Мне 14 уже два года - Ирина Костевич

У нас очередное шоу: сегодня Сабина пришла на уроки не только накрашенной,  но еще в мини и на высоченных каблуках. Если с макияжем она неплохо смотрится, то новый прикид — конкретный перебор. К тому же видно, что на каблуках ей ходить очень тяжело, а юбка… Наша классная даже сказала: «Сабина, ну, вообще-то, тебя никто не заставляет так одеваться, правда?» Сабина сделала вид, что это ее не касается, а сама стала краснее своей красной помады.

После уроков мы с Алей и Викой задержались. Я поделилась сенсационной новостью: бабушкины друзья могут дать деньги!

Аля восхитилась:

— Как классно! А, может, мы у них больше попросим? Мне, например, коньки позарез нужны…

Вика, наоборот, в восторг не пришла. Уточнив название бабушкиного «Клуба здоровья», она мрачно начала рыться в ноутбуке, бормоча себе что-то под нос. Через пару минут перед нами была огромная статья, разоблачающая бабушкины «витаминчики» и методы тех, кто занимается их распространением. У Вики — беспроводной Инет, всегда под рукой.

— Смотрите, смотрите! Это же коммерческая секта! А скажи, Мира, бабушка твоя часто на собрания ходит?

— Два раза в неделю.

— А фильмы дома смотрит?

— Смотрит.

— Вот! — Вика, гордая своей проницательностью, оглядела нас.

— А теперь колись: сама когда-нибудь эти фильмы видела?

— Ну, пару раз, за компанию.

— Вспоминай: там лекторы спрашивали время от времени «угу?» таким задушевным тоном?

Тут Аля не выдержала и рассмеялась:

— Вика, ты, может, нанюхалась чего? Угу?

— Подожди-подожди! Ну, так говорили?

Я стала вспоминать и аж вздрогнула: откуда Вика может знать? Говорили, действительно. Перед глазами всплыл малосимпатичный дядька, который после своего домашнего «угу» стал казаться почти родным, хотя про глистов было слушать страшно и противно.

— А ты откуда знаешь? Тоже смотрела?

— Упаси боже, мне хватает, чего смотреть! — засмеялась Вика. — Короче, эти лекторы применяют приемы НЛП.

— Это что? — хором спросили мы с Алей.

— С тебя «Сникерс»! — заорала Аля. Это такая у нас игра — если совпадают фразы, то надо кричать «С тебя «Сникерс»!

— НЛП — аббревиатура термина «Нейролингвистическое программирование». Ну, тебя как бы заколдовывают определенными словами и жестами. А на деле — воздействуют на твое подсознание.

— Как можно заколдовать, сказав «угу»? — не поверила Аля.

Я к этому времени, раздавленная силой Викиных познаний, уже молчала.

— Объясняю: лектор тебе впаривает что-нибудь про товар, который собирается продать, но ты ему, понятно, не веришь, потому как человек, вроде, — тут Вика покосилась с сомнением на Алю, — разумный. И что тогда лектор делает? Он время от времени с таким добрым лицом спрашивает собеседника: «Угу?» Типа: «Ну, чё ты там, не спишь, слушаешь?» Собеседник, может, с текстом не согласен, но раз его так душевно спрашивают, из вежливости кивает. А раз он утвердительно кивает, то в подсознание от тела идет сигнал: «Да». А потом подготовленное таким образом подсознание наталкивает вроде бы независимое сознание на «гениальную мысль» — поверить этому лектору. У меня мама  знаете, как шпарит по НЛП! Ну, дважды два?

Вика обвела нас вопросительным взором.

— Вика… — пискнула Аля.

— И, кстати, я вам не Вика, а Рай № 1. Забыли, угу?

— Блин… Надо было группу так назвать. «Угу?» — и все под кайфом. Но я все-таки не поняла, Рая, а что такое подсознание?

Вика, ох, извиняюсь, Рай № 1 метнула на спросившую Алю взгляд раненой волчицы. Выдержав эффектную паузу, c пафосом произнесла, обращаясь ко мне:

— Теперь ты понимаешь, Эдвардина, почему среди африканских племен не пользуются успехом компьютерные технологии?

Аля в ответ выдернула из тетрадки листок и молниеносно нарисовала, какая Вика умная…

Вика глянула на шарж и рассмеялась:

— Но зато их первобытное искусство ценят во всем мире!

В общем, девчонки мне посоветовали оставить «витаминщиков» на самый крайний случай. А то вдруг они и нас заколдуют?

Я очень испугалась. И решила немедленно идти спасать свою бабушку. Но Аля с Викой посоветовали сначала как следует подготовиться, враг там серьезный. А пока… Правильно: подумать, где нам найти деньги.

Не поверите, но выход был найден в ближайшие пять минут!

После этого прошло еще минут двадцать, и мы все так же сидели на скамейке перед школой, но у нас уже была ясная цель. Мы собирались с моральными силами, чтобы идти просить деньги в офис фирмы, делающей бизнес на воздушных шариках. Эта фирма повсюду продавала свой радостный товар, и шарики мы любили все трое. Правда, добавлю, что Аля, тьфу ты, Бау, любила их лопать (не в смысле «есть», а в смысле «тыдыщщ-бабах»). Офис находился в квартале от школы, был виден издалека из-за тучи шаров, реющих над ним, и пойти именно туда нам показалось самым удачным. Все-таки — шарики, как-то это не по-серьезному. А потому — нестрашно.

Наконец-то стала чувствоваться осень. Жара надоела, а сейчас с гор тянет прохладой. На клумбе, которую лелеет наш директор, вымахали  гигантские красные цветы. Вот есть монументальная живопись, а здесь — монументальное цветоводство!

В вестибюле офиса фирмы пахло резиной.

Наш Рай № 1 силен, в основном, по теоретическим вопросам. На практике она знает не больше меня с Алей, как надо вести себя с потенциальными спонсорами.

Аля оказалась впереди. Я же говорила — страха человек не ведает!

Для начала Аля завела светский разговор с охранником.

— Скажите, пожалуйста, а сколько надо шариков, чтобы человек взлетел на них в небо?

Охранник поглядел вниз, на нашего ангелочка:

— Ты сегодня шестая.

— В смысле?

— Кто спрашивает.

— Ух ты! А что вы ответили остальным пяти?

Поняв, что ангелочек настырный, охранник кивнул на стену:

— Читать умеешь?

На стене висела бумажка. На ней было очень официально написано:

«Чтобы взлететь, взрослому человеку требуется 4 200 воздушных шаров».

— Тебе хватит половины… — прокомментировал охранник. Оглянулся на нас, добавил:

— Этим — не хватит.

— А сколько будет стоить? — не унималась Аля-Бау.

Охранник вздохнул и кивнул на другую стену. Там висела другая бумажка. В бумажке указывалась стоимость шаров — итого 420 000 тысяч тенге.

— Это как тридцать раз бензина дополна в джип залить… Или — меньше? — некстати залезла в голову какая-то слишком «не моя» мысль.

Наша подруга и не собиралась униматься:

— А вы сами это написала и повесили, да?

— Сам. Написал. И повесил. Это — все?

— Нет, что вы! Нам нужно к вашему начальнику. У нас встреча!

— К кому именно?

— К главному! Как его… — Аля стала изображать, что вспоминает.

— Девочки, идите домой!

Вике стало так стыдно за Алю, что она спряталась за меня и вообще не принимала участия в ситуации, будто ее тут и не было. Я решила что-нибудь сказать:

— Нам очень нужно его увидеть!

— Вы вообще откуда?

— Из гимназии — тут рядом.

— А что сразу не сказали? Школу украшать? А где ваша эта… как ее?

— Она скоро подойдет, — на ходу выкрутилась Аля.

— Список с вами? Ну, идите, вам пока посчитают, — смилостивился охранник, куда-то позвонил, и нас наконец впустили в святая святых — офис фирмы по продаже воздушных шариков.

— Что, по ходу, язык проглотила? — буркнула Аля нашей Вике. Та виновато развела руками:

— Растерялась как-то.

Мы стояли посреди коридора и нерешительно оглядывались по сторонам.

— Тут камеры слежения, надо быстрее, — шепнула Вика.

Тогда мы сделали вид, что все из себя такие крутые, и зашагали вперед, соображая, а к кому же нам надо.

— «Приемная» — кажется, сюда, — позвала я девочек.

* * *

— А давайте ему все шарики проколем, а  под дверь офиса каждое утро будем мусор пихать, а урну зальем цементом, или лучше — какой-нибудь вонючей гадостью! А шарики станем лопать каждый день — пока не извинится!. А еще можно снаружи офиса нарисовать его мерзкую рожу, а еще — все его билборды по городу изуродовать, и написать в Инете, что он козел, и устроить флэш-моб по уничтожению…

— Может, хватит уже? — устало спросила Вика красную от злости, как помидорина, Алю.

Аля пошла и пнула ни в чем не повинные ступеньки школы. Мы повалились на скамейку и стали соображать, что делать дальше.

Больше всего на свете мне хотелось сейчас вымыть руки. Влажными салфетками я тёрла запястья, и всё мне казалось мало. Тёрла еще. Бр-р-р.

Зашли мы к начальнику нормально. Огромный мужчина с лысиной, сам круглый, как шарик, но очень легкий в движениях, выслушал нашу сбивчивую просьбу. Потом широко и приветливо улыбнулся мне:

— Ты, я вижу, здесь за старшую? Давай поговорим, а вы пока подождите за дверью! — он достаточно бесцеремонно выпер Алю с Викой в проходную комнату, где стояли диван и кресла. Потом подошел, взял мои руки в свои, стал их гладить, рассматривать и говорить: