Акбар Наме. Том 3 - Абу-л Фазл Аллами

состоялось собрание, и после исполнения праздничных обрядов Его Величество разбил там свой шатер14. Тардибек-хану и другим военачальникам направили указ (фирман), повелевающий хранить бодрость сердец и держаться стойко. Суть его заключалась в том, что не

должно им отчаиваться из-за события, явленногозамысломГосподана свет из палат тайны, [ведь] Божественный творец чудес использует всё многообразие красок; поскольку дело это требует крайней осмотрительности, пусть они соберутся в городе Тханесаре и ожидают там подхода царской армии. На следующий день он отправился в путь под водительством Божественной мудрости и 10 абана, Божественного месяца, что соответствовало пя тнице, 18 зу-ль-хиджжа [963 г.х. $ 23 октября 1556 г.], расположился в Сихринде. Потерпевшие поражение военачальники и Али Кули-хан Шайбани еще до получения царских указов явились в окрестности Сихринда и, засвидетельствовав свое почтение, были благосклонно приняты.

Одним из событий того времени стало умерщвление Тардибек-хана Байрам-ханом. Вот рассказ об этом происшествии. Байрам-хан видел в Тардибек-хане соперника и постоянно опасался его, Тардибек, со своей стороны, считал себя вождем армии и выжидал удобного случая свергнуть Байрам-хана. Каждый полагал фанатизм сутью религии и усматривал в этом дополнительный довод [в пользу того], чтобы искать возможности уничтожить соперника15. Несмотря на взаимную враждебность, источниками которой являлись зависть и недостаток разума, они ради притворства и обмана состояли в отношениях тукан16, что на тюркском означает «брат» (хамзад). Байрам-хан решил, что момент благоприятен — ибо Тардибек-хан был разбит и опозорен, — и возобновил изъявления дрржбы и привязанности и благодаря стараниям Маулана Пир Мухаммад-хана заманил того [Тардибек-хана] в себе в жилище. Сославшись на необходимость очищения (тахарат )17, он оставил его в своем шатре и вышел; ворвались его прислужники и умертвили Тардибека18. Ходжа Султан Али и Мир Мунши, подозреваемые в измене и соучастии [в заговоре], были брошены в темницу вместе с Ханджар беком19, близким родственником Тардибека. Его Величество Шахиншах по мудрости и благоразумию сделал вид, что отошел от управления делами и знIIзлсзoxoтoй, Возможно, имдаигалостремление укрыться на время от чертях мыслей нодaлыюоидноIс и coзаpцaги ступени доброй службы и степени преданности в людях, удерживая всё это острым умом, дабы уловки злокозненных стали очевидны его сердцу без помощи других. В день, когда это случилось, он, по своему обыкновению, развлекался соколиной охотой в привольных долинах Си-хринда.

32

Услышав о происшедшем, в полноте мудрости не выразил удивления. Предоставив возмездие Аллаху, пево^зтутитсю созерцал пути Провидения. Вечером, когда он [Шахиншах] вернулся с охоты, Хан-ханан послал к нему Маулана Пир Мухаммада Ширвани со словами, что «причиной такой дерзости я вилась единственно его преданность престолу. Тардибек -хан сознательно, с предательскими целями избрал в той битве позор бегства. Его неискренность и лицемерие общеизвестны, ибо от начала и до конца он действовал недостойно. Если такие проступки были бы прощены, то все деяния, задуманные Его Величеством, оказалось бы невозможно свершить. Он весьма стыдится своей самонадеянности, ибо не испросил разрешения. Причина такой дерзости заключалась в том, что Его Величе-33 ство, будучи кладезем любезности и источником доброжелательности, конечно, не согласился бы на его (Тардибека) убийство. И тогда, если бы Его Величество издал указ, воспрещающий сей поступок, действовать вопреки ему было бы безграничной наглостью, тогда как исполнение его привело бы к беспорядкам в стране и мятежу в армии. Он надеется, что Его Величество одобрит его, [одарив] взглядом прощения, д;а(^ы другие злодеи восприняли бы предостережение». Владыка Мира видимого и невидимого милостиво принял посланца Байрам-хана и выслушал его извинения. Он успокоил

его знаками расположения и доверия , после чего встал на путь искоренения раздоров.

Глава 10

Отделение победоносных войск от армии Его Величества ахиншаха в качестве передового отряда

Когда украшающие мир стяги бросили лучи победы па долину Сараи Карупда (?)1, был отдап приказ, чтобы избраппый отряд, состоящий из предгшпых героев, следовал впереди осповпых сил. Искапдар-хап Узбек, Абд-ал-лах-хап Узбек, Али Кули-хап Апдараби, Хайдар Мухаммад Ахтабеги, Мухаммад-хап Джалаир, Мирза

Кули Чули, Лал-хап Бадахши, Маджпуп-хап Какшал и мпожество храбрецов отправились под пачалом Али Кули -хапа Шайбапи. Бай-рам-хап послал с пими собствеппых спутпиков — Хусейп Кули бека, сыпа Вали бека, Шах Кули Махрама, Мир Мухаммад Касима из Нишапура, Сайид Махмуда Барху и Аузап Бахадура вместе с другими усердпыми и бывалыми воипами в качестве передового подразде-лепия авангарда (харавал-и-манкула), дабы пе дали опи угаспуть храбрости и самопожертвовапию и могли бы проверить мастерство и доблесть друг друга. Эти удачливые взяли на себя ззббту о построепии войск и в соответствии с закопами побед и правилами стратегии распределили их между правым и левым крылом, цепт-ром, передовым и замыкающим отрядами, резервом, флангом, лучниками (укчи) и алтамш 2, прославив каждую часть великолепием мастерства, [полпого] предаппости и искреппости, и укрепив пепо-бедимые войска сверкающими мечами видавших виды любителей сечи.

Поскольку уповапие па Господа (букв. «па осповапие счастья») есть глубиппая склонность pa^yzvia, а для ввIcoчaбшии влааык — лучший авапгард победы3, Хедив Земли [то есть Акбар], сделав все дополпительпые приготовлепия, обратил свой ум к молитве Аллаху,

34

Оодателю жизни, Осуществляющему желания, Оорождающему; и со спокойным умом, открытым челом, набожным сердцем, справедливым намерением, верным принципом, обширными дарованиями,, мощной рукой, твердой стопой, возвышенной душой и величественным духом, праведным замыслом, сия ющим лицом и улыбающимися устами он вложил стопу владычества в стремя удачи и двинулся вперед. В эту пору молодости и присущей ей порывистости сей великий принц неизменно действовал с проницательностью и подчинением Разуму, что украшает силу, и оставаясь под покровом безразличия и завесой нежного возраста, оберегал украшающую мир красоту своей власти. Не прибегая к по,^о:щи пос.л;ан:ий и послов и изысканных речей заинтересованных посредников, он продолжал заниматься испытанием верных и преданных; и, передав управление делами жаждущим этого4, неизменно был погружен в молитву на пороге Оодателя жизни и Творца мудрости, зная, что источник явлений, духовных или мирских, есть несравненный Господь. Житейские мудрецы, а также те, кто почитает вторичные причины, пренебрегая Оервопричиной5, не в состоянии воспринять ни неизмеримой мудрости этого восседающего на троне Халифата, ни возвышенного величия этого Избранника двух миров, однако полагают себя среди истинных причин — и даже более! — считают себя истинными творцами в мастерской верховной власти! Но успехи сего избранника Истинного Господа становились я снее с каждым днем, тогда как

сущность этих недалеких, не ведающих истины, подверглась испытанию [и