САМОДЕРЖАВИЕ ДУХА - Высокопреосвященнейший Иоанн

"ПОЙТЕ ГОСПОДЕВИ ВСЯ ЗЕМЛЯ…"

РУССКИЕ ДУХОВНЫЕ СТИХИ

УДИВИТЕЛЬНОЙ ЯСНОСТЬЮ понимания и глубиной постижения религиозных вопросов поражают русские духовные стихи. Время их появления установить с достаточной точностью затруднительно, можно лишь уверенно утверждать, что пелись они "каликами перехожими" на Святой Руси с незапамятных времен. В той форме, в которой стихи эти дошли до нас, они существовали уже в XV-XVI веках. На это время – учитывая общий духовный подъем в России – приходится и расцвет русской духовной поэзии.

Духовными стихами в русской словесности называют народные песни на религиозные сюжеты. Песни эти пелись бродячими певцами-странниками на ярмарках, базарных площадях, у ворот монастырских церквей – везде, где находилось достаточное число благочестивых слушателей. О любви русского человека к такой форме религиозного самовыражения достаточно говорит тот факт, что вплоть до начала ХХ века духовный стих бытует гораздо шире, чем даже былины. По сравнению с героическим эпосом религиозная поэзия проявляет гораздо большую жизненность. Если "старинушки" о "святорусских богатырях" со временем остаются в репертуаре народных певцов преимущественно на севере России, то духовный стих продолжает сохраняться почти на всем протяжении земли Русской.

Высота религиозного чувства и обширность познаний, отраженные в стихах, столь резко обличают несостоятельность точки зрения на русскую историю, предполагающей "темноту" и "невежество" средневековой Руси, что исследователи XIX – ХХ веков вынуждены были придумывать самые неуклюжие объяснения, дабы спасти честь "исторической науки".

"В основе духовных стихов всегда лежали книжные повести", – уверенно заявляет один из них. "Можно ли утверждать, что все эти понятия и сведения, передаваемые духовными стихами, были вместе с тем общим достоянием народа?… Разумеется, нет!", – вторит ему другой. Допустим, так, но только чем тогда объяснить, что на протяжении столетий, из поколения в поколение передавая искусство духовного пения, народ с такой удивительной любовью и постоянством поет то, чего не понимает? На деле, конечно же, все обстояло иначе. И чтобы понять это, даже не надо быть ученым-фольклористом. Достаточно просто быть церковным, от сердца верующим человеком. Тогда станет понятно, что народ пел от полноты сердечного чувства, созидая духовную поэзию как молитву, под благодатным покровом покаяния и умиления, свидетельствуя тем о богатстве своего соборного опыта, поднимавшегося в иные мгновения до вершин истинно святоотеческой чистоты и ясности.

Певец духовных стихов не умствует лукаво, не "растекается мыслию по древу" немощного человеческого рассуждения. Он – верует:

А я верую самому Христу, Царю небесному,Его Матери Пресвятой Богородице,Святой Троице неразделимой… .

Живя в мире церковного опыта, народ твердо знает, что вся вселенная управляется всемогущим промыслом Всеблагого Бога:

Основана земля Святым Духом,А содержана Словом Божиим.И – о том же, еще поэтичнее:У нас белый свет взят от Господа,Солнце красное от лица Божия,Млад-светел месяц от грудей Его,Зори белыя от очей Божьих,Звезды частыя – то от риз Его,Ветры буйные – от Свята Духа…Роса утренняя, дробен дождикОт слез Его, самого Христа.

Нелепо искать в духовных стихах богословски точных, догматически выверенных формулировок. Вообще ученость – как принадлежность рассудка – не может служить показателем духовной зрелости и мудрости. Зато их недвусмысленно подтверждает благоговейно-сыновнее, трепетное и любовное отношение ко Спасителю, составляющее главный нерв народной веры.

"Ох Ты гой еси, Батюшка наш, Иисус Христос!" – обращаются ко Господу в детской простоте певцы стихов[13]. При этом религиозное целомудрие народа, чувствующего в земной жизни Спасителя высокий, таинственный мистический смысл, почти никогда не позволяет себе касаться ее подробно в сюжетах песен[14].

Острое сознание своей греховности, своего нравственного несовершенства, питая дух покаяния, разрешило народному творчеству одну тему – тему страстей Господних, Его невинных страданий, которыми Сын Божий искупил грехи человеческие.

В нее вложил русский человек всю силу своего сердечного чувства, весь поэтический дар своей души:

Над той над рекой над Иорданью,На крутом, на красном бережочке,Вырастало древо купарисо;На том на древе купарисеТам чуден Крест проявился…На том Кресте ЖивотворящемТам жиды Христа мучили-распинали.

Так тесно соединил народ в своем сознании судьбу России со Христом и Его учением, что есть даже стихи, говорящие о распятии Господа "во Русеи" – ибо где же, как не на Святой Руси, происходить Таинству Искупления? Плачет Русь у подножия Креста Господня. Плачет, повторяя слова Спасителя, обращенные ко Пресвятой Богородице:

По Мне, Мати, плачут небо и земля,По Мне, Мати, плачут солнце и луна,По Мне, Мати, плачут реки и моря,По Мне, Мати, плачут старики-старицы,По Мне, Мити, плачут вдовы-сироты.

В благоговейном страхе певец не смеет даже пристально вглядываться в страдания Христовы. В стихах мало подробностей, есть несоответствия с евангельскими текстами. Зато сколько в них живого религиозного чувства! Воистину это всенародный "плач сердца", о котором, как о состоянии благодатно-высоком, часто писали в своих творениях Святые Отцы:

И тyт проклятые Христу плащанииу сковали,Христа в плащаницу клали,Обручи набивалиИ оловом заливали…

Желтыми песками засыпали,Каменными горами закатали,Горючими камнями завалили…В третий день Христос воскресе…

Вставал наш батюшкаИстинный Христос, Отец Небесный.

Сознание, что человек искуплен от греха высочайшей, безмерной ценой вольных страданий Божиих, рождает сознание огромной личной религиозной ответственности:

Со страхом мы, братие, восплачемся:Мучения – страдания Иисуса Христа.Восплачемся на всяк день и покаемся,И Господь услышит покаяние,За что и нам дарует Царствие Свое,Радости и веселию не будет конца.

Спасение души – смысл жизни человеческой, Этой главной цели подчиняется, в идеале, вся народная жизнь. Русь не потому "святая", что живут на ней сплошные праведники, а потому, что стремление к святости, к сердечной чистоте[15] и духовному совершенству составляет главное содержание и оправдание ее существования.

Это ощущение всенародного религиозного служения столь сильно, что понятие "Святая Русь" приобретает в русских духовных стихах вселенское, космическое звучание. Святая Русь есть место – понимаемое не узкогеографически, но духовно, – где совершается таинство домостроительства человеческого спасения. Такова ее промыслительная роль, и народ русский есть народ-богоносец в той мере, в которой он соответствует этому высокому призванию.

"По Святой Руси" скитается Богородица в поисках распятого Христа. На Руси происходит мучение Егория (Георгия Победоносца) царем Демьянищем (императором Диоклетианом), в действительности имевшее место в Риме, в 303 году по Рождеству Христову. "Не бывать Егорыч на Святой Руси", – скорбит о своем герое певец. "Выходил Егорий на Святую Русь", – радуется он освобождению героя. Другой святой воин – Феодор Тирон (Тирянин), умученный при императоре Максимилиане около 305 года по Рождеству Христову, в одном из вариантов стиха идет "очистить землю святорусскую" от несметной "силы жидовской". Причем, в отличие от героического эпоса былин, даже сама битва за Святую Русь носит черты духовной брани. С Евангелием отправляется святой Феодор на борьбу:

Он пошел в Божию церковь,Он и взял книгу евангельскую,Он пошел ко синю морю,Он читает книгу, сам мешается,Горючьми слезами заливается.

Даже в самой битве его оружие "книга, крест и Евангелие". Подобно Феодору, и Егорий Храбрый, очищая Русскую землю от нечисти, не сражается, а силой своего слова укрощает стихии и устрояет землю. Это очень показательно – и в ратном подвиге, в доблестных воинах народ прежде всего чтит святых, страдальцев и страстотерпцев.

Русь в духовных стихах становится местом действия лиц из священной истории Нового Завета:

Посылает Ирод-царь посланниковПо всей земле святорусской.

Рай – и тот созидается на Русской земле, как поется об этом в "Плаче Адама":