Сожженные мосты Часть 5 - Александр Афанасьев

– Огонь!

Ухнула пушка, запахло пороховыми газами. В километре, там где была железнодорожная станция – вставал бурый столб разрыва.

– Соболь проскочил?

– А бес его знает… Кубыть проскочил…

Оставив и заминировав танк, они перебежками продвигались к центру города. Стрельба была спорадической – то вспыхивала, то стихала, то снова вспыхивала, но уже в другом месте. Что-то уже горело, улицу перекрыли грузовиками, по меньшей мере, в двух местах. Где-то стучал крупнокалиберный пулемет, размеренно, солидно и жутко.

– Давай, я прикрою…

Сотник перебежал через дорогу, сверху откуда-то выстрелили, но очень неточно, пули ударили по асфальту в нескольких метрах, оставили выбоины и отрикошетили. За спиной несколько раз хлопнула винтовка…

– Давай!

Теперь прикрывал уже Велехов, под прикрытием его винтовки дорогу перебежали остальные. Чебак сильно отравился, до сих пор был красным и шатался как пьяный.

– Как? Добежишь?

Чебак сделал зверскую морду

– Вас перегоню…

– Тогда двигаемся.

Проулком – здесь не стреляли и никого не было, только мусорные контейнеры стояли, они перебрались на соседнюю улицу. Здесь было много заборов из сетки-рабицы, они были почти между всеми домами, напоминая что это все же не обычный город – и путь преграждают, и видно через них и не скроешься, стрелять можно. Но тут забор кто-то повалил, вырвал с мясом. Если в городе держать оборону – теперь эти заборы станут проблемой уже для самих хорватов.

– Соболь!

Желтый грузовик стоял у одного из домов, около него толпились сербы. То, что привез этот грузовик было как нельзя кстати – двадцать с лишком тонн груза.

– Козаки! Не пуцать! Не пуцать!

Несколько человек, уже получивших оружие охраняли раздачу.

– Драганка!

Девушка, увидев Чебака налетела на него, да так что он от неожиданности и слабости свалился с ног, и они вдвоем полетели на дорогу, на асфальт.

– Ты ранен?!

– Так и здорового сшибешь… – засмеялся кто-то…

– А Радован? – спросил громко сотник, ни к кому конкретно не обращаясь…

– Расстреляли Радована, пан казак… – ответил один из сербов, уже вооружившийся, Велехов видел его раньше, хоть и не знал по имени – он раненый был, всех раненых хорваты добили. Нет больше Радована…

– Твердо решил?! – сотник испытующе смотрел на Чебака. Дело было уже в лесу, в нескольких километрах от Пожареваца. Где-то левее кружился, стрекотал вертолет, с разных сторон до доносился то затихал грохот выстрелов, Чебак от чистого лесного воздуха уже оправился, выгнал из легких отраву. Рядом с ним стояла Драганка, сжимая в руках трофейную снайперскую винтовку с глушителем – мощное, точное и убойное оружие. За ними стояли еще несколько сербов, примерно два десятка.

– Твердо, господин сотник. Не отпустите добром – уйду сам, знаете, без воли казака нет. Христом Богом прошу, господин сотник.

– Да ты не христобожничай… – раздраженно сказал Велехов – понимаешь, что скорее всего не выйти отсюда? Надо к границе прорываться, сразу, прямо сейчас, иначе конец. Что за вожжа тебе под хвост попала? То с бандюками боролся – а теперь сам стать бандюком хочешь. Разве дело это для казака, что я Кругу скажу?

– Так и скажите, господин сотник – за правое дело, за браты своя и голову сложить не грех. А здесь браты мои. И жена.

Сотник посмотрел на стоящих за ним казаков, Певца и Соболя. И Божедара… с ними были и сербы, те кто решил прорываться в родную уже Польшу сразу. За Чебаком стояли те, кто решил задержаться в Австро-Венгрии и погулять здесь.

– Право, дай дозволу, пан сотник – улыбнулась Драганка – не пропадем. Погуляем и выйдем с честью.

– Дело твое… – решился сотник

– Спасибо, господин сотник. Удачи вам.

– Храни вас Дева Мария и святой Лазарь********** – перекрестила их Драганка

– И вам помогай Господь… – сотник кое-что вспомнил – ты мне только вот что скажи. Когда сюда шли – твой отец к нам в расположение ходил?

– Ходил, пан сотник – вспомнила Драганка – было…

– А с кем он из наших гутарил, не знаешь?

– Он никогда о том не говорил. Молчал. Ну…

– Не прощаемся – отрезал сотник. Потом повернулся и пошел… ему надо было вывести с враждебной территории два десятка людей, и почти без оружия, оружие они оставили тем, кто оставался здесь. Сотник Велехов еще не знал, что там, куда они идут, в Виленском крае уже взметнулось, и высоко взметнулось в небеса страшное пламя рокоша…

* Что-то типа железнодорожного автобуса с дизельным двигателем, применяется на малозагруженных рейсах.

** Автору известно, что так не делается. Но тут нужно учитывать, что техника выдвигалась считай к переднему краю и в любой момент могла потребоваться в боеготовом состоянии, снаряженная и заправленная.

*** В реальности на стандартном Леопарде – два пулемета MG3

**** В нашем мире 100, потом 115 потом 125 миллиметров . Одновременно на флоте существовал калибр 130 миллиметров . Причин, заставлявших держать такой разнокалиберный артиллерийский парк автор не знает.

***** Существует и в нашем мире, существовало и при Тито. Загорье – центр нелегальной оружейной индустрии Европы, оттуда снабжается весь европейский криминалитет, не имеющий доступа к армейским или полицейским складам и военному черному рынку. Вот почему в нашем мире Хорватия, только получив независимость, стала одним из крупнейших производителей стрелкового оружия в Европе.

****** Конфликт между сербами и хорватами в это мире ничуть не менее длителен и страшен, чем конфликт в Северной Ирландии в нашем мире.

******* Хорваты католики, сербы христиане, в то же время это один по сути народ, просто часть сменила веру. Немалую роль в разжигании конфликта и в этом мире и в нашем сыграла Римская католическая церковь.

********* Типично германский калибр. В нашем мире 12,7 – стандарт НАТО

********** Святой Лазарь – покровитель Сербии

07 июля 2002 года

Великая Хорватия

Окрестности Пожареваца

Надменный черный седан-лимузин Штайр-Даймлер-Пух, сопровождаемый конвоем из бронетранспортера и грузовика с пулеметом и пехотой остановился возле штабной машины – неуклюжего бронированного ящика на колесах – стоящего прямо на дороге, сейчас закрытой для проезда гражданского транспорта. Сейчас рядом с ним стояли целых пять легких гусеничных транспортеров пехоты типа Steyr, стволы их скорострельных пушек были направлены в лес, зловеще чернеющий метрах в двадцати от дороги. Здесь, на юге Европы лес никогда не подступал вплотную к дороге, его вырубали.

Грохнули по асфальту подкованные сапоги – в австро-венгерской армии до сих пор было принято подковывать сапоги небольшими подковами, бойцы специальной охранной роты разбежались, обеспечивая периметр. Только после этого из лимузина вышел среднего роста толстяк – он ходил, переваливаясь и его лицо было красным от пьянства. В армии, тем более в хорватских частях Рудольфа Добеля просто ненавидели, и он ничтоже сумняшеся отвечал армии тем же.

Документов у Добеля не проверили, дверь в мобильный штаб он открыл с грохотом, чуть не сорвав.

Офицеры, стоящие у стола над картой повернулись к главе иностранного отдела всесильной ХауптКундшафтШтелле

– Вы кто? – резко спросил Добель

Коротко подстриженный офицер провел ладонью по лбу, стирая пот

– Генерал Марко Неганович, военный министр Хорватии*. С кем имею честь?

– Полковник Добель, иностранный отдел, Вена. Будьте любезны…

Генерал усмехнулся

– Немного не по вашей части, господин полковник. Здесь всего лишь мятеж.

– Это не вам решать, по моей или нет, господин министр! Под угрозой важнейшая операция. Я прибыл с секретным поручением Его Величества Канцелярии!

– Тогда предъявите – рассудительно сказал генерал – предъявите ваши полномочия, господин Добель.

Добель бросил на стол пакет, обвязанный и запечатанный красным сургучом с приложенной печатью Королевской канцелярии.

– Извольте.

Генерал сломал печать, нацепил на нос пенсне, наскоро пробежал текст.

– Можете выйти, покурить и отдохнуть… – сказал он офицерам штаба, ни к кому конкретно не обращаясь…

Офицеры вышли.

– Это наше дело… – сказал генерал, закуривая и сам, что в штабной комнате вообще то делать было нее принято – мы сами с ним и разберемся.

– Разобрались уже. Королевская канцелярия требует незамедлительного доклада по случившемуся, как такое вообще стало возможным! Целый город разбежался по лесам, это просто немыслимо…

– Ну, не целый город… Убежало процентов тридцать – тридцать пять, остальные сочли за благо остаться и доработать свой срок.