Принцесса (ЛП) - Кент Клэр

Ной, кажется, совершенно доволен моим ответом, и неторопливо уходит, здороваясь и улыбаясь каждому, мимо кого проходит.

— Почему ты не поощрила его? — спрашивает Мэри, как только он оказывается вне пределов слышимости.

— Я не знала, смогу ли я прийти.

— Он просто милашка. Я думала, ты будешь в восторге, — Мэри бросает на меня резкий взгляд. — Есть ли кто-то еще, за кого ты держишься?

— Нет! Нет, конечно, нет. Мне очень нравится Ной. Я просто… не делала ничего подобного раньше.

— О. Да. Я думаю, тебе было всего семнадцать, когда мы переехали в бункер, так что ты упустила много нормального жизненного опыта. Но нет никаких причин, по которым ты не можешь получить некоторые из этих впечатлений прямо сейчас. Разве тебе не нужен мужчина?

Я пожимаю плечами, понятия не имея, как на это ответить.

— Я… думаю, да. Если все сложится. Но я не хочу просто любого мужчину, если так можно сказать. Я хочу, чтобы он был подходящим.

— В этом действительно есть смысл. Но, к сожалению, мы больше не можем быть слишком разборчивыми. У нас есть лишь ограниченное количество парней на выбор, и кто знает, встретим ли мы кого-нибудь еще. Если тебе кто-то нужен, стоит выбрать лучшее из того, что есть в наличии, чем ждать неизвестно чего.

Конечно, она права. Абсолютно права. С моей стороны глупо сомневаться в том, стоит ли начинать отношения с хорошим парнем, когда у меня, возможно, никогда не будет другой возможности.

Может, все дело в той ночь, которую я провела с Грантом. В ней не было ничего романтичного или обнадеживающего на будущее, но эти воспоминания все еще сидят у меня в голове, как груз. Это каким-то образом исказило мои естественные инстинкты сексуального влечения и романтической привязанности.

Каким бы странным и извилистым ни был этот путь, он явно ведет в никуда. А с Ноем передо мной открывается хорошая, легкая дорога.

Я киваю Мэри.

— Ты права. Мне действительно нравится Ной. Я обязательно найду его сегодня вечером, и мы сможем прогуляться и просто… посмотрим.

— Очень хорошо. Я думаю, это прекрасная идея. Ты всегда такая серьезная, вдумчивая и трудолюбивая. Это хорошо, но тебе всего двадцать два. Тебе нужно время от времени немного развлекаться. Я думаю, тебе не помешал бы бойфренд.

Бойфренд.

Может, это было бы неплохо.

Я долгое время жила с мыслью, что у меня не было реального шанса на отношения. Наверное, тот факт, что Ной почти пригласил меня на свидание, означает, что Грант снял со меня запрет на отношения.

Теперь все по-другому, и думаю, это означает, что я тоже должна быть другой.

***

Когда моя утренняя смена заканчивается, я беру миску тушеной рыбы и сажусь есть ее за стол с Дэйвом, Мэри, доктором Уиллоуби и еще несколькими людьми. Затем я беру свой паек с едой и планирую отнести его к себе домой, прежде чем вернусь помогать в саду.

Несмотря на новые здания, которые они построили на поверхности, мы все по-прежнему спим в квартирах в бункере. Я захожу в укрепленный гараж, в котором находится лифт, когда его поднимают на поверхность. Либо прочность конструкции, либо наше удаленное местоположение сработали так, как было задумано, потому что за те пять лет, что мы были заперты, никто не разрушил гараж и не украл ни одной машины.

Некоторых из них сейчас нет, их угнали, когда на наши отряды напали, или же их забрали люди, покинувшие нашу группу. Но у нас все еще есть несколько пикапов, пара джипов, два мотоцикла и небольшой пропеллерный самолет, а также приличный запас топлива.

Когда это закончится, наши автомобили станут бесполезными, потому что, похоже, больше негде будет достать бензин.

Поскольку мы так бережно относимся к экономии топлива, я удивляюсь, когда, входя в гараж, слышу, как заводится двигатель. Из любопытства я стремлюсь узнать, что происходит.

Это Грант. Очевидно, он только что завел один из джипов — похоже, тот самый, на котором он так давно привез меня сюда с частного самолета моего отца — и теперь перегибается через заднее сиденье, чтобы переставить то, что у него там лежит.

— Куда ты направляешься? — спрашиваю я, подходя ближе. Охотничьи отряды выдвигаются ранним утром, и в последнее время мы не проводили никакой разведки, так как теперь довольно хорошо знаем местность в ближайшем регионе.

Он заметно дергается, его голова все еще склонена над задней частью автомобиля. Он медленно выпрямляется.

— В «Новую Гавань». Это та ферма примерно в часе езды отсюда.

— О. Мы снова обмениваемся припасами?

Голубые глаза Гранта быстро пробегаются вверх-вниз по моему телу, затем возвращаются к моему лицу.

— Да. Нам нужно больше куриц и больше муки. И у нас есть много того, чего нет у них, так что мы можем торговать.

Я подхожу к нему поближе, чтобы заглянуть в кузов джипа. Внутри тщательно упакованного отделения находятся сумки с одеждой, коробки с механическими деталями и несколько винтовок.

— Что за детали в этих коробках?

— Это небольшой солнечный генератор. У нас есть несколько, и прямо сейчас нам ни один из них не нужен. И вся эта одежда принадлежит людям, которые умерли.

— О, ничего себе. Мы должны купить много муки и куриц взамен всего этого барахла.

— Надеюсь на это.

Это самый долгий разговор, который состоялся у меня с Грантом за последние месяцы. Он кивает и здоровается всякий раз, когда мы видим друг друга, и он ответит на вопрос, если я его о чем-то спрошу, но он не болтает.

Не то чтобы это что-то значило. Он никогда не был болтуном. Единственная причина, по которой мы раньше проводили время вместе, заключалась в том, что он учил меня обороняться. Ему больше не нужно этого делать.

Когда пару месяцев назад у меня была лихорадка, а иногда и бред из-за этого вируса, я смутно припоминаю, как он торчал рядом. Возможно, тогда он и говорил со мной, но те дни слишком туманны, чтобы я могла их припомнить.

От того, что я сейчас с ним, мое нутро странным образом совершает кульбит. Это неприятное чувство. Вот почему это не имеет абсолютно никакого смысла, когда я слышу свой голос, спрашивающий:

— Можно мне поехать?

— Что?

— Ты меня слышал. Я спросила, могу ли я поехать с тобой.

— Там небезопасно. Ты это знаешь. Нужно ли мне перечислять всех, кто умер, когда они находились за нашим забором?

— Нет. Тебе не нужно их перечислять. Но ты едешь один, так что, я полагаю, ты знаешь маршрут, который позволит избежать опасных участков. К тому же я могу сама о себе позаботиться. Ты об этом позаботился.

Грант отвечает не сразу. Просто внимательно смотрит на меня.

— У тебя на переднем сиденье ничего нет, так что для меня место найдется. И дополнительный пистолет, несомненно, сделает это безопаснее, чем поездка в одиночку, — я похлопываю по пистолету, который теперь всегда ношу в кобуре на бедре.

В бункере мне он был не нужен, но, похоже, все согласны с тем, что на поверхности нам нужно оставаться вооруженными.

Грант все еще не ответил. Его челюсти слегка напрягаются. Я знаю, потому что вижу, как на его лице подрагивают несколько маленьких мускулов.

Он придумывает способ возразить, что по какой-то причине заставляет меня сказать:

— Я никогда никуда не выхожу. У меня почти никогда не бывает возможности даже выйти за ограду. Мне больше не семнадцать, и я не беспомощна, но меня все еще защищают, как будто я ребенок. Я такой же компетентный член этого сообщества, как и все остальные. Так что либо назови мне вескую причину, по которой я не должна ехать, либо убирайся с моей дороги.

Грант коротко выдыхает, а затем коротко кивает в сторону пассажирского сиденья.

— Когда мы будем там, ты будешь делать то, что я скажу. Никаких споров.

— Я не собираюсь тебя задерживать, — я хмуро смотрю на него, но втайне пребываю в восторге. Мое дыхание участилось, а сердцебиение ускорилось. Мне разрешают выехать. Сделать что-нибудь. Узнать больше о мире за пределами нашего лагеря.