Станция 'Самосуд' (СИ) - Ена Вольховская

и к магам, и к аристократам. Оценщица дала мне невероятно большую по тем временам сумму за этот кулон, почти четыре тысячи нинге. Такими кулонами не разбрасывались, и достать их было практически невозможно…

— Подожди, мам, — Илинея подняла на нее взгляд, — эти кулоны подтверждают принадлежность к роду. То есть, если бы его кто-то купил до меня…

— Нет, нет, — покачала головой Аделина, — как ты верно подметила, принадлежность к роду подтверждает именно кулон, а не его наличие, — женщина надела его на шею, и он приветливо сверкнул в полумраке чердака. — Если надеть его на кого-то другого, он потемнеет и обожжет несчастного. Их искали не для мошенничества или чего-то подобного, а как трофей, — она грустно улыбнулась и продолжила: — Эти деньги стали первым взносом за этот дом. Тогда он был меньше и в один этаж, но это был наш дом! А еще мы тогда купили радио, — фыркнула она. — Для связи с миром, как сказал Зейн, и для того, чтобы казаться обычными. Меньше магии, больше людских штук. Все для общего спокойствия. А через пару лет, когда все более менее устаканилось, родилась ты. Отец узнал об этом. Впервые за пять лет он появился на пороге нашего дома и подарил трюмо для своей внучки, — она поднялась с кресла и подошла к ящичкам трюмо. — «Может, хоть у нее будет побольше мозгов, чем у вас», говорил он, — хлопнув самым верхним ящиком, она повернулась к дочери и протянула ей такой же кулон. — Я давно должна была отдать его, но не могла. Зейн все грезил вернуть меня и тебя в роскошь той жизни, из которой он нас забрал. Правда, мне это никогда было ненужно. Я сделала свой выбор тогда, тридцать лет назад, и не жалею о нем. Но я не должна была лишать тебя права выбора.

Илинея накрыла ладонью кулон в руке матери и, не глядя, положила его на столешницу:

— Спасибо, мам, но я свой выбор тоже сделала, — улыбнулась девушка. — Род Лион в прошлом, пусть там и остается. К тому же, — она скривила лицо, — Илинея Лион, язык сломаешь! Да и мои студенты не оценят.

На пару мгновений на чердаке повисло молчание, взорвавшееся звонким женским смехом. А потом они говорили. Обсуждали все на свете до самого вечера под возмущенные крики отца снизу и звуки его жалких попыток откинуть лестницу. Илинея покинула отчий дом уже на закате в удивительно хорошем настроении. Однако оставался еще один не решенный вопрос. И с постепенно мрачнеющими мыслями колдунья пошла на остановку, дожидаться нужного омнибуса, который бы доставил ее в сторону дома бабули Бренан.

Когда она добралась до пункта назначения, солнце уже почти скрылось за горизонтом, оставив лишь ярко-алую полосу и чуть сиреневое небо. Вилья копалась в клумбах на дворе перед домом и несколько удивленно поприветствовала гостью. Стушевано кивнув, она спросила, дома ли Рида, и, получив положительный ответ, проскочила внутрь.

— Просто сделай мне чай! — заунывно доносилось из зала.

— Мы пили чай недавно!

— Обделяешь больного человека! Ни стыда у тебя, ни совести! Неси чай!

С нечленораздельным ворчанием из комнатки слева вышла Рида и на мгновение остановилась в коридоре, удивленно окидывая взглядом подругу. После этого встала, сложив руки на груди.

— Что? Тебе тоже чаю? Если да, говори сразу, второй раз не пойду, — девушки улыбнулись. Рида подошла к подруге и приобняла ее за плечи. — Раздевайся, проходи, чего стоишь в дверях? Пойду пока этому гремлину чай налью.

— Я все слышу!

— Я знаю, я сделала это намеренно! — крикнула Рида в ответ.

Через несколько минут девушки уже сидели в той самой комнате, откуда вышла Рида — крохотная спальня с узкой кроватью, шкафом и столиком. Две кружки с горячим чаем в руках и мисочка с домашним печеньем на столе, освещаемые лишь парочкой свеч, несмотря на наличие в доме куда более ярких газовых фонарей.

— Итак… — Рида отхлебнула чаю из огромной белой кружки, — я думала, ты хотела отдохнуть дома перед занятиями.

— Так и есть, в общем-то. Но сегодня в полдень мне позвонили из академии.

— Они работают сегодня?

Илинея махнула рукой.

— Академия экономит на кадрах, как может, так что у них в администрации вечный завал. Лаборантов и тех припахали, — Рида фыркнула, всем видом показывая, что другого и не ожидала. — Ингрид сказала, что ко мне приходили ребята из полиции. Вернее, приходили они в деканат с расспросами. Ко мне они придут завтра. Руку даю на отсечение, что заявятся посреди занятий и завалят вопросами до конца пары, — выдохнула колдунья и упала назад, не рассчитав ширину кровати и больно ударившись о металлический каркас, прикрытый лишь тонким пледом, после чего со злобным шипением вновь приняла сидячее положение. — Придется заваливать группу домашкой или выкраивать время на дополнительное занятие, — поморщилась она то ли от пульсирующей боли, то ли от бренности бытия. — Мало того, они еще и к моим родителям заявились, — на этих словах Рида подалась чуть вперед, с подозрением заглядывая в лицо подруги. — Да успокойся ты! Они сказали, что я всю ночь была у них.

— То есть они заглянули и расспросили буквально кого угодно, но не тебя? — Илинея развела руки. — Может для сверки показаний опрашивают, но все равно странно, — усмехнулась Рида.

— Да шут бы с этим! Рида, охрана станции рассказала сотрудникам, что видела, как я играю рядом!

— А твои родители, что ты была у них… Ситуация, конечно, та еще, — брюнетка на пару минут задумалась. — Так и подтверди версию родителей, в чем проблема? Мало ли кого там охранники видели! Ты не единственная блондинка с виолончелью на весь Рейнхарм, в конце концов! Пусть ищут, раз неймется. Формально, это нападение при выполнении служебных обязанностей, или как там, но никаких серьезных последствий от наших действий нет. Мне кажется, они быстро закроют глаза на это дело.

— Не уверена, что это работает именно так. В любом случае, это не та причина, по которой я здесь, — она понизила голос. — Я думаю, нам нужно свернуть наше недоследствие. Мы уже нарушили несколько законов, ко мне уже стучится полиция, что дальше? Пока у них нет ничего серьезного на меня, но если мы продолжим… В лучшем случаем, мы обе вылетим с работы за порчу репутации, в худшем — отправимся в места не столь отдаленные.

— Не преувеличивай, — хмыкнула Рида, — за это все лишь штрафуют. Хотя меня это все тоже не вдохновляет. У нас буквально ни одной зацепки, а теперь еще и власти обратили на тебя внимание… Кстати, разве ты