Дурочка - Дора Карельштейн

Однако, на деле терпим всё это, потому, что стремимся к деньгам и любви, провозглашая обратное.

Сколько ещё потребуется тысячелетий, чтобы очистить мозги, открыть уши и прозреть?

Прозреть и спросить: почему надо идти против себя, губя в себе лучшее в угоду худшему?

Почему собственно!?

После возвращения в Пихтовку, нога постепенно зажила и я хорошо провела каникулы, рассказывая чудеса о городской жизни, и чувствуя себя в Пихтовке уже гостьей.

Отношение ко мне изменилось. Хавалы смотрела на меня с удивлением и даже некоторым уважением, как к человеку непонятному и поэтому чего-то стоящему.

Для меня с этих пор, она станет далеким человеком, который живёт где-то, в другом мире.

После каникул я вернулась в Новосибирск, где прожила ещё примерно один год.

Новосибирск-это большой современный город.

Центр города преимущественно квадратных геометрических форм.

Основной цвет – серый, основной материал-гранит, много ветра и простора.

Остальное – деревянные окраины, населённые деревенскими людьми, живущими в черте города без спешки, суеты и необоснованных претензий.

Хотелось бы узнать, что произошло с Новосибирском с 1954 года, но, однажды уехав, я уже никогда не вернулась туда и, вероятно, теперь не вернусь и не смогу сравнить.

В 1954 году ко мне в Новосибирск приехали, освободившиеся из ссылки, мама и Броня.

Мама устроилась работать в студенческую столовую и началась сказочная жизнь, т.к. я не была больше одна и, кроме того, у мамы в столовой всегда находилось что-нибудь вкусненькое.

Но у меня всегда так получается: как только что-то налаживается и можно, наконец, начать жить, неожиданно возникает возможность куда-нибудь умчаться в новое место.

У меня немедленно разыгрываются мечты, я срываюсь и, окрылённая лечу на поиски счастья, которое вот-вот объявится!

Затем постепенно ко мне подтягивается семья, но тут из-за угла опять незаметно махнёт крылом синяя птица счастья и я, не долго думая, срываюсь вслед!

На сей раз подоспело освобождение от ссылки.

О, дорогой Никита Сергеевич Хрущёв! Светлая тебе память!

Если бы ты не пресёк преемственность между грузинским людоедом и двадцатилетним правлением маразматика с звериными бровями, пропадать бы мне в Сибири до конца дней моих!

О том, чтобы продолжать жить в Новосибирске после освобождения, хотя бы до тех пор, пока я окончу медицинское училище, даже речи быть не могло!

В июне 1954 года Кемеров, выписал мне (сталинской крепостной) вольную!

Получив стипендию за летние месяцы, я купила железнодорожный билет Новосибирск Черновцы и умчалась.

Куда? К кому? Почему?

Я не знала своих родственников, они не знали меня, я никогда не бывала в Черновцах.

Но ведь я ждала свободы 13 лет! Почти всю жизнь.

Ждать ещё?

Не могла же я оставить СВОБОДУ без употребления и жить по-старому!

Клетка открылась, и птичка должна была улететь! Неважно куда.

Я ничего не помню, почему не вмешалась мама, почему мы не сообщили родственникам, что я приеду.

Ничего не знаю.

Я купила билет, забралась на верхнюю полку и помчалась в неизвестность, переполненная счастьем и нетерпением, впервые узнав, что такое поезд и располагая старым адресом родственников, старательно записанным на листке из тетради.

НА ПУТИ В СЛЕДУЮЩУЮ МОЮ ЖИЗНЬ.

Дорога из Новосибирска в Черновцы длилась семь суток.

В поезде снова не обошлось без драматической истории, перешедшей в фарс и, конечно же, окрашенной в сексуальные тона.

Приключение маленькое, незначительное.

Герой растаял в «туманной дымке прошлого», не оставив очертаний.

Я безмятежно спала на верхней полке, не ожидая неприятностей, и проснулась, почувствовав на себе чужие, рыскающие руки.

Перед отъездом мама зашила мои документы и жалкие гроши в тряпочку и прикрепила это достояние к кофточке на груди.

Мой очередной не принц, был, однако, не самый худший.

Конечно, он не ждал когда будет представлен даме, и не узнал для начала имя незнакомки.

Но он не начал свой поиск с того, что ниже пояса

Он начал с бюста!

И оба испугались!

Он, согнувшись, сидел, неудобно пристроившись рядом со мной на моей верхней полке.

Почувствовав под рукой вместо ожидаемых нежностей, что-то жёсткое и хрустящее, он инстинктивно отдёрнул руку.

Со сна и испуга я громко заверещала, даже не разобравшись, грабят меня или насилуют.

Он потерял равновесие и свалился на нижнюю полку, где храпела старая крестьянка.

– Караул! – дико закричала она, отбиваясь руками и ногами.

В вагоне начался переполох, зажёгся свет, прибежал проводник. Высыпали пассажиры в неглиже и засыпали друг друга вопросами.

Как всегда, сразу же нашлись всёзнающие, которые уверенно сообщали:

– изнасиловали девчонку!

– ограбили женщину!

– псих свалился с полки!

Кое-как, общими усилиями удалось выяснить причину вагонных бедствий и восстановить порядок.

Спать уже никому не хотелось, и каждый веселился, как мог.

Мне ничего не оставалось, как делать круглые наивные глаза «казанской сироты» да играть роль глупой овечки, неудачник – «половой гигант», не выдержав насмешек, удалился в другой вагон.

Вагон был плацкартный. За семь дней пути попутчики сроднились и чувствовали себя как в коммунальной квартире с общим туалетом.

Они вместе пили чай и самогонку, ели свиное сало с чесноком и луком.

Ночная история обрастала красочными деталями и, становясь, всё более пикантной, по эстафете передавалась новым пассажирам.

Моё присутствие никого не смущало, т.к. я не обижалась и никому не мешала врать.

Сама же я вышла из путешествия как Ванька – Встань-ка целой и невредимой с бумажками, рублями, девственностью и мечтами о принцах, разъезжающих на лимузинах.

Откуда они должны были появиться в советской действительности, не имело значения.

Должны были!

МОЯ ТРЕТЬЯ ЖИЗНЬ.ЧЕРНОВЦЫ.

Черновцы – небольшой провинциальный городок на западной Украине, мирно дремавший вместе с моими родственниками не предполагавшими, что в один прекрасный вечер перед ними неожиданно явлюсь я, никого не предупредив о столь важном событии.

Черновцы чем-то напоминает более известный город Львов.

Через город протекает река Прут.

Имеется много старинных красивых особняков.

Сохранились улицы, вымощенные клинкером.

Так и слышится цокот копыт, скакавших, вероятно, здесь когда-то лошадей.

Удачно сочетались в Черновцах старые районы с новыми микрорайонами.

Из старых районов хорошо сохранился университетский городок, несколько улиц и центральная площадь, которая каким-то высокопоставленным советским функционером без юмора и ложной скромности была названа «Красной площадью».

Как водится, в центре площади стоял с протянутой рукой каменный советский бог – добренький дедушка Ленин.

Рядом был «разбит» небольшой уютный скверик с большой стеной, напоминающей колумбарий, но вместо портретов усопших, на стене в ячейках красовались портреты передовиков социалистического соревнования.

С пяти сторон центральной площади радиусом расходились улицы.

Самая старинная узкая уличка со старинными красивейшими домами, видимо тем же ответственным юмористом была названа улицей Ленина.

По другому радиусу начиналась другая улица, о которой я вспоминаю с особой теплотой.

Её можно считать главной примечательностью города моей юности – улица имени Ольги Кобылянской.

Это была не просто улица. Это был символ.

На ней не было движения транспорта.

С двух сторон красовались старинные особняки не выше 3-4этажей, плотно прилегавшие друг к другу.

Проезжая часть улицы, выложенная узорным клинкером блестяшим и отшлифованным всей историей города, принадлежала гуляющей публике.

Во многих городах есть подобные улицы, куда по вечерам устремляется большая часть горожан.

В Одессе – это Дерибасовская, Невский – в Санкт-Петербурге, или Горького – в Москве.

Но в больших городах – это просто места для гуляния.

В Черновцах шестидесятых годов двадцатого столетия улица Кобылянская была местом, где горожане «проживали» примерно 10-15% суточного лимита времени.

И это были не худшие часы их жизни!

Зачем, например, назначать встречи, если вечером все будут на Кобылянской!

Время года и погода ничего не меняют.

Каждый вечер происходит бесплатная демонстрация моды на любой вкус и сезон.

Когда есть улица вроде Кобылянской, отпадает необходимость в вечерней газете и жёлтой прессе.

Здесь встречаются и разлучаются.

Заключают сделки, получают информацию и дают её.

Сразу видно у кого новая шуба, а у кого новый друг или подруга.

Не надо сидеть дома и думать куда пойти или кого пригласить.

Надо одеться и выйти на Кобылянскую.

Всё остальное придёт.