Лига перепуганных мужчин - Рекс Стаут

– Конечно, конечно, – согласился Дреммонд. – Но если бы вы мне сказали…

– Прошу извинить меня.

Вулф открыл глаза, вздернул подбородок и слегка повысил голос:

– Джентльмены! Не мог бы я с вами поговорить?

Они подошли к его столу. Двое или трое, сидящих в креслах, остались сидеть.

Дреммонд, глубоко спрятавший недовольство от ответа Вулфа, отошел в дальний конец стола. Майкл Эйерс снова развалился в кресле, вытянув ноги, рот его поминутно широко раскрывался в неудержимой зевоте, но вдруг он решительно поджал губы, а на его лице появилось обиженно-возмущенное и очень изумленное выражение. Я хотел подойти и передвинуть его на место, где нет ковра, но потом решил, что он справится.

Вулф обратился к нам в своей обычной изысканной манере.

– Время позднее, и я не хочу вас дольше задерживать. Я понимаю, что мы договорились. Мы все оформили надлежащим образом. Я попрошу мистера Кэбота приготовить завтра утром в его конторе копии договора и прислать их мне для раздачи вам.

Кэбот кивнул.

– Благодарю вас… В связи с этим, мистер Фарелл, у меня есть предложение к вам. Вы разорены, но у вас очень умное лицо. Быть разоренным не позор, это только несчастье. Вы можете помочь мне. Например, вы можете разнести или разослать копии «Записки» тем членам «Лиги», которые не присутствовали здесь сегодня вечером, добиться их согласия на присоединение к остальным и так далее. Я буду платить вам двадцать долларов в день. У меня будут для вас и другие поручения.

Архитектор уставился на него.

– Вы хороший малый, мистер Вулф, но я не детектив.

– Мои требования к вам будут скромными, я не ожидаю от вас неустрашимости.

– Хорошо, – рассмеялся Фарелл. – Ваши двадцать долларов не окажутся лишними.

– Вот и прекрасно. Позвоните сюда завтра в одиннадцать. Теперь вы, доктор Бартон. Ваше многолетнее знакомство с Полем Чапином ставит вас в особое положение для моих целей. Не могли бы вы отужинать со мной завтра вечером?

Не колеблясь, Бартон покачал головой.

– Сожалею, я буду занят.

– Может быть, вы заедете ко мне после ужина? Я не предлагаю заехать к вам домой. Мое нежелание покидать этот дом имеет свои основания.

Но Бартон снова покачал головой.

– Сожалею, мистер Вулф, но я не могу приехать.

После некоторого колебания он добавил:

– Признаться откровенно, я не хочу. С моей стороны это мягкотелость.

Конечно, я не так сентиментален в этом вопросе, как Энди Хиббард и Лео Элкас. Я ответил «да» на заданный вами сегодня вопрос, хотя он прозвучал у вас весьма прямолинейно. Я ответил «да» и я заплачу свою долю, но это и все.

Я лично не буду ничем способствовать разоблачению Поля Чапина, не буду стараться доказать его вину, чтобы отправить его на электрический стул. Я сознаю, что все дело в моем дурацком характере. Если бы речь шла о необходимости свести с ним счеты, я готов вступить с ним в единоборство на равных…

– Подготовились к акту насилия?

– Не в буквальном смысле…

Бартон стал раздражаться.

– Не ловите меня на слове. Господи! Как бы я хотел вообще не знать этого человека. Впрочем, мое желание разделяют все наши. Я просто имел в виду, что уже многие годы я храню у себя в кабинете в столе пистолет. На прошлой неделе Поль заходил ко мне. Конечно, в моем доме его постоянно встречал радушный прием, но он бывал у меня редко. На этот раз, учитывая недавние события, я велел прислуге задержать его в холле, и перед тем как выйти в холл, взял из ящика пистолет и положил его в карман. Вот это я и имел в виду: я готов отплатить той же монетой Полю, если обстоятельства этого потребуют.

Вулф вздохнул.

– Может быть, вы нам скажете, когда именно приходил к вам Поль Чапин и чего он хотел?

– Это вам не поможет, – резко ответил Бартон, – это всего лишь глупости неврастеника.

– Ну, хорошо, сэр. Придерживайтесь остатков ваших идеалистических взглядов. В большинстве из вас они уже полностью отсутствуют. Я буду вынужден выполнить свое дело без вашей помощи. Джентльмены, я вас больше не задерживаю.

Адвокат Кабот взял в руки «Записки», аккуратно их сложил и сунул себе в карман.

– Я пришлю их вам завтра утром.

Они засобирались все разом, и я вышел посмотреть, как они надевают свои шляпы и пальто. Бауэн и Бартон вышли вместе, как и пришли.

Заперев двери и задвинув засовы, я отправился на кухню, чтобы взять молока.

Вулф сидел в кабинете с закрытыми глазами. Я поставил молоко на свой стол, налил себе полный стакан, уселся и принялся пить небольшими глотками.

Помещение было наполнено запахом дыма и различных вин, стулья были сдвинуты в кучу, по ковру был разбросан пепел от сигар и сигарет. Мне это действовало на нервы. Я поднялся и распахнул окно.

Но Вулф сказал:

– Закрой.

Я поднялся и закрыл. Я налил себе второй стакан молока.

Я сказал:

– Я чертовски устал и хочу спать.

Глаза Вулфа были закрыты. И он игнорировал меня всем своим видом.

Я сказал:

– Вы понимаете, мы могли бы заработать все эти деньги и избавиться от многих хлопот, организовав небольшой «несчастный случай» с Полем Чапином. При нынешней депрессии цены на всякие «несчастные случаи» сильно снизились. Вам бы это обошлось примерно в пятьдесят баксов. Теперь модно быть экономным.

Вулф проворчал:

– Благодаря тебе, Арчи, когда я истощу собственные методы достижения цели, я буду знать, к кому обратиться. Открой блокнот.

Я достал блокнот и карандаш.

– Позвони в девять часов в контору мистера Кэбота и убедись, что «Записка» будет здесь к одиннадцати часам, к приходу мистера Фарелла. Узнай, где находятся рапорты из агентства Баскома, и раздобудь мне их. Люди придут сюда в восемь?

– Да, сэр.

– Пошли одного из них получить рапорты, троих приставь к Полю Чапину – это в первую очередь. Нам нужны полные сведения о его передвижениях – пусть сообщают по телефону обо всем мало-мальски важном.

– Даркин, Кимз, Гор?

– Это твое дело, а Сол Пензер пусть сунет нос в последние нераскрытые шаги Эндрю Хиббарда. Пусть он позвонит в одиннадцать тридцать.

– Да, сэр.

– Поручи Кэтеру выяснить прошлое Чапина за пределами круга наших клиентов, в особенности за два последних года, и как можно подробнее. Может, ему удастся достичь гармонии с Дорой Чапин.

– Может, мне самому заняться ею? Возможно, она нечто вроде секс-бомбы?

– Подозреваю, что этот термин – вульгаризация выражения «сексуальная особа»? Если она на самом деле такова, воздержись на время от искушения. Твоей специальной областью будут обстоятельства смерти Гаррисона и Дрейера.

Сначала ознакомься с рапортами Баскома, затем действуй сам. Повсюду, где есть смысл провести расследование, несмотря на прошедшее время, займись им.

Если будет необходимо, используйте людей, но не будь расточительным. Не заходи ни к одному из наших клиентов, пока с ними не поговорит мистер Фарелл. Вот и все. Уже поздно.

Вулф открыл глаза, поморгал и закрыл их снова, но я заметил, что кончиком пальца он выводит маленькие кружочки на подлокотнике кресла. Я усмехнулся:

– Может быть, мы выясним сейчас то, что беспокоит и вас, и меня? Почему Чапин прячет в заднем кармане револьвер времен Гражданской войны, да еще со сточенным бойком, так что он так же опасен, как детский пугач?

– Я ни о чем не беспокоюсь, Арчи. – Его пальцы не останавливались. – Я размышляю, будет ли разумно выпить еще бутылку пива перед сном?

– Вы уже выпили шесть после обеда.

– Семь. Одна была наверху.

– Тогда, ради Бога, оставьте ее на завтра. Говоря о пушке Чапина, помните ли вы о той даме-наркоманке, которая прятала коробочку с пилюлями, сделанными из простой муки, у себя в чулке. Это наиболее распространенный тайник у женщин. А когда у нее коробочку отобрали, и полиция решила, что все в порядке, потом выяснилось, что настоящий наркотик был запрятан в поясе ее юбки. Конечно, я не утверждаю, что у Чапина обязательно есть второй револьвер. Я подразумеваю, психологически…

– Святое небо!

Вулф отодвинул назад свое кресло и сказал решительно:

– Арчи, пойми следующее: как человек действия ты приемлем, ты даже компетентен. Но ни на одну минуту я не мог бы примириться с тобой, как с психологом. Я пошел спать.

Глава 8

В разные времена я слышал разные, но отнюдь не шуточные высказывания Вулфа об убийстве.

Однажды он заявил, что ни один человек не сумел бы совершить предумышленное убийство, не оставив никаких следов. Говорил он также, что единственный способ совершить «идеальное убийство» и избегнуть разоблачения, несмотря на находчивость преследователей и не полагаясь на свое счастье, это действовать экспромтом, дождаться подходящей минуты, скрывая свои мысли решительно ото всех, и нанести удар в тот момент, когда позволят обстоятельства. Он добавил, что только люди, которые не слишком торопятся, могут позволить себе роскошь прибегнуть к «импровизированному убийству».