Не пытайтесь это повторить - Надежда Первухина

До чего же он все-таки жалок! Сочетание костюма-тройки и это поведение…

Наши вампиры не такие. Наши лучше.

Он опустошил коробку в мгновение ока. Бросил тару в урну, распустил крылья.

– Сила, – пошептал он.

– Легче стало? – заботливо осведомилась я.

– Легче. Как тебя зовут?

– Тийя.

– А меня Аларих.

– Очень приятно, Аларих. Куда теперь идем? Ты, кажется, говорил, что заблудился…

– Да, я заблудился. Мы приехали недавно, остановились в гостинице… Ее держат вампиры.

– «Цепеш»?

– О да, верно. Боюсь, что сам я не найду туда дорогу.

– Я провожу. Хотя вообще-то я спешу.

– Мы можем полететь. Я вполне в силах нести тебя на своих крыльях.

– Нет уж. Лучше вызовем такси.

Я вызвала такси (снова в ход пошла моя карточка), и мы доехали до «Цепеша». Там я распрощалась с вампиром и на этом же такси отправилась домой.

Дома, естественно, родители стояли на ушах.

– Тийя, где ты была так долго?!

– Простите, – сказала я в ответ. – На меня напал вампир.

– Что???

– Да, вот так получилось, – нервно рассмеялась я. – Он не местный, приезжий, поэтому не сразу понял, что я не живой человек. Он был очень голоден…

– Надеюсь, ты не потащила его в ближайший донорский пункт, – проницательно заметил папа. – Ты ведь у нас без меры милосердная. Всех убогих спасаешь. Дома уже деваться некуда от твоего галчонка и черепашки.

Есть такое дело. После моей смерти я стала жалеть всех живых существ, которые пострадали, но в которых теплится нежный огонек жизни. Поэтому я спасла галчонка, которого сбила машина (у него были сломаны оба крыла и лапка), а потом еще принесла и черепаху, на нее спьяну наступил хозяин, и у бедняжки треснул панцирь. Эту черепаху к нам в музей приволокли, хотели заспиртовать, но я не дала. Стала лечить и вылечила. Теперь галчонок и черепаха живут (именно живут!) у нас дома. Я их обожаю и тетешкаю, а родители воспринимают их, конечно, не очень. Лишние рты и все такое… И мусорят, мол.

Но вернемся к вопросу о вампирах. Точнее, о вампире.

– Папа, ну что было делать? Я привела его в аптеку и купила ему литр крови. Ему после этого полегчало… Потом я проводила его до гостиницы «Цепеш», потому что он заблудился.

– Тийя, ну это уже ни в какие ворота… Он хоть красивый? – поинтересовалась мама.

– Очень красивый и молодой. Его недавно инициировали, он сам сказал. И имя у него красивое – Аларих. Иностранец, одно слово.

– Тийя, – занервничала мама, – надеюсь, ты в него не влюбилась? Тебе бы лучше обратить внимание на Диму…

– Я не влюбилась… Ой, хорошо, что ты сказала про Диму. Напомнила. Мне надо кое-куда позвонить.

– Куда? – Мама у меня сверх меры любопытна.

– В гномскую больницу.

– Что случилось? – разволновалась мама.

– Все сегодня началось с того, что мы гуляли с Димой в парке, и ему стало плохо. Димке, разумеется, а не парку. Я вызвала гномскую «скорую», его увезли в больницу…

– А почему ты не поехала с ним?

Пришлось выкручиваться. Говорить про гробницу родителям не хотелось. А то они подумают, что после смерти их любимая дочь еще и сошла с ума.

– Так вышло, – беззаботно пожала плечами я. – Так я звоню?

– Звони, конечно.

Я достала сотовый и набрала данный мне гномом номер.

– Алло, больница? Здравствуйте, извините за поздний звонок. К вам поступил сегодня Дмитрий Санников, человек. Можно узнать, как его самочувствие?

– Минутку.

Я услышала, как щелкают клавиши компьютера.

– Вот. Дмитрий Санников, человек, помещен в сто третью палату. На данный момент состояние стабильное. Больной в сознании, но очень слаб. Завтра можете прийти его навестить, но ненадолго.

– Спасибо!

Я выключила телефон.

– Завтра отпрошусь с работы и навещу Димку, – сказала я родителям. – А сейчас извините, я очень устала.

– Перегной будешь?

– Нет, перед сном не ем. Я быстренько разотрусь тальком, а то вся пропахла этим вампиром, и в постель.

– Ну хорошо, – сказали родители и отправились спать.

Я зашла в ванную и, раздевшись, придирчиво осмотрела себя. Все бы ничего, только на шее следы от укуса – два синячка. Ладно, если до завтра не сойдут, замажу пудрой «Совершенный тон».

Я достала початую банку с тальком и принялась ожесточенно себя растирать, стараясь как можно лучше освежить кожу. Вскоре я добилась желаемого эффекта – моя кожа порозовела, стала гладкой и шелковистой и ко всему прочему запахла ванилью. Вот бы сейчас прямо в объятия Леканта!

– Эй, не мечтай, – сказала я своему отражению. – Завтра еще придется объясняться с руководством по поводу гробницы в кладовке.

Я накинула халатик и вышла из ванной. Открыла в спальне форточку, чтоб воздух был посвежее, и плюхнулась в постель. И почти сразу провалилась в сон. Вас не удивляет, что я, мертвая, еще и сплю? Меня, например, удивляет. Но поделать с этим ничего не могу.

И снова приснился мне сон про Леканта. Мы шли по какому-то лесу, ухитряясь помещаться вдвоем на узенькой тропинке. Лекант держал меня за руку и улыбался мне. А я… я просто тонула в его сапфировых блестящих глазах.

– Милая Тийя, – сказал мне Лекант, – благодарю тебя за то, что ты меня вызволила. Теперь дело за малым. Оживи меня.

– Но как? – спросила я, дрожа от предвкушения ласк.

– Все очень просто. Налей в гробницу крови. Как можно больше, хоть до самых краев. И закрой крышку. Я оживу и приду к тебе.

– Хорошо, – влюбленно глядя на Леканта, сказала я. – Я все сделаю как надо.

И дальше мой сон превратился в форменное эротическое безумие, так что пересказывать его я вам не буду. А то вы, читатели, просто люди и нервы у вас слабые.

Человеческие.

Утром я, как всегда, встала рано. Поставила дивиди-диск с записью упражнений из серии «Танец живота». Переоделась в спортивный костюм и следом за улыбчивыми ведущими проделала комплекс, подтягивающий бедра и ягодицы. А как же! Тело у меня одно, и за ним следить надо. Особенно после того, как оно умерло.

Следом проснулись родители. Из кухни потянуло жарящимся омлетом и варящимся кофе. Папа включил канал «Вести» на полную громкость. И взялся вслед за ведущими комментировать все новости.

Я оделась и накрасилась. Не сильно, просто хотелось опробовать новую помаду, подаренную Юлей Ветровой. Она сказала, что это заговоренная помада. Губы, накрашенные ею, будут притягивать к себе взоры всех мужчин.

А мне не всех.

Мне одного.

Правда, глаза у него есть только во сне…

На работу я явилась вовремя и сразу отправилась к нашей замдиректора по науке.

– Варвара Васильевна, – спросила я ее, – можно мне сегодня уйти пораньше?

– А что случилось?

– Дима Санников в больнице. Я хотела его навестить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});