Гости из космоса (сборник) - Александр Казанцев

Исступленно ревели за окном реактивные двигатели.

Девушка-врач пичкала Евгения каплями и кофе.

— Я знаю, что вы пережили, но от вас потребуется еще многое.

Часы показывали 10 часов 36 минут.

— Мы летим быстрее времени, — убеждала девушка-врач Евгения, словно он не знал этого, — быстрее, чем вращается земной шар…

Амфибия садилась прямо на горное озеро, грудью чайки разбивая блики лунной дорожки.

Луна стояла над самыми зубцами гор, и, словно целясь в нее, поднялось над контуром гор острие гигантской башни — ракеты…

Часы показывали снова 9 часов 49 минут.

Глава шестая. Общее дыхание

Аникин, прихрамывая, несколько раз прошелся по окруженной пеплом скале, потом опустился рядом с Эллен.

— Они уже не ждут нас? — спросила Эллен, не повернув головы.

— Уже нет, — глухо отозвался Аникин. — Мы бы услышали их в шлемофоны.

— Ты не подумаешь, что это теперь для меня значит…

Аникин пытливо посмотрел на Эллен.

— Если бы я осталась жить… — добавила Эллен.

Она не отрывала взгляда от теневой стороны гор, напротив которой они сидели. Тень была черной, как небо, отделяясь от него раскаленной кромкой скал.

— Негатив жизни, — задумчиво сказала Эллен.

Очерченные светящейся линией горы спускались к раскаленному, казалось, дну ущелья. Черные и острые, кинжальные тени с обеих сторон врезались в эту светлую полосу, источив ее неровными зубцами и зазубринами.

— Если бы осталась жить, — повторила Эллен.

— Он не простил бы тебе такого тона, Лена.

— Он умел уважать правду. У нас кислорода не хватит, Ваня, даже если за нами уже летят с Земли.

— Он звал всегда вперед.

— У тебя есть мама?

— Очень славная, тихая такая… И есть еще у меня девушка. Красавица! Целый год я любовался ею… По телевизору.

Эллен покачала головой:

— Изображение? Это мираж чувств…

— Нет! Потом мы встретились.

— Тогда хорошо. А у него все было настоящее, все! Он шел как к Северному полюсу.

— Он шел не один, Лена.

— Женщина никогда не бывает справедлива, Ваня…

Аникин молчал.

Эллен резко повернулась к нему:

— Почему я не пошла с ним? Я хочу видеть его! Они не сгорели, если их залило лавой?

— Сгореть они не могут. Здесь нет кислорода.

— Лава могла залить их, застыть камнем…

— Могла.

Влиты в лунный камень, влиты навечно.

Аникин словно видел перед собой тяжелую базальтовую скалу, подобную гранитному постаменту. И по грудь в нее вошли два первых лунопроходца, воочию видевших, как растут камни, поднимаются горы, два первых исследователя, ставшие лунным утесом…

— Что ищет женщина всю жизнь? Что, Ваня? Женщина ищет мужчину. Всю жизнь ищет, если сразу не найдет. Это очень трудно найти, Ваня. А ведь оказывается, надо искать в жизни что-то другое. Об этом знал командор. Он говорил о сказочном лунном городе, о куполах, венчающих скалы, о храме науки в лунной пустыне.

Аникин встрепенулся:

— Город куполов? Очень удобно использовать вон ту груду скал.

— Он так и говорил.

— Когда-нибудь до них будут добираться в просторном вагоне подвесной дороги. И на этой равнине поставят мачты, железные, ажурные, на бетонных плитах, но только очень, очень далеко друг от друга: канаты ведь здесь не порвутся. В подвесных вагонах будет удобно. Неровности, трещины — все нипочем!

— А он говорил о лунных дорогах, хотел переделать в шоссе лучи вулканических выбросов.

— Будет и так, — согласился Аникин. — И вот мы проезжаем на подвесной дороге или по бетонированному лучу.

— И видим?..

— Прежде всего космодромы. Луна станет главной межпланетной станцией. Чтобы улететь с нее, нужна скорость немногим больше двух километров в секунду. Космодромы будут располагаться кустами, по два — по три, и напоминать лунные цирки, только бетонные. На аренах вместо центрального пика вулкана будут возвышаться ракеты.

— Ракеты тоже подобны вулканам; вулканы выбрасывают камни, ракеты — сами себя…

— Бетонная дорога пойдет по идеальной прямой луча. Мы проедем мимо рудников. Транспортерные ленты будут выносить на поверхность ценнейшие руды и грузить в машины с герметическими стеклянными кабинами…

— В них будут не изображения?

— Нет. Сами водители, которые к вечеру вернутся в свой город. И мы попадем вместе с ними в город. Сначала въедем в воздушный шлюз. Закроются за нами толстые двери. Шлюз наполнится привычным земным воздухом…

— Как в нашем резиновом домике.

— Потом откроются внутренние ворота, и мы въедем на лунный вокзал. Нас встретят цветами…

— Обожаю цветы!

— Весь город будет окружен трубами оранжерей.

— Он так и говорил.

— Да, огромными прозрачными трубами, где, по две недели не заходя, будет светить солнце и буйно расти…

— Не лунная плесень, надеюсь?

— Нет! Ею станут кормить скот на Земле. А на Луне в оранжереях зацветут преображенные земные растения, дышащие особенно благоприятной для них атмосферой. Углекислоты, поступающей из города, окажется в ней так много, что садовникам и садовницам в легких купальных костюмах — ведь жарко! — придется все же пользоваться кислородными масками и заплечными баллончиками.

— Эх, Ваня, Ваня! О кислороде-то как раз и не надо было говорить.

— А в спортивных залах, где смогут упражняться в необычайной ловкости лунные атлеты, кислорода будет даже больше нормального. А какие чудеса станут делать в гимнастических залах! Помнишь наш зал в Космическом институте? Я крутил там «солнце» на турнике, когда ты пришла… Здесь же спортсмен сумеет прыгнуть с пола к потолку.

— А город? Город…

— Он не будет копией земного. Дома упрутся в небо, в купол. И до купола достанут кроны деревьев, переросших своих земных предков. Вокруг домов-колонн, словно сотканных из стекла и света, заструятся ручейки. На Луне можно будет воду зачерпнуть рукой… Под главным куполом в самом центре встанет главное здание, как бы сложенное из стеклянных цилиндрических уступов, естественно переходящих в венчающую здание колонну, поддерживающую свод.

— Если бы можно было, Ваня, я б тебя поцеловала.

— Но люди не захотят жить, всегда запертые, закупоренные в лунных городах. Кто удержит их там?

— Природа Луны, суровая и неисправимая…

— Человек может сделать все! История человеческого прогресса — это история овладения энергией. Ею владеет теперь человек, и он сделает невозможное. На Луне в лунных породах в связанном виде химических соединений есть и азот, и кислород, даже водород для воды. Человек освободит азот и кислород, и они в земной пропорции создадут вокруг Луны атмосферу с земным давлением. Она, конечно, будет улетучиваться, но пополнять ее не составит труда. И искусственно созданная на Луне вода заполнит водоемы под небом, которое станет синим, как у нас на юге. Лунный пепел, как и вблизи Везувия, поможет создать здесь прекрасную плодородную почву. На поверхности Луны появятся удивительные сады, даже леса с деревьями непостижимой высоты и красоты. Перенесенные с Земли, они, не ощущая привычной для предшествующих поколений силы тяжести, буйно разрастутся. И на Луну станут прилетать люди Земли не только работать на рудниках или в обсерваториях, на гелиостанциях или космодромах. Люди Земли будут отдыхать здесь в сказочных условиях, не ощущая земного веса. Здесь чудодейственно излечатся болезни сердца. Сюда начнут прилетать спортсмены для небывалых состязаний в скорости бега, в высоте прыжков — с шестом здесь можно будет перепрыгнуть двадцатиэтажный дом!.. Альпинисты столкнутся с увлекательными препятствиями, со скалистыми вершинами, с неприступными пиками и волнующими пропастями… Человек, побывавший на Луне, никогда уже не забудет ее, станет стремиться обратно, как стремится всякий, побывавший в Арктике… Он будет тосковать по буйным лунным лесам, по озерам, по глади которых легко бегать в специальной обуви с перепончатыми подошвами, он никогда не забудет восхитительного ощущения легкости, которая позволит даже парить в воздухе на полах плаща, как на крыльях. Луна станет чудеснейшим местом Земли, мечтой, сказкой, местом счастья для каждого… Все будут стремиться побывать на ней или вернуться снова на нее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});