Последняя песнь Акелы. Книга вторая - Сергей Бузинин

— Вряд ли стоит столь уничижительно отзываться о нашем набеге, — возразил Арсенин. — Два десятка убитых врагов при отсутствии потерь с нашей стороны — это не самое плохое достижение.

— Но главной цели мы не достигли, — укоризненно покачал головой Терон. — И теперь все нужно начинать сначала.

— Скорее, продолжать, — чуть улыбнулся Всеслав. — Силверберга сопровождает масса конного народа. А летать англичане пока не научились, и значит, на земле должна остаться прорва их следов. Хороший следопыт подскажет нам направление движения.

— Я уже подумал об этом, — блеснул стеклами очков Даниэль. — Сейчас соберем людей и будем выдвигаться. Так что заканчивайте здесь, капитан, и присоединяйтесь к основному отряду. Время идет, и шансов на успех остается все меньше. Тем более что мы почти ничего не узнали.

— А я говорил, но меня никто не слушал! — встрял в разговор Ван Бателаан. — Я говорил, что надо было с сержанта шкуру пластами содрать, тогда бы он все, что знал, выложил.

— Во-первых, — нахмурился Арсенин, — это был разговор между мной и Даниэлем, и других мы в него не приглашали. Во-вторых, я не вижу смысла в напрасном живодерстве, тем более что покойный сержант был из той породы людей, что врагу гадят и после смерти. Сдается мне, что если б мы пошли по его указке, то получили бы только неприятности. И в-третьих, если ты еще раз сунешься в мою беседу без моего на то приглашения, ты об этом пожалеешь.

— Остыньте, Всеслав, — потянул его за рукав Терон. — Хочу вас уверить, что Барт не думал ничего плохого. Это наша национальная черта, считать, что знаем все обо всем лучше всех. Так что успокойтесь. Наши дела закончены только здесь, и впереди нас ждет новая работа.

— Заканчивай с ними, Барт, — Арсенин, поглядывая вслед удаляющемуся Терону, кивнул в сторону пленных. — Мальчишку свяжи покрепче и оставь валяться, а капрала… — капитан выразительно чиркнул себя ладонью по горлу.

— Так, может, и юнца туда же? — Ван Бателаан, стоя за спинами пленных, скорчил выразительную физиономию. — Один черт, прости Господи, один остается…

— Я с детьми не воюю, — отчеканил Арсенин. — И этого тоже отпусти… быстро и без мучений.

— Воля ваша, командир, — недовольно пробормотал бур, накидывая веревочную петлю на руки молодого солдата. — Будь моя воля, я б ему веревку не на руки, а на шею накинул. А тут добренькие все, — потомок голландских поселенцев с силой затянул узел и продолжил ворчать. — Вот только будут ли англичане к нам такими же добренькими…

Оборвав ворчание на полуслове, он саданул юношу по голове, гарантировав ему долгое пребывание без сознания. Мальчишка еще падал на землю, когда бур, выстрелив навскидку, вогнал пулю в лоб его незадачливому товарищу и неторопливо побрел к коновязи. Пройдя несколько ярдов, Ван Бателаан остановился и осмотрелся по сторонам. Заметив, что Арсенин занят разговором с Тероном, он в два прыжка подскочил к мальчишке, одним резким движением свернул тому шею и, довольно ухмыляясь, быстро зашагал в сторону отряда.

* * *

— Здесь они разделились, Даниэль, — Ван Бриккен, медведеобразного телосложения бур, устало утер пот. — Одни, значица, туда поехали, — следопыт махнул рукой в сторону гор, — другие туда, — он мотнул головой в направлении едва видимого вдали перелеска. — По чьим следам пойдем?

Последний час проводник провел большую часть пути, свесившись с лошади почти до земли, вглядываясь в едва различимые на поверхности вельда следы, и было заметно, что он радуется небольшой передышке.

— Подожди, подумаю, — озадаченно буркнул Терон, доставая из наплечной сумки потрепанную карту. — Один Всевышний ведает, куда этого полковника понесло. Мне бы чуток божьего всеведения, войну б еще в прошлом месяце закончили. — Некоторое время Даниэль, сверяясь с записями из потрепанного блокнота, водил пальцем по карте. Убрав бумаги на место, что-то продумал, после чего повернулся к Арсенину с крайне озабоченным видом:

— Если основываться на моих данных, полковник мог поехать в обоих направлениях. Подле гор стоит третий уланский, там, — он махнул в сторону буша, — нортумблендские фузилеры расположились. Куда его черти понесли, я не знаю. И разделить отряд я не могу. Если только Ван Бриккена на части разорвать…

— Дато! Ты по следу пройти сможешь? — окликнул Арсенин своего телохранителя.

— Смогу, — невозмутимо пожал плечами Туташхиа. — Тут не горы. Здесь идти проще, следы лучше видно.

— Вот видите, Даниэль, нет необходимости рвать нашего медведя, — улыбнулся Всеслав, переведя Терону ответ абрека. — Мы вполне можем разделиться. Покажите, в каком направлении мне выдвигаться, и в путь.

— Хорошо, — кивнул Терон. — Езжайте в сторону Каапстаада, я пойду к Лоренкаралю. Если найдете Силверберга, пошлите гонца на ферму Куртсоона, ту, где мы были на прошлой неделе, меня найдут и известят. Сами в лагерь фузилеров не лезьте, наблюдайте издалека. Если ничего полезного не добьетесь, возвращайтесь на ту же ферму. Через неделю я буду там. В общем, напрасно не рискуйте, а то с кем я буду играть в шахматы, если вас ненароком убьют?

— Так и знал, что, общаясь со мной, вы преследуете корыстные цели, — рассмеялся Арсенин, протягивая буру руку. — Так и быть, выполню вашу просьбу, но на тех же условиях — остаться живым. Вам ведь не хуже меня известно, что найти подходящего для игры партнера здесь чрезвычайно трудно. Удачи, Даниэль.

Всеслав обменялся с командиром разведчиков рукопожатием и, позвав за собой Троцкого и Ван Бателаана, направил коня к Туташхиа, напряженно вглядывающемуся в следы.

— Неважные дела, батоно капитан, — в очередной раз остановил маленький отряд Туташхиа, глядя то на землю, то на багряные отсветы заходящего солнца, — следы снова разделяются. Еще немного, и стемнеет, ночью дождь будет. Если остановимся — следы размоет. Выбирайте, батоно, куда пойдем?

— А чего тут думать, — пыхнул дымом из вересковой трубки Ван Бателаан. — По такой натоптанной дорожке, — он ткнул черенком в сторону следов, — не то что я, наш юный Лев пройдет и не заблудится. Так что разделяемся и в погоню… — бур осекся и посмотрел на Арсенина. — Хотя, решать, конечно, вам, командир.

— Чего уж тут решать, — недовольно вздохнул Арсенин. — Делиться надо…

— Не делиться, а разделяться, — сонно буркнул Троцкий, размеренно покачиваясь в седле.

— А самый умный сейчас поедет не в разведку, а клотик от накипи чистить…

— Так нет же здесь ни кораблей, ни клотиков, — встрепенулся Троцкий. — Саванна ж вокруг?

— Еще раз сумничаете, Лев, я для вас любую ржавую железяку произведу в ранг клотика и выпишу наряд на проведение судовых работ, — почти весело фыркнул Всеслав. — А перед этим сначала искать оную отправлю и срок поиска определю. И не дай бог, вы в тот срок не управитесь.

Троцкий, не рискуя проверить слова капитана на деле, смущенно замолчал и на всякий случай отъехал немного в сторону, укрывшись за спиной горца.

— Дато! Бери с собой этого… академика… и езжай направо, а я вместе с Бартом пройдусь по следам налево. Встречаемся здесь же через сутки. Удачи нам всем, господа! — капитан повернул лошадь и шагом направился следом за Ван Бателааном, тронувшимся в пусть сразу после первых слов командира. Лев хотел было съязвить о походе капитана «налево», но воздержался. В воздухе ощутимо веяло то ли грозой, то ли бедой, и этот пугающий запах отбивал всякое желание шутить. Напрочь.

* * * ИЗ ДНЕВНИКА ОЛЕГА СТРОКИНА (ЛЕВ ТРОЦКИЙ) 20 февраля 1900 года. Окрестности шахтерского поселка Кингсгроув

Кингсгроув значится на всех картах как приличный шахтерский поселок. Причем слово «поселок» — ключевое. От слова «селиться». Десяток хибар из разномастных досок и кровельного железа и сотни полторы палаток, вот и все, что есть в наличии. Даже поселковый бар, и тот из полковой палатки. Унылое, в общем, зрелище, даже на карте-двухверстке не сразу отыщешь. Вся ценность этой, так сказать, деревушки заключается в том, что возведена она на серебряном руднике в аккурат на пересечении трех дорог. Англичане оценили перспективность контроля над этой местностью и поставили блокпост. Правда, и это понятие весьма условное. Доводилось мне видеть по телевизору наши блокпосты в Чечне: змейки из бетонных плит на дороге, массивные доты-дзоты, штабеля мешков с песком поверх стен. Тоже малофункционально, но хотя бы — внушительно. Здесь и этого нет. Хлипкая баррикада, ветхий шлагбаум и пяток палаток. И одна из них уже догорает.

После того как Всеслав Романович договорился с Кочетковым о сотрудничестве, наша компашка носится по Трансваалю туда-сюда, куда барин пошлет. Хотя какой там договор, генштабист, давя на психику в лучших традициях моей незабвенной Алевтины, просто припер нашего капитана к стенке. Арсенин, конечно, об обстоятельствах разговора отмалчивается, ну да и мы не лыком шиты.