Сводные - Матильда Старр

полночь. Свет в особняке не горел, лишь приглушенно светились фонарики у входа. Отлично, братец уже спит. Или его где-то носит, что тоже хорошо. Я попрощалась с Саймоном, добежала до крыльца, быстро поднялась по ступенькам, проскользнула в дверь и, стараясь не шуметь, стала пробираться в сторону кухни.

В животе урчало от голода. Надеюсь, у меня получится не слишком громко греметь посудой.

– Пришла наконец, – раздался злющий голос за спиной, и сразу же вспыхнул свет.

Я вскрикнула от неожиданности.

Элвин.

– Черт возьми, что ты тут делаешь? Ты меня напугал!

– Я тебя напугал?! Ты вообще можешь думать о ком-то кроме себя?!

Я развернулась к Элвину и, не скрывая удивления, спросила:

– А о ком, по-твоему, я сейчас должна думать?

– О тех, кто живет с тобой в одном доме!

То есть… о нем? Воистину сегодня день странных новостей. Сначала признание Саймона. А теперь что? Элвин за меня волновался? Ну это точно из области фантастики…

– На часы давно смотрела? Где ты была?!

Похоже, он и правда злился. А я никак не могла взять в толк, почему. Ему-то какое дело? Прицепиться больше не к чему?

– Вообще-то я предупредила Агнес. Не понимаю, с чего вдруг ты стал беспокоиться обо мне? Ты же только и мечтаешь, чтобы я исчезла из этого дома.

– С того, что у тебя недавно появилась глупая привычка прыгать в машины к кому попало и влипать в неприятности! – отрезал он.

Ну и козел! Выпускной решил мне припомнить.

Значит, все-такие видел, как я отъезжала от дома. Надо же какой бдительный.

– Саймон нормальный парень, а не озабоченный придурок вроде твоих дружков. Так что я была в безопасности.

– Ах, Саймон, – синие глаза недобро сузились. – Вот, значит, почему ты явилась под утро…

Я устало вздохнула. Что он обо мне думает? Он меня, случайно, со своей Молли не перепутал?!

– Да у нас просто сломалась машина!

– Машина… сломалась… – издевательски протянул он и рассмеялся: – Ты это мне будешь рассказывать? Родителям еще можно. Они поверят. У меня истории про сломанные машины закончились уже давно, приходится придумывать что-нибудь поправдоподобнее.

– Не суди по себе!.. – возмутилась я.

Элвин прищурился, а на меня вдруг снизошло непонятное спокойствие. Я шагнула к нему и, глядя прямо в глаза, спросила:

– А если и так? Если никакая машина не ломалась, а мы с Саймоном отлично проводили время? Что тогда?

Я говорила, со странным удовольствием замечая, как с каждым моим словом темнеет его взгляд, а на скулах наливаются желваки. В животе плескался ужас. В глубине души я чувствовала, что сейчас самый подходящий момент, чтобы заткнуться, но никак не могла остановиться:

– Он симпатичный, умный, состоятельный, с перспективами… Мы можем стать отличной парой. И если уж выбирать, кто будет у меня первым, он…

Я даже не поняла, как это произошло, но через мгновение я оказалась прижата к стене, а руки Элвина упирались в нее по обе стороны от моего лица. Вот теперь я по-настоящему испугалась: в его глазах горела неприкрытая ярость. О боже, зачем я злила этого психа? Мало мне было вчерашнего.

– Тебе так не терпится? – вкрадчиво спросил он, нависая надо мной.

Сердце встрепенулось и рухнуло вниз, в горле пересохло.

– Что не терпится? – пискнула я.

– Выбрать первого… – пояснил Элвин почти ласково, и желание оказаться немедленно на необитаемом острове стало почти невыносимым. – Может, зря я стаскивал с тебя Джонсона? Может, ты визжала не от страха, а от удовольствия?

– Да как ты смеешь! – вспыхнула я.

– Смею! – выдохнул он, склоняясь еще ниже.

Никогда еще я не видела его лицо так… близко. Слишком близко. Особенно глаза. Синие, в полукружьях коротких черных ресниц, и настолько злющие, что у меня внутри все сжалось в тугой ком от ужаса.

Горячее дыхание шевельнуло волосы возле уха, прокатилось мурашками по шее. Накатила странная слабость, коленки подогнулись, по спине скользнул холодок. Что еще такое?

Я дернулась, пытаясь освободиться, но Элвин лишь сильней навалился, вжимая меня в стену. Дышать стало трудно, словно из огромной гостиной разом выдавили весь воздух. И не только из гостиной. Из меня тоже. Неудивительно, что голова закружилась, а мысли поплыли вяло, ни на одной не удавалось сосредоточиться.

Время словно остановилось. Жар чужого тела словно окутывал со всех сторон, будя внутри что-то странное, незнакомое. Я вдыхала едва заметный терпкий горьковатый запах какого-то парфюма и молча смотрела в потемневшие, почти черные глаза.

Его взгляд соскользнул вниз, задержался на моих губах, нырнул ниже, вернулся обратно… И к ярости в нем теперь примешивалось что-то еще. Что-то… Будто он никак не может решить, что делать: то ли мне шею свернуть, то ли… Да ну, глупости, примерещится же.

Я облизала пересохшие губы, Элвин вздрогнул, с шумом втянул в себя воздух, и в глубине его глаз полыхнуло жаром. И от этого жара у меня перехватило дыхание. О боже… Что происходит? Он растерянно моргнул, перевел взгляд на свои руки, упертые в стену. Сначала на одну, потом на другую. Недоуменно нахмурился, словно не мог понять, как они тут оказались, и медленно выпрямился.

Воздух рванул в легкие, мгновенно прочистил мозги, и меня будто ледяной водой окатило.

Какого черта я тут застыла как кролик перед удавом?

– Пусти! – я пихнула его обеими руками.

– Да кому ты нужна! – рявкнул Элвин.

Развернулся и, сунув крепко сжатые кулаки в карманы, не спеша пошагал к лестнице.

– Жребий брось, – донеслось оттуда.

– К-к-какой жребий?

– Кому быть первым, – прилетел насмешливый ответ.

Придурок!

Прогрохотали по ступеням шаги наверх, и все стихло. Я обессиленно сползла по стене.

Ну и ну. С каждым разом ругаемся все зажигательнее и зажигательнее. Кажется, наша взаимная ненависть прокачалась до восьмидесятого уровня. Что дальше? Остается только драться начать. Ну а что? Вламываться среди ночи он уже научился, сегодня вообще напал из темноты, как ненормальный!

О том, что со мной