Последний шанс - Сара Грандер Руиз

как мы выйдем наружу, я буду самым приличным будущим коллегой, который у тебя когда-либо был.

Я издаю стон.

— Это скучно.

— Ты только послушай себя. Я и так пытаюсь вести себя как добропорядочный гражданин, так что не надо всё усложнять.

— Ну, ладно, — говорю я и выхожу за дверь, когда он открывает её для меня.

— Наконец-то, — говорит Нина, когда мы оказываемся снаружи. — Я думала, вы там потерялись.

Мы устремляемся вниз по улице, и я чувствую себя странно, так как в моих руках пусто, а спина не чувствует веса моего рюкзака, когда мы начинаем подниматься в гору.

Джек кивает на серое здание, когда мы проходим улицу, ведущую в бухту.

— Тут есть библиотека. Из неё открывается прекрасный вид на воду.

Он поворачивается ко мне.

— Ты любишь читать?

— Иногда. Чаще всего это аудиокниги. Хотя это, наверное, не считается.

— Почему не считается?

— Ну, это ведь гораздо проще.

— И поэтому это не считается? Представим, что ты приходишь в клуб любителей книг, участники которого прочитали книгу, а ты послушала аудиокнигу. Ты точно так же сможешь обсудить её с ними, верно? Если ты не скажешь, что послушала её, никто и не узнает. Всем всё равно, проще это или нет. Сложно — не значит лучше.

— Где-то я это уже слышала.

Как только я понимаю, что произнесла это вслух, я начинаю подумывать о том, чтобы забежать в какой-нибудь переулок и исчезнуть в ночи навсегда. Я эмоционально выжата и слегка пьяна, поэтому та капля самоконтроля, которая во мне иногда присутствует, сбежала с места преступления.

— О, Боже, — говорю я.

Но смех Джека обрывает мою фразу.

— И я туда же, да?

Я облегченно вздыхаю и начинаю тянуть за пальцы своих перчаток, продолжая идти.

— А что насчёт тебя? — спрашиваю я. — Ты любишь читать?

Нина издаёт смешок.

— А делает ли он что-то ещё помимо чтения? Вот в чём главный вопрос.

— Какие книги?

— Разные. Включая аудиокниги, — он одаривает меня широкой улыбкой. — Я слушаю их, когда закрываю паб.

— На прошлой неделе он чуть не убил Оливера, когда они закрывались вместе, — говорит Нина.

— Ничто так не травмирует моего старшего брата, как телефон, подсоединённый к колонкам, и любовная сцена, которая начинает проигрываться на полной громкости у него над головой.

Я начинаю смеяться, потому что, несмотря на то, что я знаю Джека и Олли всего несколько часов, я очень хорошо представляю эту сцену.

— Ты сделал это специально, так?

Он вздыхает.

— Неужели я так легко считываюсь?

— Нелегко, — говорит Нина. — Просто ты предсказуемый.

— Я не предсказуемый, — говорит он.

— По правде говоря, мне бы очень хотелось, чтобы он был более предсказуемым, — говорю я.

— Ты так думаешь, потому что не очень хорошо его знаешь, — говорит Нина. — Это правда, — добавляет она, когда Джек бросает на неё суровый взгляд. — Если ты не в пабе и не у нас, значит, ты заперся у себя дома вместе с котом и читаешь. Тебе нужно хоть немного пожить, Джек.

— По-моему у него довольно неплохая жизнь, — говорю я, и Джек одаривает меня благодарной улыбкой.

— По крайней мере, ты мог бы снова начать делать татуировки, — Нина замедляет шаг, чтобы поравняться со мной и Джеком. — Он всегда отвечает мне, что подумает, но никогда этого не делает.

— Почему?

— Всё поменялось, — говорит Джек. — И мне не нужно «немного пожить». Работа. Семья. Коты. Книги. Что мне ещё нужно?

— Мечты. Приключения. Любовь, — говорит Нина.

— Не всем из нас удаётся влюбиться на крутой яхте в двадцать с небольшим, — говорит он, и в его тоне звучит нечто похожее на предупреждение.

Нина некоторое время молчит.

— Ты прав.

Мы продолжаем идти по дороге, и между нами повисает неловкая тишина. Я не очень понимаю, в чём тут дело, и не собираюсь спрашивать. Но я ненавижу тишину, поэтому, когда мы минуем несколько невысоких домиков, стоящих вплотную друг к другу, я говорю:

— Никогда не видела так много цветастых домов. Это как если бы мы гуляли по магазину со сладостями.

— Их называют «колода карт», — говорит Джек. — И именно эта достопримечательность Коба чаще всего попадает в Инстаграм. Секрет хорошей фотографии заключается в том, чтобы обойти этот квартал и парк, — говорит он, указывая на небольшую зелёную зону на противоположной стороне улицы. — Подними телефон над стеной и сможешь получить отличный снимок домов и собора.

— Почему они так называются? — спрашиваю я.

— Если первый дом упадет, то же самое произойдёт и со всеми остальными. Как в колоде карт, — говорит он.

— Даже не знаю, шутишь ты или нет.

— Это шутка, но я не шучу. Они, правда, так называются. Разве ты не слышала? Люди поговаривают, что жители графства Корк6 самые умные во всей Ирландии.

— Под людьми, — говорит Нина, — он подразумевает жителей графства Корк.

Когда мы подходим к небольшому, но очаровательному дому с террасой пару минут спустя, Нина отпирает дверь, и я захожу за ней внутрь. Весь прошлый год я спала преимущественно в хостелах или поездах. Я давно уже не была в гостях. У входа на небольшой лавочке рядами составлена обувь. Милые семейные фотографии с изображениями Нины, Олли и двух их дочерей (чьи имена уже вылетели у меня из головы, но я помню, что оба начинаются на «дж») украшают стены. В гостиной лежит перевернутая корзина с игрушками. Гигантские кубики рассыпаны по ковру.

Когда я вижу такие дома — не идеальные, но явно полные любви — у меня болезненно сжимает грудь. Я хотела бы жить в таком месте. Которое принадлежало бы мне, и где бы я могла быть самой собой вместе с людьми, которые меня понимают и любят меня именно такой. С людьми, которые не хотят, чтобы я была кем-то другим.

— Будь как дома, — говорит Нина, когда няня уходит. — Я пойду, проверю девочек.

Нина исчезает наверху, оставив меня с Джеком наедине в гостиной. Я стараюсь разглядеть как можно больше деталей обстановки. Декор кажется эклектичным, замысловатым и одновременно уютным. Два светло-серых дивана выглядят более удобными, чем все те кровати, на которых я спала в последний год. На обеих разложены диванные подушки, которых кажется слишком много, и мне хочется рассмеяться, когда я замечаю ещё несколько подушек, валяющихся на полу вместе с плотным вязаным одеялом в цветах радуги. На кофейном столике лежат тяжёлые книги о моде и кулинарии вместе с книгами для малышей вроде «Очень голодной гусеницы» и «Спокойной ночи, луна».

Я беру фотографию в рамке со столика у стены и чувствую, что Джек наблюдает за мной.