Иномирянка для генерала (СИ) - Сакурская Яра

Кстати, генерал с самого утра был сам не свой. Бросал на меня странные взгляды и что-то пытался сказать, но стоило мне в очередной раз поднять на него взгляд, как он тут же умолкал и утыкался в свою тарелку с гречневой кашей на молоке. Начинать разговор я не спешила, ибо мысленно уже была далеко отсюда, в тихом уютном городке, о котором мне в подробностях рассказала Алессия. Я уже представляла себя учителем танцев для какой-нибудь знатной семьи и глупо улыбалась своим мыслям.

А вот прощание вышло ну очень скомканным. Алессия тепло меня обняла и пожелала хорошего пути. А вот Рагнар совсем ничего не сказал, привычно нахмурился и сложил руки на груди. Ну не хочет, не надо. Никто же его не заставляет прощаться со мной, я ведь по сути всего лишь нежеланная попутчица, которой он был не рад уже больше суток.

Ну а я не стала строить из себя недотрогу, и поблагодарив за всё, пожелала удачного расследования. И ответом вновь была многообещающая тишина. Уж не понимаю, что я такого сделала, что мужчина резко сменил милость на гнев?

Конечно было страшно вновь уходить, точнее уезжать в неизвестность, но ничего не поделаешь. Всё-таки вокруг генерала не весь мир крутится, жила же как-то первые полчаса в этом мире без него, и дальше проживу. Наверное.

Стараясь отвлечься от тревожных мыслей и утомительной дороги, я во все глаза разглядывала своего нового спутника, пытаясь рассмотреть и запомнить каждую деталь его внешнего вида. Не знаю почему, но вдруг сильно сжалось сердце, когда я увидела торчащий из кармана красный платок с оранжевым солнцем. Точно такие же мантии были у Курамье и его людей.

— Дерево упало, наверное из-за грозы, — кузнец неожиданно остановил лошадь и принялся слезать с насиженного места, — Надо бы посмотреть.

Врёт. Не было никакой грозы, я этой ночью плохо спала и просыпалась каждые полчаса. За окном стояла прекрасная тихая погода. Настолько тихая, как и мой молчаливый спутник, скромно пристроившийся рядом. Рагнар тоже не спал, но лежал спокойно, без резких движений, в отличии от меня. Я никак не могла найти удобную позу для сна: крутилась не хуже юлы, разваливаясь на всей кровати, закидывала на генерала ногу, утыкалась носом в его спину. Но Рагнар мужественно терпел, никак не выдавая своих эмоций. Каюсь, возможно я стала причиной его бессонницы, но ведь у него была возможность уснуть.

Лушка озадаченно вертелся у меня плече, высунувшись из-под косынки, в которой прятался, стоило людям показаться в его поле зрения. Маленький носик усиленно принюхивался, а глазки-бусинки тревожно оглядывались по сторонам. Его нервозность передалась и мне, вынуждая и меня подозрительно оглядываться, но ничего не происходило. Кузнец так и стоял над упавшим деревом, словно курица над яйцом и о чем-то задумался, заложив руки за спину.

— Зря ты тогда помешала моим планам, глупая девочка, — голос барона неожиданно раздался прямо над ухом. Я визгливо вскрикнула и от испуга выпрыгнула из повозки, прижимаясь спиной к ближайшему дереву. Но этот козлёнок лишь усмехнулся, оглядывая меня заинтересованным взглядом, — Что, путешествие с генералом оказалось в тягость? Ещё бы, его скверный характер просто невозможно терпеть. Ты правильно поступила, решив от него уехать. Уверен, жизнь в городе окажется мёдом…

— … но в каждой бочке меда есть ложка дегтя, — закончила я, понимая, к чему клонит Курамье: он точно не оставит меня в живых, это видно по его победному взгляду. Он словно открытая книга — его можно с лёгкостью прочесть, но забыть не получится, уж слишком сильная у него аура, да и взгляд вполне красноречив.

— Вот ты предатель, — я зашипела, когда рыжеволосый коротышка подошёл к нам, — Король не прощает заговорщиков! Болтаться вам всем на виселице, ироды!

— Помолчи, — начал было барон, поднимая руку, но меня, как известно, очень сложно заткнуть.

— Сам помолчи, болезненный. Не смей затыкать мне рот, а то ещё раз черепушку проломлю! — удивительно, но страха совсем не было, в крови плескался адреналин вперемешку со злостью, а совесть и мораль благополучно молчали, — Где граф Шульский? Отвечай, иначе клянусь — я за себя не ручаюсь!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какая же ты шумная и непокорная, — чужая ладонь легла на лицо, перекрывая доступ к кислороду, — Люблю подобных, их так приятно ломать. Ты такая юная, но такая амбициозная. Это плохо, для тебя конечно. Потому что подобные дамочки долго не живут. Ваш удел детей воспитывать да мужу угождать, а не пытаться влезть в мужские дела, и потом… Ах ты дрянь!

Барон закончил свой скучный и дотошный монолог, когда я смачно впилась зубами в его ладонь и с силой наступила на ногу. Казалось бы, куда ещё ниже падать в моих глазах, но Курамье превзошел все мои ожидания, когда из его поганого рта посыпалось что-то ну очень стереотипное. Я далеко не феминистка, скорее наоборот, но принижать женщин как-то не по-мужски.

Словно обиженная дама, которой отказал кавалер на балу, Курамье замахнулся на меня кулаком, даже не понимая, во что ввязался. Я благополучно отпрянула в сторону, и набрав в лёгкие побольше воздуха, истошно заорала. Мой нечеловеческий визг часто в шутку называли самой мощной заводской сиреной, ибо у всех находившихся рядом закладывало уши и ещё несколько часов болела голова. Не знаю, откуда у меня такая способность, с моим-то медвежьим слухом, но в хозяйстве конечно оказалась незаменимой.

Когда мужчины пришли в себя, я уже лихо убегала обратно в деревню, поднимая после себя столб пыли. Попробуйте догнать, у меня между прочем всегда были одни пятёрки по физкультуре, что в школе, что в институте. И хотя непутёвые заговорщики всё же пытались меня нагнать, я была метров на сто впереди, шустро перебирая длинными ногами.

В очередной раз оборачиваясь, я чуть не врезалась в молодого парня, успевшего меня придержать. Голубоглазый незнакомец с копной пшеничных волос и милой ямочкой на подбородке ободряюще улыбнулся, вызывая симпатию, а из-за его спины вышел Рагнар с мечом за спиной, злобно сверкая глазами.

Я тихо ойкнула, когда генерал зверем налетел на не ожидающих подвоха заговорщиков и начал неистово их лупасить, явно намереваясь довести их до обморока. Лишь бы мозги не вылетели от таких нечеловеческих ударов. Ах да, забыла. У этих двоих же нет мозгов, тогда можно и не переживать.

— А вы кто? — я шепотом обратилась к неизвестному, во все глаза наблюдая за махинациями Рагнара и по-прежнему несильно прижималась к парню.

— Граф Легро Шульский. Сердечно рад познакомиться с вами, леди Ева, — вах, я чуть дар речи не потеряла, когда молодой граф легонько коснулся губами моей ладони, — Надеюсь, мы вовремя подоспели.

Я и леди… А что, красиво звучит! Леди Ева Касина. Эдакая потомственная аристократка знатного рода Касиных. И не абы какого, а самого известного и магически одаренного, вот так-то. Ладно, что-то я начинаю перегибать палку, но не могу не согласиться, что не отказалась бы стать настоящей леди и взять фамилию Рагнара. Так, стоп. О чём это я вообще? Причём здесь фамилия генерала? Я её знать не знаю, а если бы и знала, с чего бы мне брать его фамилию? Вот же глупые мысли в голову лезут.

… теперь-то ты никуда не денешься, сучья морда!

Я недоуменно скосила глаза на возможного жениха, который и сам был не в курсе моих странных мыслей, и заметила его кровожадный взгляд. Испуганно вздрогнув, начала пятиться, совершенно позабыв про стоящего сзади Шульского. Граф оказался на редкость приятным мужчиной и галантно провел меня к опустевшей повозке, в которой почти не было слышно страдальческих мужских криков.

— Легро, расскажите мне всё-всё! — я удобно устроилась на жёстком сидении и поправила на талии мягкую шаль, предвкушая интересный рассказ.

— Прям всё-всё? — Шульский мягко улыбнулся, вызывая у меня ответную улыбку, — Что ж, слово леди для меня закон.

Его плавный тягучий голос подействовал на меня словно афродизиак. Нет, я не чувствовала к нему полового влечения, хоть он и был очень хорош собой. Просто от его голоса вмиг стало как-то спокойно и уютно, словно не было никаких проблем и тревожных мыслей.