Золото. Назад в СССР 3 (СИ) - Хлебов Адам

— Нет ты мне скажи, а эти бояре, точнее партийные бонзы себя кем считают? Ты в курсе, что у нас есть касты не подсудных и неприкосновенных. Та самая партноменклатура. Знаешь, что существует целый перечень должностей, против которых не то что выдвигать обвинение, допрашивать в качестве свидетелей милиция и КГБ могли только с разрешения вышестоящей партийной организации?

— Да перестань, могу тебя успокоить, что на Западе есть такие же. Пойди засуди королеву Великобритании или ЦРУ.

— Мало того неподсудная, так еще и получает все по спецраспределению. А для народа хрен поймешь, как все организовано. Крайне непрозрачная система распределения. Очереди на жилье, авто, мебель и прочие ништяки.

— Да чего она непрозрачная-то та система распределения? Иди в профком и узнавай как твоя очередь на квартиру или чешскую стенку продвинулась. Тебе список покажут. Иное дело, что годами ждать приходится и не совсем честно очередь двигается. Очереди, конечно, пакость. Во многом искусственная.

— И кого благодарить за дефицит? Прошла зима, настало лето, спасибо партии за это! Знаешь, что мне еще не нравиться?

— Что? Неужели мы не исчерпали список твоих претензий? Валяй, рассказывай. Я весь — внимание.

— Бытовое пьянство, повальное. Неважно к какой социальной группе ты относишься. Вероятно, это «внутренняя эмиграция», бегство от счастливого развитого социализма.

— Ну не знаю. Наши пьют примерно так, как пьют сейчас во Франции или Италии. Или даже в Британии и Ирландии и Штатах. Если мне не изменяет память, то на Западе своих алкашей хватает. Сколько их среди писателей, вон Джек Лондон всю жизнь бухал, Фицджеральд умер от алкоголизма. А уехавшие на Запад эмигранты через одного в запой там уходят.

— Вот мы и к главному подошли. У Меня до боли в зубах мучает вопрос: «Если СССР такой прекрасный, почему из него нельзя свободно уехать»?

— Уехать куда?

— Да хоть куда за границу.

— Э, нет, Латкин. Хоть куда не ответ. Ты понимаешь, что у людей разные допуски к гостайне есть? Запад ведет холодную войну. Старается заполучить наши мозги, разработки, технологии. В кап страну не каждый может, конечно, поехать. Но на самом деле, большинство желающих или уже свалило, или скоро уедет.

— Знаешь, сколько образованных людей, тех же евреев желает свалить в Израиль?

— Знаю, думаю именно поэтому их не выпускают. Плохо, конечно. Но если ты не носитель гостайны и просто турист, то делай паспорт, покупай путевку и езжай в любую страну соцлагеря. Да дорого, но не дороже денег. Если у тебя востребованная специальность, то езжай работать в Африку, на Кубу, в Латинскую Америку. С руками оторвут, если ты хороший специалист.

— Ну, конечно, молодым везде у нас дорога старикам везде у нас почет.

— Да, вот именно, что ты ноешь, как старик? Разве нет у нас ничего хорошего?

Глава 7

Знаю, думаю именно поэтому их не выпускают. Плохо, конечно. Но если ты не носитель гостайны и просто турист, то делай паспорт, покупай путевку и езжай в любую страну соцлагеря.

Да дорого, но не дороже денег. Если у тебя востребованная специальность, то езжай работать в Африку, на Кубу, в Латинскую Америку. С руками оторвут, если ты хороший специалист.

— Ну, конечно, молодым везде у нас дорога старикам везде у нас почет.

— Да, вот именно, что ты ноешь, как старик? Разве нет у нас ничего хорошего?

* * *

— Что, например? Стариковские войлочные боты и валенки?

— Ну почему, боты. У нас много плюсов, только ты их не замечаешь, ценишь. Пока не ценишь. Потом с будешь с ностальгией вспоминать. У нас, например, бесплатные школы и университеты. За границей на Западе бесплатное высшее образование редкость.

— Ну подумаешь, что платное

— Что значит подумаешь? Это значит, что если ты не сын супер богатого человека, то твоя семья берет кредит, которые потом отдают лет десять–двадцать. А еще знаешь чего у них нет, а у нас есть?

— Чего?

— У них нет распределения после окончания вуза. Тебе у нас работу предоставят, а у них надо искать. И попробуй пикнуть, что тебе не нравиться. В США моментом выкинут.

— Да на хрен это распределение? Как будто не знаешь, как оно работает? Блат при распределении после ВУЗа устроен так: родственникам больших людей — Москва, Питер, а закончившему ВУЗ товарищу без связей — какая-нибудь дыра, деревня, горный аул вдали от цивилизации.

— Ну тебе никто не заставляет там работать всю свою жизнь. Три года оттарабанил и возвращайся в родной город. Кстати если ты женат работу предоставляют обоим супругам. *Где такое на Западе?

— Ну хорошо, предположим. Что еще у нас хорошего?

— Знаешь, у нас, например, отличное кино.

— Какое отличное? Ты что? Расскажите мне, как живя в СССР, я могу посмотреть выдающиеся фильмы современности? Всякие «Звездные войны» и «Роки»?

— А что, ты считаешь, что кроме американцев в Голливуде больше никто не снимает выдающихся фильмов? А итальянцы, французы. Смотрел я твои «Звездные войны» — муть редкая.

— Нет, я тебя не понимаю, ответь мне на вопрос: как может кинематограф, в котором нет проката лучших мировых фильмов, быть отличным или хорошим? Ты же сказал не подумав, верно? Или тебе шедевры вроде «Крестного отца», получившего Оскара в 1973 году не нужны, поскольку у нас есть Афоня?

— Латкин, понимаешь, смотреть фильмы и разбираться в кинематографе совсем не одно и тоже.

— Ну просвяти.

— Для начала, чтобы судить о русском кинематографе ты должен кое-что знать о ней. Мы оказали колоссальное влияние мировое кино. Во-первых, в миру сущетсвет только две формы сценарной записи. Русская и американская. Это стандарт. Вся Европа Италия, Франция и другие развитые страны, как ты их называешь пользуются именно русской сценарной записью. Знал?

Он удивленно повел бровями.

— Нет.

— Во-вторых, всю драматургию американского кино создавали на основании труда нашего великого ученого Проппа, на основе его работы «Морфология волшебной сказки».

Они действительно до сих пор учатся по этим учебникам. И совсем скоро дойдет до того, что они станут учить весь мир. В том числе и нас, потомков Проппа, Эйзенштейна, Рома.

— В третьих, в девяносто девяти случаях, они берут только один сюжет, который гарантированно окупается и приносит деньги. Его можно назвать «Святой Георгий убивает дракона и получает в конце девушку». Сам персонаж может быть кем угодно, военным, боксером, космонавтом, а да пардон, у них нет космонавтов, только астронавты. Мы же не связаны необходимостью получать высокие кассовые сборы могли позволить себе снимать кино — как искусство.

— И что?

— А то, что у нас спектр шире мы больше охватываем. У нас кино это и искусство, и развлечения, и инструмент воспитания подрастающего поколения. У американцев и близко нет такого детского и подросткового кино. Ни качественно, ни количественно. У них сюжет максимум про то, как учитель со школьной бандой справился. Они снимают кино ради денег. Среди их фильмов встречаются жемчужины, я не спорю. Но разница в этом, как, понимаешь писать картины из вдохновения и на продажу по заказу. Или писать книгу для души и на заказ, за деньги. Еще мы, в отличии от Голливуда, не используем клише и матрицу «пути героя». Я знаю заранее, где зритель американского фильма будет смеяться, плакать и чем закочиться история. Ну них все просчитано до минуты.

Ему нечем было крыть, в его глазах читалось смятение. Но ненавидел «совок», но вместе с тем ничего не мог противопоставить моим аргументам. Поэтому от ответил:

— Все равно, пусть они снимают за деньги, но их фильмы цепляют.

— Твоя проблема в том, что превознося американское и ненавидя все наше, советское, ты трусливо ненавидишь себя. Но не можешь себе в этом признаться. Ты часть страны пусть одна трехсот миллионная, но все равно часть. Ты считаешь, что они выше, всего лишь потому, что у них все «американское». Ты не желаешь сделать свое лучше, ты сдаешься.