Эстафета разума (сборник) - Александр Шалимов

Кабинет оказался огромным и очень светлым. Одна его сторона представляла собой сплошное гигантское окно, задернутое кремовыми шторами, на остальных висели навигационные карты, голограммы инопланетных ландшафтов, портреты известных астронавтов. На одном портрете Рут заметил себя в рабочем комбинезоне космического пилота. Вдоль стен на специальных постаментах стояли макеты космических кораблей. По углам — большие глобусы планет, на которых в настоящее время велись исследования. В дальнем конце кабинета находился монументальный черный письменный стол, возле него — глубокие черные кресла. Справа и слева от стола поднимались высокие панели со множеством экранов видеосвязи. Пол был устлан светлым, очень мягким ковром.

Толстяк полковник не позвал Рута к своему письменному столу. Они присели у небольшого столика, стоящего возле окна в средней части кабинета. Ни на секунду не прерывая болтовни — он говорил теперь о трудностях отбора пилотов для дальних рейсов, — толстяк сделал знак розовым пальцем. Тотчас стена напротив раздвинулась, образовав узкий проход, и оттуда вышел робот такой же системы, как Ио, в белом кителе и белой шапочке. В руках у робота был большой поднос с закусками и целой батареей бутылок. Золотыми пирамидами на подносе лежали фрукты, дымились чашки с ароматным кофе.

Робот торжественно водрузил поднос на столик и удалился. Стена задвинулась. Толстяк сделал приглашающий жест пухлой ручкой. Теперь он рассказывал Руту о планах создания учебного центра пилотов на Марсе…

— Правда, наши друзья в том полушарии, — он подчеркнул слово «друзья», — пока возражают, но не можем же мы вечно считаться с их прихотями… Прошу вас, угощайтесь, капитан, как раз время второго завтрака.

Рут вспомнил, что сегодня не ел и первого.

Продолжая болтать, толстяк налил себе и Руту какой-то янтарной жидкости в хрустальные бокалы и принялся уписывать бутерброды. Рут решил последовать его примеру.

— Ваше здоровье, капитан, — провозгласил толстяк, поднимая бокал.

Рут поклонился, подняв свой. Они чокнулись и выпили. Это был напиток богов!.. Даже на банкетах в его честь Руту не довелось пить ничего подобного.

— Неплохо, не правда ли? — спросил толстяк и, не дожидаясь ответа, снова наполнил бокалы янтарной жидкостью. — Это всего-навсего ром, настоянный на плодах гюль-гюль, — пояснил он, поднося к губам свой бокал. — Это растение несколько лет назад нашли на Марсе и понемногу начинают там культивировать. Ну разумеется, тут, у нас, это пока большая редкость… Напиток бессмертных, напиток долголетия, капитан! У него совершенно целебные свойства.

И он принялся рассказывать о целебных свойствах гюль-гюля.

Рут почувствовал себя обескураженным. Он пришел сюда совсем не затем, чтобы слушать, он хотел говорить сам, задать вопросы, много вопросов… А ему буквально не давали открыть рта. Придется прервать этого болтуна…

— За долголетие, — сказал Рут, поднимая свой бокал.

— Ха-ха, за долголетие! Прекрасный тост, капитан. — Толстяк радостно захихикал, словно услышал что-то очень остроумное. Он стремительно опорожнил свой бокал и приготовился налить снова.

Рут медленно допил свой, смакуя каждый глоток. Потом решительно отодвинул бокал в сторону.

— Капитан? — Изумление на лице толстяка достигло высшего предела. — Вы отказываетесь? Не верю, нет-нет, не могу поверить! Это же гюль-гюль! Где вы еще найдете подобное?! Человеку свойственно ошибаться, но не в этой ситуации. — Он решительно придвинул бокал Рута и наполнил до краев. Потом налил себе.

— Мы пили за долголетие. Я позволю себе продолжить ваш тост: за бессмертие, капитан.

Рут почувствовал, что в голове у него начинает шуметь. Приятная истома разливалась по всему телу. Руки и ноги становились какими-то ватными. Может быть, это действие гюль-гюля, вероятно заключающего в себе какой-то наркотик, или — результат бессонной ночи… Рут сделал еще несколько глотков. Голос полковника уже не раздражал, наоборот, журчал дружески, успокоительно… О чем он сейчас говорит? Рут напрягся, стараясь сбросить охватившую его сонливость. Это удалось… Голос полковника зазвучал явственно:

— Мы с вами пили за бессмертие, капитан. А в сущности, что такое бессмертие? Вот они, — толстяк махнул ручкой в сторону портретов на противоположной стене, — все они заслужили право на бессмертие, но ведь они мертвы, все мертвы… Одних уничтожил космос, другие — здесь… Под каждым портретом две даты — год рождения и год смерти. Какое же это бессмертие, капитан! Оно должно быть иным. Бессмертие, вытекающее из долголетия! Бессмертие живого существа — мое, ваше… Вы согласны со мной?

— Нет, — сказал Рут.

Сковавшая его слабость постепенно проходила. Голова снова стала ясной.

— Не согласны? — изумился толстяк. — Но почему?

— Во-первых, там на стене я вижу и свой портрет. Значит, они умерли не все… Во-вторых, бессмертно лишь свершение, подвиг… Все остальное неминуемо превратится в прах, наши с вами оболочки тоже, полковник. А вот память о делах может сохраниться…

Удивление на лице толстяка на мгновение сменилось каким-то иным выражением. Рут не успел расшифровать его, однако оно что-то напомнило ему, что-то хорошо знакомое… Неожиданно полковник расхохотался.

— Разумеется, вы правы, капитан, тысячу раз правы! Вы единственный живой бессмертный в этом собрании, — он снова указал на портрет. — Так сказать, бессмертный в квадрате! Но ведь вы пили гюль-гюль, а это что-нибудь да значит. — Он снова захохотал. — Простите меня, пожалуйста, запамятовал, что уже повесили ваш портрет. Здесь портреты всех пилотов, внесенных навечно в книгу Героев космоса… А относительно бессмертия подвига — согласен… Но все-таки пейте гюль-гюль…

— Однако… — начал Рут.

— Да-да, вы совершенно правы, дорогой капитан, и вам, и мне приходится торопиться. Столько дел ждет нас. Я велел отключить все экраны на время нашей беседы. Иначе нас уже давно прервали бы. Я был бесконечно рад познакомиться с вами. Заходите ко мне когда угодно. Я, правда, исчезну на несколько дней, но потом — в любое время.

— Но я… — снова начал Рут.

— О делах потом. Куда нам торопиться? Отдыхайте! Знакомьтесь с Землей. Здесь ведь не все, как было при вашем отъезде. Вот и привыкайте… Желаю вам приятных развлечений.

Он настойчиво подталкивал Рута к дверям.

— Я все-таки хотел бы знать, — сказал Рут, — на что могу рассчитывать в дальнейшем. И когда я должен вернуться на службу? Я не собираюсь…

Полковник не дал ему кончить:

— Разумеется, разумеется… Мы тут посоветуемся и подберем что-нибудь достойное вас. А пока отдыхайте, только отдыхайте… Ну-с, до встречи, надеюсь, скорой…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});