В капкане совершенства - Лиля Ветрова

ее назад?

— Мне важно твое мнение.

— Я еще твое не услышала, — настаивала Ляля.

— Я совершенно одинок… Ты не подумай, Ляль, ты чудесная…

— Я же просто подруга.

— Я много о ней вспоминал… Сколько же я один. Мне это так надоело.

— Полагаешь, она сделает тебя счастливым?

— Мы могли бы попытаться… Ты не считаешь так?

— Не считаю. Но это твое решение. Иди, если потом будешь мучиться от того, что не пошел.

— А как же лекарства?.. У нас как раз все закончилось.

— Перебьюсь один денек. Подружу с унитазом. Заодно проверим, каково мне после терапии. Может, и лучше уже даже без таблеток. Во сколько тебе?

— В десять.

— Тогда собирайся.

Лялька уснула в своей квартире, обнявшись с подушкой и едва слушая приглушенный звук познавательной аудиопередачи. В голове крутились мысли о том, насколько меньше полезного труда стало в ее жизни. Изменится ли это когда-нибудь или она останется в большей степени свободным мыслителем?.. Хоть Пауль не пристает.

Ее разбудил звонок в дверь. На часах было около трех ночи. В мозгу пронеслось: «Неужели зря помянула лихое имя?..» Но за дверью стоял пьяным в стельку другой субъект.

— Тёма, что случилось?.. — ее глаза округлились, она и представить себе не могла Артёма в подобном виде и с подобным «аксессуаром».

— Можно к тебе?..

Артём и Лялька несколько дней назад обменялись ключами от своих квартир, но, вероятно, ему было стыдно грубо нарушать ее сон, просто завалившись в спальню в таком состоянии и в такой час.

Лялька буквально схватила его в свои руки, повела на диван, внимательно посмотрела и поняла, что Артём не столько пьян, сколько совершенно расстроен. На всякий случай она все же поставила бутылку в сторону.

Презентация книги обещала быть не очень интересной, но Артёма это нисколько не волновало. Он пришел и оказался в большом зале среди общающихся. Люди попивали шампанское и газировку, смеялись, а он никого не знал. Вскоре он увидел Дину, которая порхала в красном платье с глубоким вырезом от одной группы людей к другой. Она подошла и к нему, поздоровалась, улыбнулась, поблагодарила, что нашел время. Потом представила ему нескольких молодых людей, имена которых Артём тут же забыл. При виде нее у него засосало под ложечкой: слишком мучительно вспомнились их отношения, словно и не было в них радости.

В несколько рядов были расставлены стулья, он занял одно из мест. Началась презентация. Автор больше шутил, чем представлял книгу, — так казалось. Дина сидела впереди и оживленно болтала. Артём видел, как она посмеивается и кладет руку на плечо какому-то парню. Она купалась в чужом внимании. Вот она уже и с автором у микрофона. Ну да, Дина — один из организаторов этого мероприятия… Прошел пыточно тягучий час, вновь все стали беседовать в неформальной обстановке. Артём чувствовал себя неприкаянным. Вокруг Дины вились мужчины. Или она вокруг них? И то, и другое.

— И что в итоге? — не поняла Ляля.

— Я ушел.

— И все?..

— Все…

— Подожди, вы даже не поговорили?

— Нет… Я дурак… От нее был пропущенный вызов, но я опять не слышал, потому что звук не включил после презентации. Когда увидел, уже напился. Перезвонил, но она не взяла… Фрустрация, Ляля…

— Тёма… — сочувственно протянула подруга.

— Ляля… Дай еще выпить, пожалуйста.

— Хорошо.

Видя, что еще можно, Лялька набила другу стакан льдом и плеснула туда виски. Отпив, он смог говорить дальше. Ляля сидела на диване, поджав под себя одну ногу, и, не отрываясь, смотрела в его лицо.

— Она меня убила этими мужиками… Как будто… пригласила, чтобы я посмотрел, насколько она хороша, а я ее недостоин. Как тогда, когда сказала, что я ей ничего дать не могу…

— Скорее всего, это не так… Просто хотела, чтоб ты поревновал.

— Сто раз! — Тёма ощетинился. — Ляля, я для нее ничтожество, да я и для всех остальных такой!.. Нет, ничего не говори, дай налью еще… — Ляля не стала препятствовать. — Мне за тридцать, я жалкий офисный планктон, серая масса, я ничего не смог сделать в жизни! Было у меня две девушки, да и те убежали с криками…

— Не особо они и кричали. Да и ты единственный, кто смог помочь мне, ты такие вещи делаешь.

— В унитаз вещи!.. — воскликнул Артём. — Провались эта жизнь!.. Ляля, я так все ненавижу… Девушки встречаются с такими, как твой Пауль, теряют сознание, когда он идет весь такой из себя высокий и красивый да еще и с должностью, или с яйцеголовыми, теми, кто смешной или хотя бы обаятельный, а я, как хлопья овсяные на завтрак, — проглотишь и не заметишь!.. Даже карьеру научную сделать не смог, сижу колдую какие-то вещества у тебя в комнате… Как фрустрированная фея-крестная.

— Кстати, ты как раз в ее роли и выступаешь, — Ляля не сдержала смеха.

— В детстве я обожал старые сказки и мультфильмы, пока не призвали к порядку…

— Ты «химичишь» лучше всех. С карьерой — не твоя вина, и обаяния тебе не занимать.

— А спать ты бы со мной стала?.. Во… я о том же…

— Это вроде обоюдное решение было, — напомнила Ляля.

— Знаешь, пока моя мама не переехала еще на другой конец света и не обрубила все способы общения…

— Она что, никогда с тобой не общается?.. Никогда-никогда?.. Почему так? — изумилась Ляля.

— Она всегда говорила, что мальчик не должен слишком липнуть к маме. А потом сказала, что мужчине не следует прибегать к матери со своими проблемами.

— Ты так часто это делал?..

— Я позвонил ей, когда диссертацию зарубили. Потом приехал, когда бросила девушка…

— И что она?..

— Оба раза сказала вот это… То, что я сказал тебе. Она права. Она в детстве меня очень любила и всегда такая милая, добрая была со мной. Может, во мне говорит алкоголь, но ты на нее чем-то похожа.

«В тебе точно говорит алкоголь», — протанцевало у Ляльки на языке, но там и осталось.

— Ей не стоило так тебе отвечать. И тем более обрывать все связи.

— Нет, она же права… — повторил Артем. — Я уже должен был свою жизнь построить.

— Ты так и делал, почему же ты не мог позвонить или приехать?.. И почему ты считаешь, что она любила тебя только в детстве?

— Потом я вырос…

— Любовь — это единственное, что не подчиняется времени. Но я думаю: она не перестает тебя любить, просто по-своему хочет сделать из тебя мужчину. Хотя ты прекрасно справился и сам.

— Правда?.. — хмыкнул он скептически.

— Чистая, — подтвердила Лялька, не зная, про какое из двух утверждений он