Из прошлого русской культуры в Крыму. Поиски и находки историка-источниковеда - Сергей Филимонов

14 Материал этот не зафиксирован в «Пушкиниане»; см.: Добровольский Л.М., Мордовченко Н.И. Библиография произведений А.С.Пушкина и литературы о нем, 1918–1936. – М. – Л., 1952. – Ч. 1; Библиография произведений А.С.Пушкина и литературы о нем, 1918–1936. – Л., 1973. – Ч. 2.

15 Библиография трудов Н.К.Гудзия // Воспоминания о Николае Каллиниковиче Гудзии. – М., 1968. – С. 152.

16 Впрочем, надежды на это мало: в вышеуказанной «Пушкиниане» этот сборник не значится.

17 Имелся в виду Александро-Невский собор в Симферополе, освященный в 1829 году, в 1930 году разрушенный и ныне восстанавливаемый.

18 Приложение к № 57 Известий Таврической ученой архивной комиссии. – [Симферополь, 1920]. – С. 21 – 22. См. также: Филимонов С. К 80-летию екатеринбургской трагедии: как крымская интеллигенция восприняла весть о расстреле Николая II // Крымское время. – Симферополь, 1998. – 18 июля. – № 136 (526). – С. 4.

Приложение I

Малоизвестные отчеты о деятельности таврической ученой архивной комиссии за 1917 – 1920 годы1

№ 1

Из отчета о деятельности Таврической ученой архивной комиссии за 1917 год

Год тревог и волнений, надежд и разочарований, позора и развала России, сверкнувший искрой свободы и сейчас же покрывший черными тучами и мраком эту зарю нашей свободы, истекший 1917-й год был злосчастнейшим годом в истории России и бедственным годом для русской науки, русского просвещения. Даже столичные научные учреждения с трудом проявляли в истекшем году свою жизнь и деятельность, а положение разбросанных по лицу русской земли провинциальных научных учреждений стало критическим. В частности, почти безвыходно стало положение губернских ученых архивных комиссий2, не обеспеченных ни в правовом, ни в материальном отношении и лишившихся в это ужасное время той поддержки, которую они находили в Российской Академии наук и Русском историческом обществе3, за которую всегда будут им благодарны. Комиссии искали выхода в устройстве съезда архивных деятелей, который бы выяснил их положение, объединил их труды в это злополучное время и дал им опору в их трудной работе, но обстоятельства оказались сильнее пожеланий, и съезд не состоялся. В настоящее время ученые архивные комиссии стоят на распутье, сохранив еще значение, как местные ученые общества, но беспомощные и бессильные в деле нашего архивного строительства.

И в жизни Таврической ученой архивной комиссии отчетный год, начавшийся радостным праздником ее по случаю исполнившегося 24 января тридцатилетия ее существования и многочисленными приветствиями и пожеланиями по этому поводу, был тяжелым годом и надолго приостановил правильное движение ее работы.

Сильно озабочена была Комиссия в истекшем году судьбою архивов, находящихся в пределах Таврической губернии, особенно правительственных и сословных учреждений, прекративших свое существование с государственным переворотом.

Комиссия прилагала все старания для продолжения посильной работы в деле сохранения архивных богатств здешнего края, между прочим, употребляла все возможные меры к спасению от гибели ценного родового архива Ю.В. и П.В.Поповых4. Ею было сделано обращение к помещикам Таврической губернии с просьбой о присылке ей на хранение или в дар вотчинных и родовых архивных дел и документов. К сожалению, это обращение успеха не имело. Более успешно было обращение Комиссии с просьбой о присылке ей всякого рода печатных изданий, касающихся текущего момента. Особенно много этого рода материалов присылали в Комиссию члены С.С.Чех и В.Д.Гейман.

Вместе с тем Комиссия принимала все возможные меры для сохранения от гибели памятников древности, старины и искусств в пределах Таврической губернии и обращалась с этой целью с соответствующими воззваниями к населению губернии в местных газетах, входила в сношение по этому вопросу с губернским комиссариатом и уездными комиссарами, с Симферопольским и Феодосийским городскими управлениями и комиссаром Временного правительства над бывшим Министерством двора. Не имевшая возможности предупредить снятие фигуры императора Александра III с пьедестала памятника ему в Феодосии, Комиссия принимала настоятельные меры к сохранению этого художественного изображения от гибели. Комиссия входила также в сношения с губернским комиссариатом по вопросу о сохранении портретов лиц царствовавшего дома, зерцал и других предметов, имеющих художественное значение.

Известия Таврической ученой архивной комиссии. – Симферополь, 1918. – № 55. – С. 377 – 378.

№ 2

Из отчета о деятельности Таврической ученой архивной комиссии за 1918 год

Истекший 1918-й год, превзошедший своими ужасами два предыдущие бедственные года, был злополучнейшим годом в истории России. Дошедший до крайних пределов развал Русского государства, еще недавно единого и могучего, позорный Брест-Литовский мирный договор, спекуляция не только материальными, но и культурными ценностями, убийства и грабительства, террор и, наконец, оккупация значительной части России неприятелем, не победившим ее, – таковы были печальные явления истекшего года.

Все это со всей Россией пережила и Таврида, внесшая, к сожалению, и свою позорную страницу в летописи этого ужасного года.

В этом же году врагами России устроено было разделение Таврической губернии на две части, причем северные уезды, в противность желанию массы их населения, были включены в состав Украины. В довершение ужасов постепенно, под видом автономно-националистических стремлений, стало обнаруживаться в значительной части татарского населения Крыма, увлекаемого наказами и агентами из Константинополя и Берлина, стремление к отпадению от России, образованию из Крыма особого государства, которое бы находилось в вассальной зависимости от Турции. Последовавшие вскоре разгром Германии и потеря престижа немцев в Европе и России, а затем поспешный уход их отсюда вызвали новую перемену власти в Тавриде, переход ее в руки общественных деятелей, чуждых авантюристическим побуждениям в своей деятельности5. Это произошло уже в самом конце истекшего года, когда выяснилось стремление северных уездов Тавриды к соединению с Крымом по-прежнему в одну губернию и стремление всей Тавриды к воссозданию единой, великой и могущественной России.

При таких условиях проходила жизнь Таврической ученой архивной комиссии в отчетном году, осложняемая перерывом сношений с учеными учреждениями, находящимися вне границ Таврической губернии. Единственной бумагой, полученной Комиссией в 1918 году «из России», было отношение Археологической комиссии6 от 2-го марта, в котором она высказывает мысль, что деятелям в области изучения памятников и прошлого и в настоящий тяжелый момент надлежит быть на своих местах и напрячь все силы, чтобы сохранить достояние народа в виде оставшихся в наследие от прежних времен памятников науки и искусства, и высказывает уверенность, что Таврическая ученая архивная комиссия не прекратит своей работы в это время.

Комиссия вполне разделяла этот взгляд, и ее работа не прерывалась и в истекшем году.

Особенное внимание ее было обращено на сохранение местных архивов, и по этому вопросу она входила с представлениями к комиссарам внутренних дел Новосельскому и народного просвещения Тополевскому и указывала важность и необходимость бережного отношения к архивным богатствам, находящимся в архивах правительственных и общественных учреждений, в частности, архивах б[ывшего] губернского правления и канцелярии губернатора, окружного суда, духовной консистории, дворянского депутатского собрания, губернской земской управы и др., которым угрожала в это время особенная опасность, а также архивов прекративших свое существование правительственных и общественных учреждений.

Комиссия должна засвидетельствовать, что к ее ходатайствам, как и вообще к ее трудам, советская власть относилась внимательно и предупредительно и обещала даже назначить ей на усиление ее средств значительную субсидию. Но, к сожалению, Комиссии не удалось спасти архива штаба 7-го армейского корпуса, совершенно уничтоженного, и архивов некоторых воинских частей. Расхищен и распродан и архив Карасубазарского полицейского управления, из дел и документов которого удалось спасти лишь ничтожную часть в Симферополе и Феодосии.

Не пострадали, к счастью, и местные музеи, но варварски уничтожено много отдельных предметов искусства, имевших историческое значение, особенно портретов царственных особ. В Симферополе поврежден памятник императрице Екатерине Великой: сбиты бронзовые вызолоченные буквы надписи на памятнике и герб Таврической губернии и сломан скипетр.

Комиссия озабочена была также охраной весьма ценных коллекций и библиотеки почетного члена ее А. Л. Бертье-Делагарда в Ялте и употребила все возможные старания к спасению от расхищения его драгоценных археологической и нумизматической коллекций, находившихся на хранении в Симферопольском обществе взаимного кредита. К счастью, эти коллекции, вскрытые и с большим вниманием осмотренные, были оставлены в неповрежденном виде и уцелели на пользу науки.