Кочевница - Даниэла Долина

Питер помог Марии покинуть лодку, вынес на берег и усадил Сэма, остальные вышли и закрепили свои лодки. Девушки расположились возле Сэмюеля. Эдуард и Питер тоже никуда не торопились. Мария подсела к остальным. Было жутко рядом с Огненными Вратами. И почему они огненные? Здесь холодно и сыро как в могиле. Только Орландо подошёл к самим воротам, он рассматривал их сантиметр за сантиметром, будто искал изъяны или трещины. Все ждали.

Он обернулся и… Произошло всё довольно быстро. Он был там, у ворот, но в мгновение ока оказался рядом, приблизился, как земля приближается к падающему со скалы человеку. Словно мощным магнитом его притянуло к людям, сидящим у воды. Однако ни на кого это перемещение ни произвело впечатления. И Мария решила не выказывать своего удивления.

― Ещё раз, Эд. Для чего мы сюда пришли?

― Чтобы проверить, не нашёл ли Берингриф лазейку и не проник ли в кузницу другим путём, минуя Огненные Врата.

― Что даёт нам основание подозревать его в этом?

― Армия Берингрифа заметно возросла с тех пор, как твой отец сумел запечатать Огненные Врата в былую смуту. Но есть подозрение, что файрбонинги научились плодиться и без кузницы.

― Что нас может ожидать там, за Огненными Вратами, если Тёмный Лорд всё же сумел проникнуть внутрь?

― Смерть… Скорее всего.

Воцарилась тишина. Лица присутствующих были сосредоточены.

― Ну, брось ты, Эд, — спустя некоторое время, подбадривая себя и всех, снисходительно произнесла Елена. — Разве может так просто погибнуть наследник великого Флориана, сопровождаемый своим верным и храбрым товарищем — Эдуардом Наимудрейшим. Нет, мы ещё повоюем. Кроме того, ты забыл — с нами Кочевница…

― Я ничего не понимаю! — наконец не выдержала Мария.

Глава 10. Ключ

― Или делаешь вид, что не понимаешь. Правда? — отозвалась Элизабет.

― Потом, Лизи, — пресёк назревающий спор Орландо. — Теперь надо поторапливаться. Берингриф не должен заметить нашего присутствия. Питер, на постоялом дворе всё спокойно?

Казалось, что Питер сейчас по мобильнику свяжется с Нэнси и спросит, не приходил ли Берингриф или его слуги. Но телефона у Питера не было. И как он сможет узнать, что происходит на постоялом дворе? Но Питер, помедлив несколько секунд, ответил:

― Всё в порядке, господин. — Питер очень часто называл Орландо господином, и Мария решила для себя, что тоже будет так называть его, если понадобится, конечно.

Потом, спустя несколько недель жизни с магами и чародеями, Мария узнала, что почти каждый: не только волшебник, но и человек, может иметь тесную связь с каким-либо другим живым существом — кошкой, собакой или даже курицей, видеть его глазами, слышать его ушами, ощущать всё, что ощущает это животное. Для этого надо научиться перевоплощаться в своего собрата, найти самый короткий путь к нему, временно переселять свой дух в животного. Сразу ни у кого не получается, даже маститому колдуну нелегко. Надо вырастить своего питомца, любить и холить его, начать переживать его беды как свои. И только потом существо пустит тебя в свой мир, позволит пользоваться своими органами чувств, своим телом и даже сознанием, если оно есть, конечно.

Такую же связь можно установить и с другим человеком, даже со многими. Однако с людьми проще договориться об услуге, но сложнее поддерживать связь. Человеческие взаимоотношения гораздо многограннее. Сегодняшний друг завтра может стать твоим врагом и подвести в самый неподходящий момент или обмануть твой слух, зрение и прочие ощущения.

У Питера был кот — обычный трёхшерстный котяра: ленивый и прожорливый. Больше всего он любил греться на солнышке или у очага, а ещё выпрашивать еду. Питер часто кормил его прямо из рук. Даже Нэнси уважала мужниного любимца, заставляла Оливию всегда наполнять кошачью миску супом и никогда не прогонять его из кухни. «Этот здоровяк в своей прошлой жизни точно был важным господином. Каково это, господину стать простым котом, которого пинает всякий, кому не лень? — жалела кота хозяйка.

Сообщив всем, что на постоялом дворе спят, и никто не обнаружил его отсутствия, отсутствия Сэма и даже Марии, Питер подхватил как пушинку своего сына, и все направились к воротам.

У ног одного из исполинов-всадников на Вратах была изображена змея — огромная гадина, обернувшаяся вокруг камня. Казалось, что она живая и спит с открытыми глазами. Все смотрели на змею и, почему-то, на Сэмюеля. Мария жадно ловила каждый взгляд, движение своих спутников. Ей не терпелось узнать, что откроется за Огненными Вратами.

Слабая бледная ручка Сэма потянулась к змее. Марии захотелось остановить мальчишку: «Не трогай! Это опасно! — такой живой и реальной казалась мерзкая спящая тварь. Но никто не собирался остановить Сэма, все затаили дыхание и отступили на шаг назад. Только Питер по-прежнему стоял возле самых ворот с мальчиком на руках. Сэмюель коснулся чёрного темени змеи.

Она, нарушая все законы природы, приподняла голову и медленно стала разворачивать кольца своего жирного тела. Скрежет металла, гул и громовые раскаты где-то под самым сводом пещеры оглушили, заставили съёжиться, ощутить себя беспомощным кроликом перед гигантским удавом. Металл, казалось, начал дышать. Изнутри неведомая сила стала надувать его, мелкие трещинки побежали от змеиного темени во все стороны. Ещё мгновение — и ворота взорвутся! Но этого не произошло. В трещинах виднелась алая, как кровь, огненная магма…

Кони на Вратах встали на дыбы, заржали, угрожая обрушить всю пещеру на тайных гостей; хозяева коней, придерживая их за уздцы, приклонили колени перед Сэмом и его отцом. В этом положении картинка замерла. Развернувшаяся и приподнявшая выше всадников свою голову змея, вставшие на дыбы кони и приклонившие колена всадники. В следующие минуты всё прекратилось: тишина воцарилась в пещере. После того шума, который только что наполнял пространство внутри горы, тишина оглушила. Огненные раны на Вратах зарубцевались в одно мгновение, только едкий дым лез в горло и мешал смотреть. Мария ничком лежала на земле, поджав ноги и обхватив голову руками. Она огляделась по сторонам.

Орландо закрывал своим телом Элизабет, та надрывно кашляла. Эд, испуганно озираясь, крепко прижимал к груди белоснежную жемчужную головку Елены. Странно было видеть величие неприступной красавицы, всецело доверившееся нескладной сущности этого парнишки. Широко раскрытые глазищи Сэма, наполненные слезами от дыма, восторженно сияли. Только его не испугало происходящее. Питер с гордостью держал своего малыша и широко улыбаясь, казалось, говорил: «Смотрите: это он — мой сын! Это он наделал столько шума».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});