Бортовой журнал "Синей птицы" (СИ) - Осипов Игорь Валерьевич

— Жива, — тихо, совсем как умирающий лебедь, отзывалась Нулька.

— Принял… Княжич?

— Жив, — произнёс в воздух Иван.

В его голове вяло всплыл вопрос, можно ли Нульку считать живым существом? С виду она человек. Ведёт себя, как человек. Но, в отличие от людей, способна на фокусы, присущие больше элементарным частицам, нежели живым существам. Например, телепортация — переход в мнимое состояние, то есть в гипер, и выход из него. Движение в гипере завязано на другие размеренности, потому сам скачок происходит мгновенно, и теория относительности не нарушается.

Наверное, она живая, просто это другая жизнь.

— Хорошо, — отозвался на слова княжича капитан, — выходим на орбиту подхвата Грин-Аквикой.

Княжич не отрываясь смотрел в иллюминатор, но никаких явных отличий от прежней орбиты не нашёл. Разве что Земля стеснительно показала самый краешек, имея те же размеры, что и раньше.

Вскоре в динамиках послышался голос навигатора:

— Ближайшее окно через пятнадцать минут. Успеем?

— Как пятнадцать минут?! — заголосил капитан. — Ты же говорил, только утром!

— Кто-то отказался от спуска. Нам дали освободившееся время.

— Твою мать! Через пять минут всем быть на борту атмосферного!

— У меня лапша заваривается, — пробурчал навигатор. — Я не могу на голодный желудок спускаться эконом классом.

— В задницу лапшу! Тоже мне, боевой киборг! — проорал Валерий Петрович и добавил словечко покрепче.

— Задолбал! Я не киборг! Я им только по военнику числюсь! — выпалил Михаил и зло запыхтел в микрофон. Потом что-то щёлкнуло.

— Добром это не кончится, — тихо промямлил искин и натурально вздохнул.

В ответ капитан пробурчал что-то совсем уж невнятное, типа, «с кем работать приходится», и через минуту распахнул дверь в каюту, влетев к княжичу. Иван глянул на пунцовое лицо Валерия Петровича и быстро отстегнулся от кресла-кровати.

— Где твоя сменка? — выпалил капитан, разглядывая пока ещё девственно-чистую каюту, и махнул рукой. — Ай, ладно, бери куртку и ботинки и давай за нами.

Капитан торопливо исчез, следом за ним по проходу проплыл навигатор.

Княжич не стал спорить, сгруппировался и оттолкнулся ногами от кресла. Не рассчитав усилия, врезался в дверь противоположной каюты. Хорошо, хоть руки успел подставить, но всё равно больно стукнулся локтями.

В невесомости двигаться было непривычно, но Иван довольно быстро добрался до шлюзового «предбанника» и нырнул в широкий люк, сразу же оказавшись в шат… атмосфернике. Там добрался до кабины, где стояло четыре кресла, и нырнул в одно из них.

— Куда, твою мать?! Это моё место. И не туда, там навигатор сидит! — заголосил капитан, заставив парня взлететь и запыхтеть от негодования, как турбочайник с красной подсветкой. И только увидел пунцовое лицо княжича и блестящие от злости глаза бросил коротко: — Звиня́й, за грубость.

— А где тогда место хозяина?! — прокричал Иван.

— Пассажирское, — прорычал Петрович.

— А можно без крика?! Я как бы хозяин!

— Пристёгиваемся! — громко произнёс капитан, пропустив мимо ушей замечание: — Спуск на ультра эконом тарифе. Окно входа в атмосферу очень узкое. Инструктирую по технике безопасности: держите свои жопы покрепче.

Иван не успел что-то сказать, как сильно дёрнуло. Потом крутануло, так как атмосферник начал очень резво менять ориентацию в пространстве, затем включились маршевые двигатели, и вжало в кресло.

Земля, занявшая позицию прямо по курсу, стала увеличиваться. Сперва неспешно, потом быстрее и быстрее.

Корпус едва заметно дрожал. Где-то поскрипывало и звякало, словно не шаттл, а ведро с болтами. И только через пятнадцать минут, проведённых в сжимании подлокотников до побелевших пальцев, двигатель затих, и пришла невесомость, но тряска только нарастала.

— Входим в атмосферу! — прокричал капитан. — Мы сейчас в свободном падении!

— Нас точно подхватят?! — забыв про недавнее негодование, спросил княжич.

— Ну, в прошлом году один атмосферник забыли, и его потом соскребали с полей. Но, вообще-то, не должны. Всё проплачено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Княжич кивнул и уставился на приближающуюся землю, где красовался Тихий океан, вернее, та его часть, что между Камчаткой и Гавайями.

Тряска нарастала. По краям лобового стекла задрожали огоньки плазмы, потихоньку вытягивающиеся в тонкие язычки. Атмосфера, сопротивляясь быстрому и массивному аппарату, вырывала из обшивки атомы и ионизировала их. То, что это ненастоящий огонь, не придавало радости, температура была не меньше. Да и скорость около четырёх скоростей звука.

— Выходим на угол! — прокричал капитан.

Нос атмосферника начал задираться, а Ивана опять вдавило в кресло. Перед глазами встал изогнутый край планеты, неестественно голубое кольцо атмосферной дымки и густо-фиолетовое небо. Половину видимой части океана занимал бублик шторма со рваными лохмотьями туч по периметру и частыми молниями. А на свободной виднелся огромный плавающий остров, собранный из нескольких тысяч понтонов. Он казался железным айсбергом, на котором вместо пингвинов — люди, вместо льда и снега — пенозаменитель асфальта, металлопластиковые конструкции, гидропонные газоны и невысокие дома. Здесь не было небоскрёбов, максимум три этажа, а дома больше походили на надстройки на круизном лайнере.

— Подхват! — снова проорал капитан, и дёрганья быстро сошли на нет.

Атмосферник стал плавно тормозить и через пятнадцать минут вышел на горизонталь к поверхности. Опорно-силовое поле бережно понесло скорлупку космической шлюпки в сторону больших, мерцающих посадочными огнями понтонов космопорта Грин-Аквики. Он у них совмещён с аэропортом, и самолёты таким же образом подхватывались и мягко садились, словно авиамодельки на невидимых лесках.

До воды было всего триста метров.

И только сейчас Иван позволил себе разжать стиснутые на подлокотнике пальцы и выдохнуть. Разница с пассажирским шаттлом разительна.

— Взлетать так же будем?

— Не, — отозвался капитан. — Взлёт, конечно, будет не люкс, а просто эконом-комфорт, но перегрузка не больше двух «же». Ты же княжич, потому должен знать, что цена больше всего зависит от длительности взлётно-посадочного окна, а уж потом от массы. Тысячи атмосферников и самолётов. И каждому нужно выделить окно и ресурс генераторов поля. А уж энергии на Земле — хоть задницей ешь. Это в дальних мирах на первом плане масса аппарата. А там трафик небольшой, окошек всем хватает.

— Должен знать, — пробурчал Иван, отстегнулся и встал. — Но не знаю.

— Не покидайте кресел до полной остановки двигателей, — изобразив тон занудной стюардессы и карикатурно закатив глаза, протараторил капитан.

— Обязательно меня троллить? — огрызнулся Иван.

Ему не нравилось, что тыкают как маленького во всякие мелочи, словно не хозяин, а какой-то вшивый юнга на яхте. Казалось, это продолжение отцовых квестов и экзаменов на статус «настоящего князя», и они никогда не кончатся. Сменились лишь уровень сложности и масштаб действий. Потихоньку закипала злость, а пальцы сами собой легли на чехол с гвоздём.

Иван взялся за спинку и поглядел через лобовое стекло на приближающийся космопорт. Тяжёлые океанические волны бились о борт не менее тяжёлого понтона. А там кружили над взлётно-посадочной полосой грузовые и пассажирские атмосферники, словно то гружённые мёдом рабочие пчёлы.

Капитан вздохнул и поджал губы. Рядом хмыкнул навигатор.

Через пятнадцать минут атмосферник завис над жёлтым кругом и плавно опустился. По обшивке прокатился механический звук, а вскоре смолкли даже вентиляторы.

— Всё? — спросил княжич, обращаясь не к капитану, а к Михаилу.

— Да.

Навигатор встал с кресла и согнулся, уперевшись лбом в спинку кресла.

— Говорил же, будет тошнить, — произнёс он и облизал губы.

— Кабину не заблюй, киборг, — усмехнулся капитан и стукнул кулаком по большой чёрной кнопке на стене. Затем поднял руку, чтоб положить на плечо Ивана, но увидев злой взгляд парня, передумал и провёл ладонью по своим волосам. — Пойдём, княже, будем твою невесту выручать.