Ранчо одиноких сердец - Лайла Сэйдж

из аптечки медицинский спирт.

– Возможно, будет жечь, – предупредил я, прикладывая пропитанный им ватный диск к ее предплечью.

Эмми резко втянула воздух и с силой стиснула руку, лежащую на моем бицепсе.

– Черт, в самом деле больно.

– Почти готово, – сообщил я, насухо протер кожу марлевой салфеткой и заклеил порез огромным куском пластыря. – Ну вот и все.

Вопреки здравому смыслу, я положил руки на сиденье стула, по обе стороны от ее ног, и поднял взгляд на Эмми. Она явно больше не собиралась падать в обморок. Худшее осталось позади.

Эмми, не отрываясь, смотрела на меня, и я инстинктивно сдвинул руки и коснулся ее обнаженных бедер, как раз там, где заканчивались обтягивающие шорты. Она непроизвольно сглотнула, и, глядя, как дернулось ее горло, мне захотелось сжать его ладонью и впиться губами ей в губы.

Я уже и не помнил, когда в последний раз испытывал к кому-либо столь сильное влечение. Возможно, что никогда.

– Спасибо, – поблагодарила Эмми.

У нее перехватило дыхание? Или мне только показалось?

Я провел руками вверх по ее коже, потом вновь вниз, потирая ноги Эмми по бокам. Конечно же, просто для того, чтобы успокоить ее после пореза. Она почти перестала дышать, однако не остановила меня.

Эмми бросила взгляд на мои губы, затем подняла глаза.

Боже, как мне хотелось ее поцеловать.

И судя по тому, как она смотрела на меня, ее желания совпадали с моими. Уж в этом-то я разбирался. Однако сейчас передо мной сидела не просто женщина. А Эмми.

Никто из нас не проронил ни слова. Мы застыли, глядя друг на друга.

Чем может навредить один поцелуй? Мы оба взрослые люди.

Да, я все же рискну. И поцелую младшую сестру моего лучшего дру…

– Эмми! Я принес постельное белье, – раздался голос Уэста, и мы очнулись от транса.

Я быстро вскочил на ноги. Когда в дверь вошел Уэст, Эмми уже стояла у меня за плечом.

– Привет, Брукс, – поздоровался он. – А я-то гадал, почему твой пикап еще стоит возле Большого дома.

– Привет, дружище, – ровным тоном отозвался я, стараясь ничем не выдать, что всего минуту назад был готов наброситься на его младшую сестру.

– Он помогал мне с коробками, – поспешно пояснила Эмми – словно ребенок, которого застукали на краже печенья.

Уэст, подняв бровь, взглянул на нее, потом на меня.

– Очень мило с его стороны, – наконец проговорил он.

Странная ситуация.

Мы с Эмми явно вели себя не совсем обычно. Нужно взять себя в руки. Ведь ничего не произошло.

Хотя могло бы.

– Да, – подтвердил я. – Возвращаясь из конюшни, я увидел ее пикап и предложил помочь.

Уэст пару мгновений пристально смотрел на меня, затем повернулся к Эмми.

– Ужин будет готов через полчаса, – сообщил он. – Райли попросила цыпленка на гриле. Брукс, ты останешься ночевать?

– Спасибо, но мне нужно в бар. Меня, наверное, уже потеряли.

В самом деле, солнце клонилось к закату, так что в ближайшее время зал «Сапога дьявола» начнет заполняться людьми. Ничего, Джо меня прикроет.

– Тебе в самом деле пора? – поинтересовалась Эмми.

Неужели хотела, чтобы я остался на ужин? Наверное, все когда-нибудь бывает в первый раз.

– Да, – кивнул я. – Добро пожаловать домой, Эмми. Уэст, я вернусь завтра на игру.

По воскресеньям я всегда играл в футбол у Райдеров.

Огибая коробки, я направился к двери. Райдеры помахали мне на прощание. Я махнул в ответ, надеясь, что на лице у меня не написано чувство вины. И практически бегом бросился к своему пикапу. Подумать только, я чуть ее не поцеловал. Если бы не Уэст, я бы не сдержался.

Повезло, что он еще с улицы известил меня и Эмми о своем приходе, иначе вполне мог застать нас целующимися. И тогда я был бы уже мертв.

Я опустил голову на руль. Это не должно повториться.

7

Эмми

Прошла почти неделя с тех пор, как я поселилась в маленькой хижине. И хотя я гнала от себя мысли о том вечере с Бруксом, когда он помогал мне носить коробки, всякий раз, стоило немного отвлечься от дел, и я как будто бы вновь ощущала под рукой его твердые мышцы, ладони на своих бедрах, жадный взгляд…

Брукс всегда был бабником. И едва он сосредоточил внимание на мне, хватило и минуты, чтобы понять, как ему удавалось завоевывать женщин.

Он словно одурманивал.

Люк Брукс наверняка переспал с половиной жительниц Мидоуларка примерно своего возраста. Поверить не могу, что я чуть не позволила ему себя поцеловать. Слава богу, пришел Уэст, иначе я, вероятно, не устояла бы.

Какой ужас.

С тех пор я несколько раз видела на ранчо его пикап, но сам Люк не показывался мне на глаза. Бóльшую часть времени я проводила в хижине, постепенно распаковывая коробки с одеждой. Уэст не возражал против моего уединения, довольствуясь тем, что я ужинала вместе с ним в Большом доме. Однако Густа, когда он вернется, такой расклад не устроит.

Стоило бы радоваться, что наши с Бруксом пути не пересекались. Ведь он мне даже не нравился.

Так почему же я испытывала разочарование?

«Хватит, Эмми, – мысленно одернула я себя. – Вспомни, что в прошлые выходные ты порвала со своим парнем, оставив ему лишь записку. Только поцелуев тебе сейчас и не хватало».

Особенно с Люком Бруксом.

Мысли о бывшем парне застали меня врасплох. Со Стоктоном мы были вместе всего несколько месяцев. Жили в одном многоквартирном доме. Сперва он привлек меня тем, что не походил на мужчин, которые обычно обращали на меня внимание. Стоктон родился в большом городе, работал в сфере технологий и не был ковбоем. Даже никогда не садился на лошадь.

Вроде бы милый и обаятельный, в последние полтора месяца он стал вести себя иначе, весьма неприятно. Постоянно проверял меня и бесился всякий раз, когда звонила Тедди, из-за чего я даже не могла поговорить с подругой. А несколько недель назад мы пошли поужинать в ресторан, и Стоктон взялся заказать мне еду. Более того, выбрал стейк. А я вообще не ем красное мясо.

Если бы я сказала ему об этом, то в ответ услышала бы: «Ты просто попробуй». Но зачем мне «пробовать»? Я ведь выросла на ферме, где разводили крупный рогатый скот. К тому же наши отношения еще не достигли той точки, когда я решилась бы рассказать о своих сенсорных проблемах, особенно если в ответ предстояло услышать упрямое «просто попробуй».

Честно говоря, рано или поздно я бы все равно