

Грохнула в сердцах бесполезный обрез о землю. Что ж, теперь понятно, почему каннибалы не расстреляли их сразу. Ружье без патронов — та же палка. Дикарь-стрелок просто использовал его в качестве устрашения. Блефовал, сволочь, брал на понты. И ведь взял же!

Но откуда им было знать, что стволы не заряжены?

А из зарослей на той стороне дороги уже выходили люди. Человек десять. Все — в камуфляже. Правда, большая часть одета не в хэдхантерские штаны и куртки, а в старую армейскую форму докризисного еще образца. На некоторых были охотничьи костюмы и маскхалаты. На спине у каждого — полупустой рюкзак или вещмешок. Трое или четверо — с противогазами, но ни броников, ни касок нет ни у кого. Понятное дело: лишний вес. С таким по лесам не шибко побегаешь. Да и хэдхантерская форма, у кого она была, — рваная, штопаная и явно с чужого плеча. Трофеи? Похоже на то.

У двоих из гранатных сумок торчат горлышки бутылок, заткнутых тряпками. «Коктейль Молотова», судя по всему. Еще одна парочка несет разряженные арбалеты. У остальных — тоже простенькое дикарское оружие. Только один из всей группы держит в руках ствол. Зато какой! Хэдовский «калаш» — это вам не обрезанная двуствольная берданка. Тоже, видать, трофей, и нехилый притом. Интересно, а есть ли порох в этой пороховнице? Или тоже — так… для понтов больше?

Незнакомец с автоматом первым перешел дорогу. Пятнистые штаны и куртка. Гранатная сумка — явно не пустая. Противогаз на боку. Армейский нож на поясе. Бинокль на груди. А еще — ни фига себе! — рация. Вот такой дикарь! Хорошо упакован, ничего не скажешь.

Непокрытая голова. Пристальный взгляд из-под густых кустистых бровей… И плохо сочетающаяся с таким взглядом широкая улыбка.

Автоматчик скалился им во весь рот. Это был невысокий, широкоплечий, ладно сложенный человек с обветренным лицом. Сколько ему? Тридцатник? Нет, пожалуй, больше. Борис дал бы ему хорошо так за тридцать. Хотя… Заросшая, как у моджахеда, физиономия и косматые волосы могли сильно старить любого.

— Привет, Натаха! — Дикий махнул им рукой с обочины, — Давно не виделись!

Натаха?! Откуда он…

Борис, разинув рот, перевел взгляд на Наташку.

— Здорово, котик, — улыбнулась автоматчику чернявая. Помахала в ответ. И вздохнула с облегчением.

Борис ошарашенно смотрел то на нее, то на дикаря с хэдхантерским «калашом».

Старые знакомые?

— Кто это? — шепотом спросил Борис.

— Так, — неопределенно мотнула головой она, — Один мой бывший.

Любовник? Вероятно. Их вроде бы и принято называть бывшими. Ответ чернявой не понравился Борису. Он почувствовал неприязнь к дикарю с автоматом. Ревность, наверное…

— Один твой бывший, говоришь? А сколько их у тебя вообще, таких бывших?

Впрочем, чему он удивляется? И на что сердится? Наташка жила у диких. Она — молодая, привлекательная девушка, которой требовалось покровительство, защита и поддержка. Так что все естественно. Объяснимо все.

— Перестань, — дернула она плечиком. — Только сцен ревности мне сейчас не хватало! С ним, — чернявая указала взглядом на «котика», — мы давно расстались и снова завязывать отношения меня не тянет. Так что успокойся, ладно.

Борис вздохнул. Ладно, он постарается.

«Котик» подошел ближе. И Борис узнал кличку «кота» с «калашом».

— Откуда вы взялись, Корень? — спросила Наташка.

Корень, значит. Ну-ну…

— С той стороны. — Ухмыльнувшись, дикарь ткнул автоматным стволом за дорогу.

— И чего вы здесь делаете?

— Прячемся, — хмыкнул он.

Повернувшись к своей кодле, Корень сыпанул целой порцией приказов:

— Ну-ка, с трассы все сдернули! Быстро на позиции! Не хватало еще, чтобы хэды нас заметили. Гарик, постой, ты останься. Возьми стрелков, займитесь трупожорами. Этих двоих жмуров оттащите от дороги. Тот, третий, живой еще вроде. Его оставьте. Не трогайте пока, не мочите. Пускай очухается.

«Перед Наташкой красуется, что ли, командир хренов», — неприязненно подумал Борис. Дикие шустро убрались с дороги. Группа, вышедшая из леса, вновь растворилась в густой зелени, словно ее и не было. Вслед за Корнем через дорогу перешли только три человека. Двое арбалетчиков вынули стрелы из тел каннибалов, обтерли окровавленные наконечники и уложили короткие оперенные болты в колчаны. Затем потащили трупы в кусты.

Третий — рябой рыжеволосый парень, которого Корень назвал Гариком, — склонился над очкариком-людоедом. Тот еще не пришел в себя.

— Да ты никак в бригадиры выбился, а, Корень? — улыбнулась Наташка.

— Вроде того, — отозвался «бывший», — Я теперь старшой группы.

— Поздравляю.

— Спасибо.

Корень не сводил глаз с разбитой Наташкиной головы. Не с лица — а именно с головы. В глазах его не было ничего, похожего на влюбленность. Старшой дикарей рассматривал кровь в чернявых волосах.

— Ты вообще как, Натаха? — озабоченно спросил он.

— Да лучше всех. — Морщась, она притронулась к ране от пращевого снаряда.

— Сильно досталось?

Странный тон. Сочувствия что-то не слышно. Борис напрягся. Таким тоном не интересуются о самочувствии. Скорее допрашивают.

— Терпимо. — Наташка тоже насторожилась. — Ерунда. Заживет. А что?

— Идти сможешь?

— Не беспокойся.

— А бежать?

— Быстрее тебя. Дикий кивнул.

— Это хорошо, если можешь идти и бегать. Это очень хорошо.

Нет, определенно было в его тоне что-то, что сильно не понравилось Борису. Да и Наташка явно не в восторге.

— А если бы не смогла? — прищурилась чернявая.

— Было бы плохо, — вздохнул Корень, — У меня приказ: не оставлять хэдам ни одного треса.

— Треса? — Наташка нахмурилась.

— Ни одного человека, кого хэды могли бы взять в качестве треса, — пояснил Корень. — Кто не сможет или не захочет идти с нами, тот… В общем, тот уже никуда не пойдет.

— Как эти? — Она кивнула на каннибалов.

— Да. В общем, Натаха, советую тебе присоединиться к нам и во время марш-бросков не задерживать группу.

Она взглянула ему в глаза. От прежних доброжелательных улыбок не осталось ни следа. Больше друг другу эти двое не улыбались.

— Ничего личного, — развел руками дикарь.

Борис подумал о том, что те же слова сказал и мясник-людоед. Что ж, по крайней мере, теперь можно не опасаться, что Корень отобьет у него девчонку. Убьет, если сочтет нужным, — да, но не отобьет.

— А вы гуманные ребята, как я посмотрю, — холодно, без всякого выражения произнесла Наташка. — Значит, теперь у вас принято мочить тех, кто не с вами?

Корень пожал плечами.

— Трупожоры тех, кто не с ними, съедают, — сухо ответил он. — И к себе в компанию не приглашают. Так что мы в любом случае погуманнее будем.

— Ну, если сравнивать вас с трупожорами — то да, то конечно.

Корень скривился:

— Так я не понял, Натаха, ты с нами или как?

— А у меня есть выбор?

— Нет.

— Значит — с вами.

— Молодец, — похвалил дикий, — Правильное решение.

— Только ты так и не ответил, Корень, что вы тут делаете?

— Ждем.

— Чего?

— Может, хэдовский патруль проезжать будет. Авось клюнет на приманку, — дикий кивнул на безголового висельника, — остановится…

На приманку? Борис, прислушивавшийся к их разговору, снова насторожился.

— Правда, вы с этими, — Корень перевел взгляд на очкарика-каннибала, — нам чуть всю малину не испортили.

— Так это ваша работа? — Наташка уставилась на покачивающийся труп хэда.