Я — Спок (СИ) - Нимой Леонард

Лео попросил о демонстрации. Поскольку Билл Шатнер был единственным актером в сцене, помимо меня, он оказался самой доступной жертвой. Я тихонько проинструктировал Билла насчет задуманного, и затем мы вдвоем провели небольшую презентацию для режиссера. Я надавил Биллу на плечо и основание шеи, а он охотно и весьма убедительно грохнулся на пол «без сознания». Так родился знаменитый шейный захват, отчасти — благодаря таланту Билла Шатнера падать в обморок по команде.

Еще более интригующим, чем вулканский шейный захват, было слияние разумов, изобретение Джина Родденберри. Впервые оно появилось в «Кинжале сознанья», в котором явно безумный беглец из тюремной колонии просит убежища на «Энтерпрайзе». Сумасшедший, Ван Гелдер (в исполнении Моргана Вудварда) бессвязно обвиняет своих тюремщиков в садизме. Чтобы добраться до правды, скрытой за его мучительными мыслями, Спок производит вулканское слияние разумов, объединяя свое сознание с сознанием человека.

Изначально это была скучная разъяснительная сцена, в которой Ван Гелдера долго допрашивали в медицинском отсеке. Чтобы сделать ее более драматичной, Джин предложил вулканское слияние разумов, который в этом эпизоде изображался очень рискованным и опасным. Собственно, Спок заверяет Маккоя, что доктору ничто не повредит, при этом ясно выражая, что его собственный разум окажется в смертельной опасности. Если вы посмотрите этот эпизод, то увидите, что он также дал мне возможность подчеркнуть важность прикосновений для вулканцев: Спок использовал пальцы и кисти, чтобы «зондировать» лицо и череп Ван Гелдера. Это был гораздо более драматический способ извлечения информации, чем куча вопросов, и он стал очень популярен среди сценаристов сериала (однако, чем больше Спок им пользовался, тем менее опасным он казался, через какое-то время идея о том, что слияние разумов опасно, практически испарилась). Я встретил эту концепцию аплодисментами — не только потому, что она была очень драматична, но и потому, что позволяла мне время от времени выходить за рамки, налагаемые характером персонажа.

Перед слиянием разумов с душевнобольным Ван Гелдером (Морган Вудвард) в «Кинжале сознанья»

Но мое любимое использование слияния разумов произошло не в «Кинжале сознанья», а в «Дьяволе в темноте», снятом несколькими месяцами позже. Собственно, «Дьявол в темноте» вообще входит в список самых любимых моих серий, вместе с «Временем амока», «Городом на краю вечности», «Путем на Вавилон», «Временем обнажения» и «Этой стороной рая».

Билл, Де, я… и камень («Дьявол в темноте»)

Почему? Не только потому, что в ней много внимания уделялось Споку, или потому, что она предоставляла уникальную возможность мне как актеру — хотя и то, и другое правда — и не потому, что она дала мне первый и последний шанс сыграть сцену в партнерстве с булыжником. Серия остается моей любимой из-за своей темы. Это история о том, как «Энтерпрайз» приходит на помощь, чтобы спасти отряд людей-шахтеров, которые подвергаются смертельным нападениям существа, способного проделывать норы в камне. Все шахтеры хотят уничтожить это создание (в итоге выясняется, что это хорта). Кирк и Спок выслеживают хорту, Спок объединяет разум с этим существом — и выясняет, что это не «оно», а «она», мать, защищающая свою кладку от шахтеров, которые в своем невежестве разрушают странные «камни». В конце концов, Кирк объясняет шахтерам ситуацию, и те заключают с хортой счастливое партнерство — она и ее дети получают защиту, а взамен используют свою природную способность растворять камень для помощи шахтерам.

Это ведь очень мощная тема, касающаяся расизма и межкультурного конфликта — страх перед кем-то или чем-то, чего мы не знаем и не понимаем. «Дьявол в темноте» прекрасно иллюстрирует, как безрассудный страх порождает насилие — и как попытка взаимопонимания может вознаградить обе конфликтующих стороны (Ах, если бы это так легко достигалось в реальной жизни!)

Серия эта была также важной в плане развития вулканца, поскольку она позволила нам с помощью слияния разумов немного глубже заглянуть в его душу. Также она показывала гораздо более миролюбивого героя, чем тот Спок, который был показан в «Куда не ступала нога», который хладнокровно предлагает капитану убить Гэри Митчелла. Ко времени «Дьявола в темноте» было установлено, что вулканцы уважают все формы жизни и идут практически на все, чтобы избежать применения насилия.

Мы сняли эту серию в январе 1967 года. Я помню это очень хорошо, поскольку однажды днем, когда мы снимали сцену, в которой у Кирка была масса реплик, Биллу Шатнеру позвонили на съемочную площадку. Он получил печальную новость — его отец только что скончался во Флориде. Продюсеры сказали ему, чтобы он срочно выезжал, и что они начнут немедленные приготовления, чтоб он мог попасть на самолет — но Билл только покачал головой, сжал зубы и сказал: «Нет, мы на середине сцены, и я собираюсь ее закончить, прежде чем уйду со съемок».

Мы вдвоем с ДеКелли хором сказали: «Билл, все нормально. Ты просто иди, Билл…» Но Билл — боец. Он был преисполнен решимости не уклоняться от испытания.

И он закончил сцену, хотя напряжение на площадке было практически невыносимым, пока мы все беспомощно смотрели, как он прилагает все силы, чтобы одолеть ее. Это был тяжелый, полный переживаний день, и не было ничего, что мы могли сделать для Билла — только оставаться рядом.

Наконец, Билл закончил сцену и уехал, и мы перешли к съемкам сцены, в которой Спок приближается к хорте, чтобы произвести с ней ментальный контакт. Предполагалось, что Кирк в это время стоит и наблюдает. Мы производили съемку камерой через плечо Биллова дублера, так что сумели сделать отличный кадр из-за его спины, а затем сняли меня с хортой. Позже, когда Билл вернулся, мы добавили несколько его крупных планов спереди.

Тем из вас, кого увлекают мелкие подробности о «Звездном пути», будет интересен ляп в эпизоде. Если вы внимательно посмотрите сцену слияния разумами в «Дьяволе», вы заметите, что, когда камера снимает Кирка со спины, он держит фазер в опущенной руке, а, когда камера снимает его спереди, фазер Кирка поднят и нацелен на хорту.

Когда Билл вернулся из Флориды через несколько дней, мы с ДеКелли воспроизвели в лицах эти сцены, чтобы показать, что мы делали, и он знал, как реагировать, когда его будут снимать крупным планом. Я объяснил ему суть сцены со слиянием разумов с хортой, во время которой я прикасался к созданию и кричал: «Больно…»

Однако, несмотря на личную трагедию, которую Билл только что пережил, его дьявольское чувство юмора осталось целым и невредимым. Он сложил руки на груди и задумчиво произнес:

— Так, расскажи мне еще раз, на что мне нужно реагировать. Что именно ты тут сделал?

— Ну, — сказал я, — я воскликнул, — и тут я слегка изобразил, собственно, как именно. — Больно! Больно…

— Ммм, — задумчиво пробормотал Билл и, нацепив серьезное, суперпрофессиональное выражение, добавил:

— Ну, я бы хотел посмотреть на это в полную силу, точно так, как ты сыграл, когда меня не было.

И я послушно опустился на корточки, закрыл глаза и вцепился в воображаемую хорту.

— Больно! — закричал я, потом задержал дыхание, набрал полные легкие воздуха и заголосил во всю мочь:

— БОЛЬНО!!!

На съемочной площадке головы повернулись к нам и глаза выпучились от изумления. А Билл, с хулиганским огнем в очах, завопил:

— Боже!!! Кто-нибудь, дайте бедолаге аспирин!

Интересно, что серия, снятая как раз перед «Дьяволом в темноте», вызывала у меня при мысли о съемках абсолютный ужас.

Изначально она называлась «Путь спор» за авторством Натана Батлера (псевдоним Джерри Сола), и рассказывала о романе между мистером Сулу и гавайской девушкой Лейлой Каломи. Однако Джин Родденберри решил, что сценарий никуда не годится, и передал его своей тогдашней секретарше, Дороти (Д.С.) Фонтане, которая в то время уже писала сценарии для других сериалов.