Дезертлэнд - Anthony Saimski

забытым среди этих песков и камней.

«Впрочем, — подумал он, — ты там переживал, что с ума сойдешь и начнешь сам с собой разговаривать. Теперь тебе это точно не грозит».

Глава 7

Обнаженный Игорь расслабленно лежал на большой удобной кровати, заложив руки за голову и задумчиво глядя на Олесю. Стесняться было некого, поэтому он даже и не подумал стыдливо прикрыть гениталии уголком простыни, как это обычно показывали в художественных фильмах. Подобные моменты всегда его забавляли, словно пылкие любовники действительно так поступают. Аккуратно, словно невзначай, идеально накрывают всё самое интересное скомканной простыней.

Поведенческие паттерны в «Хармони В-12» были заложены более чем реалистичные, и сразу было видно, что над их проработкой трудился большой штат специалистов. Да и не один год к тому же. Говорить ему не хотелось, но отключать Олесю тоже. Ему нравилось наблюдать за тем, как свет ночного неба Дезертлэнда отражается от ее искусственной матовой кожи, лишенной всяких растяжек, морщинок и пигментных пятен. Как восхитительно струится этот искрящийся поток по ее спине, узкой талии и упругой заднице.

Обнаженная девушка-андроид сидела на краю кровати и медленно расчесывала волосы. Движения ее рук были плавными и осторожными. Она прекрасно «понимала», что не стоит резко дергать спутавшиеся искусственные нити, потому что, в отличие от настоящих, они никогда больше не отрастут. Расческа из поставляемого комплекта с логотипом компании на ручке тоже была какой-то особой формы, с витиевато изогнутыми зубчиками разной толщины, прекрасно справляющимися со своей задачей.

Игорь сделал глубокий вдох. В просторной комнате особняка, который теперь был его полноправной собственностью, пахло только что окончившимся сексом.

Игорь не торопился и не собирался бежать мыться. Для минимально необходимой гигиенической процедуры он просто использовал одно из множества чистых полотенец, щедро поднесенных ему в дар бывшими владельцами. И никто его не мог в этом упрекнуть. Даже Олеся.

Мужчина невольно вспоминал о том, как обычно всё происходило в той, прошлой жизни, которая осталась далеко позади. Глупые разговоры, когда ему не хотелось говорить. Молчание, когда, наоборот, блаженное расслабление словно открывало какой-то неведомый кран, и ему так хотелось излить душу той, кто была с ним рядом. Вспоминал и странные реакции женщин, особенно когда стоило ему кончить и тяжело повалиться на спину, так они сразу же выскакивали из постели как ужаленные и бежали мыться. Даже если он использовал контрацептив. Словно сами его прикосновения и капли пота были некоей ужасной грязью, требующей немедленного удаления. Вспоминал и множество других историй. Благо за свою тридцатипятилетнюю жизнь их накопилось немало. Но и не слишком много.

Теперь, расслабленно валяясь на чертовски удобном матрасе с подсунутыми под спину подушками в белых наволочках, он ловил себя на странной мысли. Он точно знал, что у него была прошлая жизнь. Это были неоспоримые факты, врезавшиеся в память. Мать, отец, брат. Учеба, работа. Друзья, приключения, прогулки, отдых. Даже свою небольшую квартирку, не идущую ни в какое сравнение с этим особняком, он тоже помнил. Только вот помнил как-то по-странному. Будто этого никогда и не было. А всегда был лишь Дезертлэнд и песок. Ночное небо, лишенное облаков и засеянное бессчетным количеством мерцающих незнакомых звезд. Впрочем, ему все звёзды были незнакомые. Астрономией он никогда не увлекался.

Игорь потянулся. Услышав шуршание постельного белья, Олеся повернула голову в его сторону. Ее глаза с голубой подсветкой в ночном полумраке казались такими же звездами, словно влетевшими в окно и поселившимся на ее прекрасном, милом искусственном лице с пухлыми губами. Матовое мерцание звезд теперь коснулось и ее большой округлой груди, немного диспропорциональной по отношению к талии и бедрам в большую сторону. Но подобное нарушение форм Игоря нисколько не смущало. Девушка-андроид улыбнулась уголком рта и вернулась к прерванному занятию.

Прошла неделя с момента, как он подстрелил байбака. В ту же ночь поднялась пыльная буря, что было большой редкостью. Где-то на Дезертлэнде были и другие климатические зоны, но до них было несколько тысяч километров. Иногда ночами температура воздуха очень сильно падала, что очень сильно раздражало первое время, пока Игорь попросту к этому не привык. А раз был перепад температур, то был и ветер, и пыльные бури.

Говорили даже, что за переделами зоны залежей минералов, среди этой огромной каменистой пустыни и дожди идут. Но тоже редко. А, в общем, это было логично. Раз люди могли спокойно дышать в атмосфере этого планетоида без вспомогательных приспособлений, значит, всё с атмосферой было в порядке.

Исходя из этих соображений, Игорь уже оборудовал небольшую пробную «теплицу» — большой кусок транспортировочного полиэтилена, растянутого над землей. Разумеется, выращивать он в ней ничего не собирался, а вот посмотреть на то, как активно будет образовываться утренний конденсат — да. Пока что эксперимент можно было считать удачным, хоть и влаги собралось не слишком много. Используя свою старую карточку контроля расхода воды как скребок, он собрал всего лишь несколько капель, но этого вполне хватило, чтобы на сантиметр закрыть дно небольшой кружки. Впрочем, и площадь «теплицы» была небольшой, всего четыре метра. Так что в ближайших планах инженера было значительное расширение данного сооружения для получения лучшего результата.

Какое-то время Игорь даже хотел пересечь пустыню на «буханке», но быстро отказался от этой идеи. Бензина в его распоряжении было еще меньше, чем солярки, а остаться без машины под палящим солнцем с полным пониманием того, что до другой закрытой шахты или исследовательского лагеря он никогда не доберется, было не самой хорошей идеей. Так что он принял решение просто обживать Голливудские холмы и шахтёрский поселок.

Следов раненого байбака после песчаной бури он, конечно же, не нашел, а просто так колесить между барханов, выискивая мертвого зверя, было бессмысленно. Во-первых, его наверняка занесло песком, а во-вторых, он не хотел попусту расходовать горючку.

Прошедшую неделю Игорь потратил на то, чтобы оборудовать надежными решетками все важные здания, в которых он планировал бывать в поселке и убедиться в надежности ограды «холмов». Двери особняка для верности он тоже усилил стальной решеткой, и даже покрасил ее в белый цвет, чтобы она подходила под общий тон пластов облицовочного камня, опоясывающего все особняки.

Вообще, он значительно пересмотрел свое отношение к порядку. Если первые несколько дней, находясь в состоянии аффекта, мужчина мог позволить себе крушить и ломать всё, что казалось ему неугодным, срывая злость на любом предмете, то после той истории со шкафчиком и каплями крови он решил так больше не делать.

Наоборот, он навел старательный порядок во