Процессы о колдовстве в Европе и Российской империи - Яков Канторович

Никакие слезы и мольбы, никакие доказательства и объяснения — ничто не помогает: она должна быть виновна. Ее мучают, терзают до тех пор, пока она под руками палача умирает или признается в своей вине. Если же она выдерживает все мучения, она еще более виновна: это значит, что дьявол дает ей силы и держит ее язык, дабы она не могла говорить и признаться. И поэтому она заслуживает еще более жестоких мучений и смерти. Улики и доказательства всегда против обвиняемой — какие бы они ни были, положительные или отрицательные. Если она вела скверный образ жизни, то, разумеется, это доказательство ее связи с дьяволом; если же она была благочестива и вела себя хорошо, то ясно, что она притворялась, дабы отвлечь своим благочестием от себя подозрение в ее связи с дьяволом и ночных путешествиях на шабаш. Затем — как она себя держит при допросе. Если она обнаруживает страх, то ясно, что она виновна: совесть ее выдает. Если же она обнаруживает спокойствие, уверенная в своей невинности, то несомненно, что она виновна, потому что, по мнению судей, ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием. Если она защищается и оправдывается в возводимом на нее обвинении — это свидетельствует о ее виновности; если же она в страхе и отчаянии от возводимых на нее чудовищных обвинений падает духом и молчит — это уже прямое доказательство ее виновности. Затем начинаются пытки, которым ее подвергают для получения признания, как будто в руках судей имеются достаточные доказательства ее виновности и недостает только добровольного признания. Или она признается и умирает, как признавшаяся, на костре, или она не признается и тоже умирает в мучениях пытки или на костре, сжигаемая еще более строго, живьем, как упорно не признавшаяся. Она должна умереть — во всяком случае, она не может избегнуть своей участи. Потому что все говорит против нее: если она во время пытки от ужасных страданий в ужасе блуждает глазами — это значит, она ищет глазами своего дьявола; если же с неподвижными глазами остается напряженной (если на нее находил столбняк от ужасной боли), это значит, она видит своего дьявола, она смотрит на него. Если она находит в себе силу переносить мучения пытки — это значит, дьявол ее поддерживает, и она заслуживает еще более строгого наказания. Если она не выдерживает и умирает во время пытки — это значит, дьявол ее умертвил, дабы она не делала признания и не открывала тайны, и тогда ее труп все-таки предается позорной смерти на костре или виселице. Если, несмотря на все это, все-таки нет доказательств ее виновности, ее держат в смрадной тюрьме годы, пока появятся новые доказательства или пока она сгниет в тюрьме».

«Хотел бы я знать, — восклицает Шпее, — каким путем возможно невинной доказать свою невинность и избегнуть смерти? Несчастная, на что надеешься, зачем при первом твоем вступлении в тюрьму не признала себя виновной? Неразумная женщина, почему хочешь много раз умирать, когда можешь одним разом прекратить свои мучения? Послушайся моего совета, признай себя виновной с самого начала, еще до начала мучений! Признай себя виновной и умри! Спасти себя ты все равно не можешь, потому что ты все равно должна умереть.

А к вам, судьи, обращаюсь и спрашиваю вас: зачем вы так тщательно ищете повсюду ведьм и колдунов? Я вам укажу, где они находятся. Возьмите первого встречного капуцинского монаха, первого иезуита, первого священника, подвергните его пытке, и он признается, непременно признается. Если же он будет упорствовать и при помощи колдовских средств будет переносить все страдания, пытайте его опять, пытайте его еще более жестоко, он должен будет признаться. Возьмите прелатов, кардиналов, самого папу — они признаются, уверяю вас, они признаются!»

Глава четвертая. Судебное следствие. Признание

Конечной целью всех допросов, угроз, пыток было признание. Суду нужно было во что бы то ни стало добиться от подсудимых сознания во всех возведенных на них обвинениях. К этому сводилось все судебное следствие, и в этом заключалась главная задача суда. Признания добивались судьи при помощи всех ужасных орудий мучений, которые находились в их руках, и этого должны были в конце концов также начать желать и подсудимые. Большинство несчастных женщин теряли силу при первых же степенях пытки и признавались — признавались во всем, чего от них требовали и в чем судьи желали получить признание.

Вопросы судей касались не только тех обвинительных пунктов, по которым подсудимая была привлечена к суду, но и многих других обвинений и преступлений, которые по народному суеверию, по «Молоту ведьм» и согласно другим авторитетам демонологии составляли сущность колдовства.

«Молот ведьм» рекомендует прежде всего задать ведьме вопрос: верит ли она в то, что существуют ведьмы? Если она отвечает отрицательно, то это уже высшая ересь и она должна быть осуждена. После этого вопроса приступали к другим вопросам, касающимся отдельных пунктов обвинения. Количество и разнообразие их зависели от усмотрения судей — от большей или меньшей опытности их в таких делах, от более или менее всестороннего знакомства их с преступлениями колдовства и ухищрениями ведьм, а также от большей или меньшей их любознательности относительно различных подробностей преступлений ведьм.

Некоторые суды имели четко выработанную программу вопросов, которые предлагались однообразно всякой привлеченной к суду ведьме. В сущности, это были инструкции для следователей. Вот первые шесть вопросов, задававшихся судом в баварском городе Кельхайме: 1) Почему она отрицает, что она ведьма? 2) Как давно она находится под проклятой властью колдовства? 3) Что ее к этому побудило? 4) Под каким образом явился к ней впервые дьявол и в какое время — утром, днем, вечером или ночью? 5) О чем он с нею говорил, что делал и о чем уговорился? 6) Чего он от нее требовал и почему она согласилась? Потом следовал длинный ряд вопросов под различными рубриками и пунктами — относительно осквернения церкви, поездки на шабаш, вырывания детей из могил, плотской связи с дьяволом, порче скота и повреждения имущества, внесения распрей в супружескую жизнь и т. д.

Еще более подробный перечень вопросов заключается в инструкции суда в Баден-Бадене, относящейся к 1588 году. Здесь судьям предписывалось задавать следующие вопросы: «Кто научил ведьму отнимать у коров молоко, делать грозу, облака, ветры и какими средствами она это делает? Состоит ли она в союзе с дьяволом на основании формального договора, или клятвы, или простого обещания, и если на основании договора, то каково его содержание? Отрицает ли она Бога, и в каких словах, и какими действиями, и в какое время, и в каких местах? Имел ли дьявол от нее письменное обязательство и писано ли оно кровью, и чьею кровью, или чернилами? Когда и в каком образе дьявол к ней явился, как он себя назвал, как он был одет, как выглядели его ноги? Имел ли дьявол с нею плотские сношения (по этому пункту ряд подробностей, которые оставляем без перевода с латинского оригинала: quonam modo Diabolus геае potuerit eripere virginitatem? Quale fuerit membrum virile Diaboli, quale ejus semen? An concubitus cum Diabolo meliore et majore ream affecerit voluptate quam concubitus cum viro naturali? An et rea semen emiserit? An Diabolus cum rea noctu pluries rem habuerit et semper cum semenis effluxione? Utrum rem cum rea peregerit in ipso membro muliebri an et in aliis corporis locis? и т. д.)[51]. Как она причиняет мужчинам слабосилие? Как дьявол ее учил и какими средствами она производит свои наваждения? Вредит ли она ядом, прикосновениями, заклинаниями, мазями? Сколько мужчин, женщин и в особенности детей она уже умертвила или осквернила? Сколько беременных женщин она испортила? Сколько скота она повредила? Сколько раз она производила град, и какие были последствия, и как она производит град, и что она для этого употребляет? Ездила ли она на шабаш, и на чем, и куда, и в какое время? Может ли она сделаться оборотнем, и каким оборотнем, и какими средствами? Сколько детей она на шабаше съела, откуда эти дети доставались, как они приготовляются — жареными или вареными, какое употребление делается из головы, рук и ног, берется ли также жир от этих детей, и для чего употребляется этот жир, не употребляется ли жир от детей для производства бури и дурной погоды? Как изготовляется ею волшебная мазь, какой она имеет цвет и употребляется ли для этого человеческий жир, жареный или вареный, и какие части тела для этого берутся? Как она отнимает у коров молоко и превращает в кровь?» И т. д.

Подобные вопросы в виде общей схемы должны были обнимать собою все роды обвинения, которые теория и практика знала за ведьмами. Они составляли вопросный лист генеральной инквизиции, который потом с ответами подсудимой на каждый вопрос (да или нет) приобщался к протоколу судебного заседания и давал материал для обвинительного акта и основанного на нем мотивированного приговора. Так как при первоначальном допросе обвиняемые отвечали большей частью на предлагаемые вопросы отрицательно, а лишь потом под пыткой признавались, то ответы в вопросном листе менялись и отрицательные ответы постепенно заменялись положительными — до тех пор, пока весь лист наполнялся соответственно желанию судей.