Попаданец в Warhammer - Владислав Андреевич Бобков

которого застыл нетронутым синевато черный обелиск.

Казалось бы, ничем не примечательный осколок, несся сквозь пустоту космоса к одному ему известной цели, попутно набирая скорость.

Попав в радиус притяжения ближайшей черной дыры, он чуть было не исчез, но в последнюю секунду до полного уничтожения, варп разлом перенёс ускорившийся обелиск куда-то ещё, где он продолжал рассекать космос, направляясь к одному ему известной цели.

Смертельный ко всему живому черный шип летел так быстро, что буквально разрывался в пространстве пустого космоса.

Глава 6

Стас с замиранием сердца смотрел, как сотни тяжелых грузовых шаттлов опускаются на планету, готовые отправить их всех в холодную тьму космоса. Прямо сейчас в машины нагружается многочисленное снаряжение и припасы, которое Инквизитор выбила у планетарного губернатора.

Поговаривали, что Франсуа Вердон так яростно топал ногами от злости, что нечаянно отбил себе пятки, тем не менее припасы были собраны и теперь грузились.

В «добровольную помощь» неофициальному малому крестовому походу, как их движение стали позже называть, были собраны тысячи лазвинтовок вместе с питающими их батареями, однако этого решительно не хватало для двухсоттысячной орды Святого, поэтому остаток добили стабберами и боеприпасами к ним.

Самой важной частью снаряжения были тяжелые противогазы, закрывающие как всю голову, так и часть плеч. Армагеддон был совсем не дружелюбным местом. Века работы заводов превратили планету в пустоши и отравленные океаны. Люди могли выжить только в городах-ульях и в имперских строениях. Пища импортировалась извне, а чистые воздух и вода являлись большой ценностью.

Но настоящий ад начинался в, так называемый, «Сезон бурь», когда температура воздуха поднималась настолько высоко, что моря начинали буквально кипеть, и за пределами ульев было по-настоящему проблематично выжить.

Вот таков он был Армагеддон — крупный промышленный центр Империума и место, где ровно в эту секунду люди из последних сил сражались с превосходящими их во всём зеленокожими ордами плотоядных, хищных грибов.

Стоя на самой границе Иксодуса, Стас рассматривал превосходный вид на бесплодную, покрытую миллионами труб и бетонных коробок землю. Там же располагался и космопорт.

За спиной раздался шум и Стас оглянулся. В компании Фишера и Константина подходил уже знакомый лорд констебль. Точнее, бывший лорд констебль.

— Господин Святой, это полная лажа! — возмущенно начал Вальтер, кивая на стоявшего справа от него невозмутимого Деция. — Эта отрыжка грокса требует, чтобы мы все следовали его указаниям! Слышь ты, когда губернатор тебя выкинул ты стал никем, так что смирись с этим! Константин, а ты что молчишь? Он же и к тебе начал лезть!

— Вальтер, ты всегда слишком спешишь, — покачал головой Константин и поглядел на Нуменория. — Пусть этот заблудший сам расскажет, чего он хочет.

— Благодарю, я рад, что хоть кто-то здесь далек от варварства…

— … Но вот если он не оправдает затраченного на него времени, я собственноручно раздавлю его поганый череп в своих ладонях. — зловеще заметил Константин, заставив генерала осечься.

— Говори. — коротко бросил Стас, от чего Нуменорий приободрился.

— Господин, — в его голосе послышались умоляющие нотки. — Позвольте мне взять на себя подготовку вашей армии. Прямо сейчас она в ужасном состоянии и если ничего не сделать, нас ждёт настоящая катастрофа! — под конец Деций практически закричал, но все же справился с собой.

— У нас нет толкового разделения на подразделения, нет четкой структуры командования, нет родов войск, а связь отсутствует почти полностью! Если мы хотим выжить в будущей войне с орками, нам срочно требуется всё это исправить.

— А кто тебе сказал, что это должен делать ты?! — ревниво рявкнул Фишер, которого задело желание Деция занять его место. — Мы справлялись и без аристократических подстилок, вроде тебя!

— Мнение грязи со дна улья мне не интересно. — презрительно ответил Деций.

— Чё ты там вякнул?!

— Тишина! — сухой приказ заставил обоих спорщиков почти присесть. Стас смерил их неприязненным взглядом. Можно было лишь догадываться, как Станислав не хотел решать чужие споры.

— С этой минуты, за командование и повышение боевой силы наших войск отвечает Деций Нуменорий, — Фишер обиженно выпустил воздух сквозь стиснутые зубы — Однако, если он не оправдает ожиданий, то его наказанием будет смерть. — Лицо Фишер немного разгладилось, хоть и не до конца. — Ты же Вальтер, возьмешь на себя техническое обеспечение нашего похода. Делай, что угодно, но что бы не потребовал Деций, у нас должно быть. А ты Константин…

— Да, господин?

— Постарайся сплотить наши войска как можно сильнее. Не так давно они все принадлежали к совершенно разным бандам или даже слоям общества, поэтому дай им всем цель в свете Бога Императора. Скоро эта вера им очень пригодится. — последние слова прозвучали довольно зловеще.

— Будет сделано, господин.

Больше не говоря ни слова, Стас развернулся к балкону, продолжив наблюдать за поднимающимися и опускающимися шатлами. Где-то там, за черными тучами смога улья плыли грозные космические корабли.

Мог ли он подумать, что вскоре окажется на одном из них?

* * *

И вновь Стас очнулся, сидя за небольшим костерком, пока напротив него уселся уже знакомый старик. В этот раз рукава плаща были отодвинуты сильнее, поэтому Стас в подробностях разглядел сложные шаманские татуировки.

— Любопытна сила, переносящая тебя сюда, — заметил старик, протянув палочку и пошурудив ей угли. — Что-то столь неуловимое, от чего я до сих пребываю в сомнениях, была ли она, или мне показалось? Как думаешь, что это?

— Что бы это ни было, оно лезет не в своё дело, — недовольно фыркнул Стас. — Эта вселенная слишком уродлива, чтобы в ней было хоть что-то, кроме вечной войны.

— Интересно, — взгляд старика чуть дольше задержался на лице Станислава, будто он смотрел куда-то глубже.

— В целом не очень, — вздохнул мужчина, после чего его взгляд потемнел. — Но что это мы всё обо мне и обо мне. Может быть, теперь мы поговорим о тебе?

— О чём же ты хотел бы поговорить сегодня, дитя? — взгляд старика ощутимо потяжелел.

— Да хотя бы об отношениях отцов и детей, — зло улыбнулся Станислав, ничуть не беспокоясь о внезапной потяжелевшей обстановке и подозрительном потрескивании статического электричества в воздухе. — Мне всегда было интересно, как же столь могущественное и мудрейшее существо, как ты, могло быть столь поганым и ужасным отцом?

Мир казалось замер, когда тяжеловесные слова окончательно сорвались с уст безумца. Усталый старик, казалось, стал выше ростом и ощутимо прибавил в плечах, а обычные человеческие глаза давно сменились нестерпимо ярким, иссушающим золотым светом, от которого хотелось забиться куда-то поглубже и там сдохнуть, попутно молясь всем богам о снисхождении.

Вот только сказавший подобное святотатство мужчина не только