Мины по-флотски - Сергей Зверев

Мария по-своему любила этого видного мужчину. Так умеют любить только проститутки, нашедшие на какое-то время постоянство в отношениях. Пусть оно непродолжительное, ненадежное, но это хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне. Ей страстно хотелось, чтобы адмирал выжил. При этом Мария пока чудесным образом забывала, что это она сама и выпустила в него автоматную очередь, но зато чудесно помнила, что освободила похищенного и убила его похитителей.

Глава 5

До войны южный пригород Латакии являлся фешенебельным районом. Здесь жила городская элита. Шикарные особняки с бассейнами и высокими каменными оградами, закрывавшими от чужих глаз то, что делается во дворах. Чуть ли не в каждом квартале имелась большая гостиница мирового значения. Многие бизнесмены приезжали в портовый город вершить свои дела. Но все это осталось в прошлом. Те, у кого были деньги, поспешили покинуть Сирию, лишь только стало ясно, что гражданская война не окончится по тунисскому скоротечному сценарию, а станет затяжной. Мир и внешнее спокойствие, которые удерживал в стране железной рукой клан Асадов, исчезли, словно их и не было. А серьезный бизнес требует тишины. Владельцы крупных банковских счетов и активов исчезли вместе со своими капиталами. Их особняки стояли разграбленными, некоторые строения сгорели во время боев за порт. В опустевших залах гулял ветер, гоняя из комнаты в комнату сухие листья, обрывки газет, листовок и пластиковые пакеты.

У заброшенных гостиниц высились опустевшие флагштоки. А ведь пару лет тому назад на них гордо развевались флаги ведущих стран мира. Потрепанное такси медленно катило по пустынным улицам вымершего пригорода. Араб таксист косился на пассажира-европейца.

– Вы уверены, что не ошиблись адресом? – спросил он, когда Джон Грифитс попросил остановиться.

Это был тот редкий случай, когда оператор не прихватил с собой камеру, у него на коленях покоился лишь небольшой серебристый кейс.

– С адресом все в порядке. Именно сюда мне и было нужно приехать, – ответил Джон.

Таксист, хоть и услышал ответ, но отказывался верить собственным ушам.

– Тут же никто не живет, – покосился он на опустевший дом с выбитыми окнами и сорванными ставнями.

Кованая калитка в ограде болталась на одной петле.

– Спасибо за заботу, но я уже на месте, – улыбнулся, рассчитываясь, оператор.

– Тут опасно. Вас могут ограбить или даже убить, – доверительно сообщил водитель. – Таксистов они не трогают. На них распространяется что-то вроде табу. Ни солдаты Асада, ни повстанцы. Вы только скажите, я подожду, пока вы вернетесь. Буду ждать час, два и даже лишнего фунта за это не возьму. Соглашайтесь. Вы тут можете день простоять и ни одной машины не увидите. А такси у нас вызвать не всегда получается. Мобильная связь уже давно работает с перебоями.

– Я в курсе, – ответил Грифитс и задумался. – Хорошо, подождите меня, но только за углом квартала, чтобы машины отсюда видно не было. У меня тут назначена встреча.

– Только не забудьте про меня, – предупредил обрадованный таксист.

В городе подцепить пассажира проблематично. Лишних денег почти ни у кого нет. Несмотря на то что городской транспорт не работал, оставшийся в Латакии народ предпочитал ездить на экономных в смысле расхода топлива мопедах, скутерах или же ходил пешком. Боевики пользовались своим транспортом, а если им и приходилось брать такси, то еще не факт, что расплатятся. А станешь спорить, могут пристрелить. Так что щедрый Джон был находкой для таксиста, и он не спешил с ним расставаться.

Желтая потрепанная машина заехала за поворот. Двигатель заглох.

Джон осторожно вошел во двор заброшенного особняка. Шел, внимательно осматривая любую мелочь. Война оставила в здешних домах множество сюрпризов. Некоторые хозяева, покидая свои жилища, именно так привечали грабителей. Можно было напороться на растяжку, мину. Но на этот раз бог миловал. Джон пробрался в дом.

В обширном холле гулял ветер. Он врывался в выбитые окна. Ворошил бумаги, лежавшие на стойке. Грифитс сбросил с кресла груду одежды, пододвинул его к столику, сел и забросил на него ноги. Как и было условленно, он сидел спиной к входной двери. Часы оператор положил перед собой, смотрел на то, как секундная стрелка обегает круг за кругом. Время назначенной встречи приближалось…

Таксист, ожидавший клиента за углом, встрепенулся: за домами послышался звук работающего мотора. Он тут же выключил радио. Кто его знает, что на уме у тех, кто покажется из-за угла. Слушаешь оппозиционное радио – враг народа, если покажутся сторонники Асада. Слушаешь официальный Дамаск – то же самое, если появятся боевики-повстанцы. Уж лучше изображать из себя нейтрала, этакого недотепу, индифферентного в отношении политики. Таксист приподнялся, сел за рулем, ведь до этого он практически лежал и срочно развернул перед собой детектив. Теперь, глядя на его чтиво, никто не мог бы с ходу определить его политические предпочтения.

Из-за угла квартала неторопливо выкатил грузовичок. На платформе высилась пулеметная установка, за которой наготове стоял боевик. Так разъезжали только повстанцы. Грузовичок притормозил возле машины. Сидевший за рулем мужчина в солнцезащитных очках внимательно всмотрелся в таксиста, словно пытался оценить его на предмет «свой-чужой».

Грузовичок стоял долго – минуты две. Таксист даже успел пожалеть, что позарился на легкий заработок – связался с подозрительным «европейцем».

Стекло в грузовике неторопливо опустилось. Сидевший за рулем вполне миролюбиво поинтересовался:

– Его ждешь? Он тебе так сказал?

Среди пустынных кварталов не стоило уточнять, кто такой «он», которого ожидал таксист. Получалось, они в курсе, кого он сюда привез.

– Пассажир попросил подождать, у него важная встреча. Так и сказал, – заискивающе проговорил водитель такси. – Если надо, то я уеду.

– Стой тут и жди своего клиента, если он не появится через полчаса, уезжай и забудь, что видел нас, – милостиво разрешил боевик, сидевший за рулем, и опустил на глаза солнцезащитные очки.

– Разумеется, господин, – пробормотал таксист и сполз на сиденье, ему захотелось стать совсем маленьким и незаметным.

Импровизированная тачанка закатила за угловой особняк квартала и остановилась напротив дома, в который зашел оператор. Боевики переглянулись. Сидевший за рулем вылез из автомобиля. Ему подали из кабины саквояж.

– Если что, мы придем тебе на помощь, – пообещал бородач, остававшийся в машине.

– Не беспокойся, все пройдет хорошо. Мы не первый день работаем с ним рука об руку.

– Да пребудет с вами Аллах, – заключил бородач.

Боевик в зеркальных солнцезащитных очках захрустел гравием на дорожке. Подойдя к дому, он прижался спиной к стене и крикнул:

– Эй, Джон, ты здесь?

– А кто бы сомневался! – ответил ему голос.

Боевик помедлил, набрал в грудь воздуха и прокричал:

– Сиди как договаривались, не оборачивайся. Ты не должен видеть моего лица.

– При должном финансировании любой каприз за ваши деньги, – отозвался оператор. – Можете заходить. Я не смотрю на вас и смотреть не собираюсь.

– Я иду.

Боевик отделился от стены и, соблюдая все меры предосторожности, двинулся к дому. Джон сидел, повернувшись, как и было условлено, спиной к входу.

– Не оборачивайтесь, – напомнил боевик, входя в помещение.

– Я это уже слышал, – произнес Грифитс.

– Вы сделали то, о чем мы просили вас? – задал вопрос визитер.

– В лучшем виде. – Оператор поднял над головой небольшой серебристый кейс.

– Это не подстава?

– Я серьезный человек. Надеюсь, что вы тоже серьезные люди. Если я обещал, то сделал то, на что вы меня подрядили. В конце концов, я не собираюсь завтра покинуть Сирию. Если что-то не так, вы всегда сумеете меня отыскать, и мы обговорим взаимные претензии.

– Убедил, – согласился осторожничающий боевик и, подойдя к Джону, взял у него из поднятой руки серебристый кейс.

– Вот и отлично, – с облегчением вздохнул Грифитс. – Теперь очередь за вами. Я сильно рисковал, не требуя предоплаты.

Поднятая над головой рука нервно сжимала пальцы.

– Я дал слово чести, что вы получите причитающееся и впоследствии новый заказ.

Боевик, стоявший за плечом у Джона, вложил ему в пальцы ручку саквояжа и добавил:

– Всякая работа должна оплачиваться, мистер Грифитс. Хорошая работа должна оплачиваться хорошо. Плохая – плохо. Кажется, вы не обманули наших ожиданий. Наше масштабное сотрудничество только начинается. До новых встреч. Не оборачивайтесь раньше времени.

Боевик в широких – на пол-лица – солнцезащитных очках спиной вперед шагнул к выходу. У Джона просто ломило шею от желания повернуться и увидеть, с кем же ему пришлось беседовать и торговаться. Голос прибывшего звучал необычно, наверняка человек специально изменял его, чтобы потом не быть узнанным и уличенным в контактах с западным журналистом. Но все же он сдержал себя – здесь не Европейский союз. Пристрелят за лишнее любопытство, и все. Полиция Асада или боевики обнаружат твой труп в заброшенном особняке в лучшем случае через месяц. Когда распухшее на жаре тело даже Кэтрин не сможет с уверенностью опознать.