Вдребезги - Покровская Ольга Анатольевна

– Я не могу остаться. Тебе завтра на съемки. Ты сам говорил, помнишь?

– На какие съемки?.. – начал было Беркант, но тут же осекся, вспомнив, видимо, что сам, желая порисоваться, рассказывал ей, какой важный проект завтра у него стартует.

Он замолчал. София, не желая его смущать, отвернулась и увидела, как, рассекая тьму, из-за пологого купола собора выплывают первые лучи утренней зари, как, цепляясь за башенки минаретов, окрашивают они небо яркими – алыми, оранжевыми, багровыми – полосами, услышала, как утренний воздух – свежий, чистый, напоенный запахами моря и росы, – наполняют степенные глубокие звуки первого утреннего намаза.

Слева от них на пустынной в такой час улице мелькнул вдруг желтый огонек такси, и София, вскинув руку, бросилась ему едва не наперерез. Желание согласиться, сдаться, остаться этой ночью у Берканта было слишком сильным, она знала, что может не выдержать уговоров. А оставаться с ним сегодня было нельзя. Не из соображений ханжеской морали, нет. Подобные вещи всегда были ей чужды. Просто все эти захлестнувшие ее эмоции были слишком новыми, острыми, запутанными, и ей, привыкшей следовать порыву, никогда не раздумывать слишком долго, доверять интуиции, впервые в жизни захотелось не торопить события, дать себе и ему немного времени. Если то непонятное, неведомое, пугающее и пронзительно нежное не развеется с первыми солнечными лучами, как ночной морок, как побочный эффект вечернего адреналинового прихода, то времени у них еще будет предостаточно.

К тому моменту, как они добрались до стоянки возле бара, где встретились несколько часов назад, уже совсем рассвело, и улицы Стамбула теперь были пронизаны золотистыми солнечными лучами.

София на мгновение помедлила у мотоцикла, машинально провела рукой по полировке. Просто в голове не укладывалось, что совсем недавно, паркуя своего железного коня у бара, она и понятия не имела о том, что Беркант существует, живет на свете и, более того, находится совсем рядом с ней. Ей теперь казалось, что он был в ее жизни всегда. Впрочем, в каком-то смысле так и было.

Решительно тряхнув головой, она оседлала мотоцикл, завела мотор и скомандовала:

– Запрыгивай.

– Да ты прямо лихая амазонка, – усмехнулся тот.

Лицо его за ночь осунулось, ярче выступили круги под глазами, мелкие морщинки. Однако же таким он показался Софии еще ближе, роднее. Не нафантазированный образ, а живой человек, которого измотали несколько бессонных часов.

– Садись! – уже мягче попросила она.

И Беркант взобрался на сиденье, обхватил ее горячими руками со спины, прижался. София ударила по газам и вывела «Харлей» на проспект.

Это было странно – она ведь больше всего на свете любила лихачить, гнать по городу, захлебываясь бьющим в лицо ветром, чувствовать, как вскипает и бурлит в жилах кровь, кайфовать от испуганного визга своих случайных пассажиров. Сейчас же София вела мотоцикл медленно, осторожно, явно перестраховываясь даже там, где дорожная ситуация не сулила никакой опасности. Беречь кого-то, ощущать ответственность за него, бояться, как бы чего не случилось… Как давно она не испытывала ничего подобного!

– Куда тебя отвезти? – спросила она, не оборачиваясь.

И Беркант, подавшись ближе, назвал ей адрес. Его дыхание обожгло ухо и висок, по спине прокатились мурашки, и закололо под ложечкой. София свернула с проспекта на нужную улицу. Над головой, захлопав крыльями, пронеслась вспугнутая чайка. И вдруг над дремлющим городом потекли строгие густые звуки утреннего намаза. И, словно только того и дожидаясь, из-за горизонта показался оранжевый край солнца.

София остановила мотоцикл у жилого дома, в окнах которого сверкали и дробились на искры солнечные лучи. Беркант спрыгнул на землю и опустил руку на ее лежавшую на руле ладонь.

– Мы ведь еще увидимся? – спросил он, требовательно заглядывая ей в глаза.

И ей снова, как вечером в баре, захотелось успокоить его, сказать: «Не нужно так нервничать». Он не понял еще, что с ней произошло, что эта их встреча, эта ночь прошила ее насквозь, приковала к нему, как цепью. Что теперь она просто не сможет убежать от него, скрыться в неизвестном направлении. Потому и задавал вопросы, потому и смотрел так неуверенно. Знай он, что она сейчас чувствует, ни в каких уточнениях не было бы нужды.

Конечно, ничего подобного говорить София не стала, лишь улыбнулась устало и кивнула:

– Увидимся.

– Сегодня вечером? – уточнил Беркант.

София прикинула про себя – нет, сегодня вечером не получится. Нужно будет созвать совещание на заводе, проверить, как продвинулись дела за сутки, прошедшие с ее появления в городе… Да это, наверное, и к лучшему. Нужно дать себе время охолонуть.

– Нет, – покачала головой она. – Завтра. Завтра вечером. Я тебе напишу…

– А что у тебя сегодня? – внезапно ревниво спросил Беркант. – Романтический вечер с мужем? Свидание с любовником?

София расхохоталась и, не сдержавшись, все же подалась к нему, скользнула губами по виску и прошептала:

– Поверь, ничего интересного.

Тот в ответ независимо дернул плечами и, задрав подбородок, зашагал к подъезду. Но на ступенях обернулся и махнул ей рукой.

* * *

Когда София добралась до квартиры, день уже разгорелся вовсю. Стамбул пробудился, сбросил ночную негу и теперь суетился, шумел, грохотал, гудел клаксонами бесконечных машин, источал запахи цветов и свежей выпечки.

Спать не хотелось. Ей и всегда достаточно было трех-четырех часов сна. Прошедшая же ночь оказалась слишком значимой, до предела взвинтила нервы, и София понимала, что сейчас ложиться в постель бесполезно – она все равно не уснет. Будет ворочаться, перебирать в голове детали случившегося, все больше раздражаться на неидущий сон… Лучше уж для начала заняться делами, успокоиться, а там, может, и останется пара свободных часов на сон перед визитом на завод.

Напустив в ванну ароматной пены, она с наслаждением опустилась в нее, пристроив ноутбук на бортике. Открыла почту, пробежала глазами десяток писем, загрузила присланные Кайя документы. Но прежде чем полностью погрузиться в столбцы цифр и расчетов, кликнула на еще одно письмо – рассылку от Стамбульского клуба экстремалов и, пробежав глазами текст, едва не присвистнула.

В письме говорилось о том, что участников клуба приглашают принять участие в опасном мероприятии, которое состоится послезавтра в Кападочье. Группа экстремалов выедет в эту удивительную горную местность, славящуюся причудливым «лунным пейзажем» – сформировавшимися в результате происходивших много миллионов лет назад вулканических извержений каменными конусами и расселинами, – где желающие смогут совершить прыжок с парашютом с одной из скал. Необходимое оборудование уже закуплено, наняты сопровождающие и врачи – на всякий случай.

Сердце замерло на секунду, а затем восторженно толкнулось в грудную клетку. София думала об этом трюке уже давно, но даже не представляла, что однажды ей представится возможность воплотить его в жизнь. Склонив голову к плечу, она уже занесла над клавиатурой руку, чтобы отбить свое согласие. Наверняка нужно было побыстрее застолбить место, пока не налетело желающих. Организатор не станет вечно придерживать для нее информацию.

С указательного пальца сорвалась капля воды и плюхнулась на клавишу «S». «Послезавтра…» – прошелестело в голове. Можно было перенести встречу с Беркантом. Совершить прыжок, а потом…

София вдруг почему-то представила себе, как с металлическим лязгом рвется толстый трос, как в последнюю секунду соскакивает с карабина крюк, и она летит вниз, на топорщащиеся с земли острые камни. Представила себе, как Беркант ждет ее, поминутно поглядывая на экран телефона… И внезапно ощутила неприятный, скребущий в груди страх. То чувство, которого не испытывала уже очень давно. Страх… Страх смерти?

Не зная, что делать с этим незнакомым ощущением, она задумалась на секунду. А затем навела курсор на письмо с приглашением и, щелкнув правой кнопкой мыши, удалила его.