Удачный брак - Маккрейт Кимберли

Я пошла к двери и еще сильнее засомневалась насчет Зака. Вряд ли тот факт, что я водила дружбу с человеком, обвиняемым в убийстве жены, хорошо меня характеризует. Кроме того, когда я однажды слышала, как Пол обсуждает возможность отдать дело юристам, он был в ярости от одного только предложения. А мне не хотелось, чтобы его ярость обрушилась на меня.

Пол сидел лицом к двери, сгорбившись. Его седые волосы были аккуратно подстрижены под ежик. Он был в прекрасной физической форме, а его выдержанная, как хорошее вино, привлекательность с годами лишь усилилась. Я судорожно вдохнула и напомнила себе, что этот разговор — всего лишь формальность, чтобы я могла перейти к следующему шагу и найти для Зака нормального адвоката. Наконец я решительно постучала в дверь.

— Войдите! — гаркнул Пол, не поднимая головы.

Я увидела, что он, сдвинув очки для чтения на кончик носа, собирает небольшую деревянную головоломку, которая лежала у него на коленях. Я остановилась прямо перед его огромным столом, на котором все лежало на своих местах. На низком шкафу за его спиной стояли фотографии его четырех детей, учившихся в колледже, и его прекрасной первой жены, уже немолодой. Кажется, я слышала от Мэри Джо, что все его последующие жены были значительно моложе, но он питал особую любовь именно к первой.

— Подарок от старшего сына, — пояснил Пол, не отрывая взгляда от деревянного блока. — Сенегальская головоломка. Он там живет. Эту штуковину невозможно собрать. Возможно, он прислал ее, чтобы меня помучить. Очень в его духе. — Наконец он поднял голову и с надеждой глянул на меня поверх очков. — Хочешь попробовать?

— Прости, я не сильна в головоломках.

— Э-э-эх, — протянул он с явным разочарованием.

Мне часто казалось, что Пол меня оценивает и приходит к выводу, что я недостаточно хороша. Но с такой же досадой он смотрел на большинство людей. Никто не дотягивал до высоких стандартов Пола, может, это объясняло и то, что он трижды разводился. Держа головоломку в одной руке, Пол свободной рукой достал какие-то бумаги из аккуратной стопки, положил на угол стола передо мной и вернулся к своему занятию.

— Твои правки в ответ Министерству юстиции сделали письмо лучше, но все равно у нас не позиция, а полная хрень.

После того как Сэм уснул, я дописала-таки то письмо и отправила Полу. Это было в два часа ночи. Сейчас половина девятого, а Пол уже изучил документы. Вот основная проблема в «Янг & Крейн» — как бы усердно ты ни работал, всегда найдется тот, кто работает еще усерднее. А Пола особенно трудно обскакать.

Когда я впервые появилась в компании, то работала сразу с несколькими разными партнерами. В последнее время, правда, я работала только с Полом. Мы функционировали как мини-практика по консультированию «белых воротничков» внутри «Янг & Крейн», при этом я делала большую часть работы, а Пол критиковал мою работу и меня. Общение с Полом выматывало, однако он освободил меня от необходимости с ловкостью фокусника выполнять всевозможные требования партнеров, с чем сталкивались другие юристы. Однако я понимала, что это ничуть не облегчит мой путь к должности партнера, когда подойдет время (и если такое вообще случится). Партнерство предполагает наличие множества союзников и грамотной политической стратегии, а меня не интересовало ни то ни другое. Тем не менее тот факт, что последние четыре месяца я достаточно хорошо справлялась, чтобы Пол перестал изводить меня своей бесконечной критикой, — самое настоящее чудо. Томас, мой помощник, рассказывал мне истории о десятках старших юристов, с которыми Пол расставался всего через пару дней.

— Согласна, — сказала я. — Доводы не слишком сильные, но единственные, какие есть.

Другими словами, клиент — клиент «Янг & Крейн», наш клиент — совершенно точно виновен. А все, что мы написали, — лишь попытка замаскировать этот факт. Как говорила моя начальница Мэри Джо, «если обвязать кучу дерьма бантиком, тяжелее будет смыть».

— Да, я так и думал! Ха! — победоносно воскликнул Пол, с треском собрав головоломку. Он водрузил ее на край стола, будто поставил какой-то знак препинания, а потом какое-то время разглядывал, прежде чем успокоиться. — Смею предположить по тому, как ты нервно мнешься тут, это письмо в министерство — не единственная причина твоего визита?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Не единственная. — Я скрестила руки на груди, снова расцепила их, поскольку Пол считал такую позу проявлением слабости. — У меня есть вопрос относительно наших внутренних регламентов.

— Внутренних регламентов? — Пол ухмыльнулся. — Ради всего святого, да у нас тут даже нельзя уволить сотрудника за противозаконное поведение. Внутренние регламенты — чушь собачья, если тебе интересно мое мнение. — Он помолчал, недовольно пыхтя. — Но я постараюсь сделать все, что в моих силах. Выкладывай!

— Насколько я понимаю, старшие юристы не могут брать себе собственные дела, — начала я. — Один мой друг попросил меня о помощи, и я ему все это рассказала, но хочу удостовериться.

— Ты права, — сказал Пол. — Нам нужен хоть какой-то контроль качества. А то у нас тут один придурок пытается засудить какой-то алкомаркет в Верхнем Вест-Сайде, поскольку его дядя из-за него спивается. Может, мне и не по душе многая ерунда, которой они тут занимаются, но по крайней мере «Янг & Крейн» не навязывают юридические услуги жертвам несчастных случаев. Что там у тебя за дело?

— Уголовное.

Пол сощурился, откинулся в кресле.

— Что там конкретно?

— Арестовали приятеля, с которым я училась на одном курсе на юрфаке, — начала я, но дальше нужно было переходить к главному — к преступлению. Лучше всего было выложить всю информацию. — Обвинили в нападении на офицера. Он утверждает, что это случайность. Его жена погибла, и он был в шоке. Он не специально ударил офицера.

Брови Пола взметнулись вверх. Он прижал к губам кончики указательных пальцев, сложив руки.

— Погибла?

Черт! Он заинтригован?

— Убита. Пока что моему другу не предъявили обвинения в связи с ее смертью, но, вероятно, предъявят. В любом случае ему нужен адвокат. Очевидно, я не гожусь на эту роль, но он…

— Почему? — Пол пристально посмотрел на меня.

— Почему не гожусь?

— Ну да. Ты теперь адвокат защиты или нет? И тебя бы не взяли, если бы ты не была хорошим адвокатом?

Ох, мы ступили на опасную территорию. Пол принудительно примирился с тем, что пришлось переключиться с обвинения на защиту. Он разозлится, если поймет, что я неспособна сделать то же самое.

— Да, но мой опыт ограничивается экономическими преступлениями.

— Пока ты работала в прокуратуре, ты занималась и другими уголовными преступлениями. Как и все.

Это правда. Я три месяца проработала в отделе по борьбе с общеуголовными преступлениями в Южном округе сразу после юрфака. Но все преступления, с которыми я имела дело, были ненасильственными. Вообще-то я даже гордилась тем, как ловко я избегала крови и увечий, поднимаясь при этом по карьерной лестнице без затруднений. Меня даже повысили и перевели в отдел по противодействию мошенничеству, где в поле зрения не попадалось ни капли крови.

— В основном я занималась нарушением миграционного законодательства и обвинениями в хранении и торговле наркотиками. Но никогда не сталкивалась с убийствами, — сказала я. — В любом случае, насколько мне известно, «Янг & Крейн» не берут тяжких насильственных, так что…

— А где это случилось?

— В Центр-Слоуп, — ответила я.

— В Бруклине, да? — Пол кивнул, по-прежнему щурясь. — Сам я рос в Проспект Леффертс, а детей растил в Бруклин-Хайтс.

Я внезапно ощутила, что ключ выскальзывает из моих пальцев и вот-вот провалится в щель между половицами. Я перестала контролировать то, что привело меня в кабинет Пола. Перекрестный допрос вел куда более опытный человек.

— Как бы то ни было, моему другу, очевидно, полезнее был бы адвокат, у которого есть опыт в делах об убийстве.

— Я так понимаю, ты ему это сказала? — уточнил Пол.