Сборник статей и интервью 2006г. - Борис Кагарлицкий

Конечным итогом был приговор, подтверждающий, что высказывания Зюганова не соответствуют действительности. Высказывания лидера КПРФ должны быть опровергнуты, а сам лидер партии приговорен выплатить 500 рублей Кагарлицкому в возмещении ущерба.

Разумеется, по-настоящему серьезная борьба предстоит не в Тверском, а в Савеловском суде, где продолжаются слушания по делу о докладе «Штормовое предупреждение».

И всё-таки победа в Тверском суде имеет значение. Она доказывает, насколько бессмысленно пытаться вести борьбу с инакомыслием при помощи давления и запугивания. И уж в любом случае, нельзя не порадоваться за Бориса Кагарлицкого, который теперь сможет на Новый Год пить шампанское за счет Зюганова.

МЫ ЕЩЁ ВСПОМНИМ ТУРКМЕНБАШИ!

«Мудрый, сплоченный туркменский народ, вся мировая общественность, все человечество понесли сегодня тяжелую утрату», - говорится в послании туркменскому народу в связи со смертью президента Ниязова.

Жителям Туркменистана в очередной раз напомнили, что «навеки Великий Сердар построил мирное, стабильное, гуманное, справедливое туркменское общество, в первые годы нашей независимости четко определил политические, экономические, духовные, культурные, моральные основы развития нашей страны, избрал своеобразный путь национального развития, ведущий нашу страну к невиданным высотам прогресса… Путь нашего навеки Великого Сердара - это священный путь, пронизанный духом наших мужественных предков, мечтами наших современников о нашем великом будущем, прекрасный, ясный, справедливый и свободный путь, ведущий нас к счастью».

Не знаю, согласятся ли с этим туркмены. А вот мировая общественность, в лице многочисленных государственных лидеров, несомненно, уже осознает, что Великого Сердара нам будет явно не хватать.

И в самом деле, Сапармурат Ниязов был удобен всем. Вроде бы, жестокий диктатор, не терпевший возражений, образцовый тоталитарный правитель, режим которого приобрел откровенно гротескные черты, Ниязов прекрасно умел ублажать демократически избранных лидеров. Европейцам импонировал его умеренный прозападный курс. С американской администрацией он никогда не вступал в открытый конфликт.

«Туркменбаши был не единственный правитель, пытавшийся всё контролировать, но он был одним из немногих, у которого это получалось» В Кремле, напротив, помнили, что в разгар очередной афганской кампании Туркменбаши не допустил у себя строительства американских военных баз. В отличие от других стран бывшего Советского Союза, он публично не ругался с Москвой, держался подчеркнуто лояльно. Зато в Грузии и на Украине ценили, что в условиях конфликта с Россией он готов был поставлять им дешевый газ, тем самым давая шанс выскользнуть из цепких лап бывшего «Старшего Брата». Наконец, Газпром, с которым Туркмения, вроде бы, конкурировала, продавая топливо по сниженным ценам, сам закупал изрядное количество её продукции - для перепродажи и поставок на внутренний рынок.

Иными словами, Туркменбаши умел угодить всем. Кроме, быть может, своих соотечественников, которых держал под жестким контролем, придавив всей тяжестью немыслимо мощного и разветвленного (даже по сравнению с советскими временами) репрессивно-пропагандистского аппарата. Но, с другой стороны, зачем с ними считаться, с подданными, если они в любом случае приведены к послушанию? Ведь, в отличие от Таджикистана, Узбекистана и Киргизии, не было в Туркмении ни гражданских войн, ни восстаний, ни партизанских движений, ни, тем более, революций. Туркменбаши был не единственный правитель, пытавшийся всё контролировать, но он был одним из немногих, у которого это получалось. По правде сказать, такой меры контроля над обществом не было ни у Мао, ни у Сталина. Из правителей недавнего прошлого рядом с ним поставить можно лишь несравненного Ким Ир Сена. Да и то, у стосолнечного вождя - товарища Ким Ир Сена задача была полегче. Он мог полностью, наглухо закрыть свою страну, получая одновременно поддержку от соперничающих соседних держав - и от СССР, и от Китая. Туркменбаши должен был править в иную эпоху, унаследовав от Советского Союза незащищенные административные границы и население, привыкшее оглядываться на Москву, где, кто бы чего ни говорил, уровень свободы в течение всех последних лет был на много порядков выше. К тому же туркмены считались в прошлом народом гордым и свободолюбивым.

Но Туркменбаши со всеми трудностями успешно справился. Обнищавшее население ни о каких свободах уже не думало, а просто существовало, привычно вынося тяготы повседневности. Доходы от газа обеспечивали устойчивые экономические показатели. Оппозиционеры все уехали или исчезли, причем те, кому удалось сбежать, ещё должны были напоследок внести в казну плату за выезд из страны. Мировая общественность, конечно, роптала, но как-то вяло, невнятно, без энтузиазма.

В России, где страшно и громко переживают за соотечественников, живущих в Латвии и Эстонии, по поводу таких же соотечественников в Туркмении лишь молча вздыхали. Когда же приходили новости об очередных сумасбродствах диктатора - вроде строительства золотой статуи или запрете золотых зубов - не возмущались, а хихикали. Ведь и в самом деле смешно. Ей-богу!

Границу Великому Сердару даже не надо было накрепко запирать. О его безопасности заботились соседи. Режимы, сложившиеся в постсоветских республиках Средней Азии, готовы были всячески поддерживать правителя Ашхабада, понимая, что его стабильность - это и их стабильность.

И вот всё в одночасье рухнуло.

Как принято в таких случаях говорить, «ушла эпоха».

Тщательно построенное здание не то чтобы развалилось, но как-то утратило равновесие, а главное, сделалось призрачным, откровенно непрочным и не вызывающим ни малейшего доверия.

Вроде бы всё просто: назначат нового Туркменбаши, объявят имя очередного Великого Сердара и дело сделано. Запуганное население возражать не будет, а мировое сообщество только вздохнет с облегчением: всё лучше, чем гражданская война. Права человека, конечно, хорошо, но поставки газа - важнее. Особенно в наши времена, когда топливо так дорого!

Но не так всё просто. Великий Сердар Ниязов всё-таки был основателем Туркменского государства, отцом независимости. Получилось это совершенно случайно, даже против его собственной воли, ведь в конце 1980-х годов он был одним из тех, кто старательно защищал целостность Советского Союза. Но так или иначе, а самостоятельную Туркмению сформировал он. А потому отцом нации был не только в соответствии с лозунгами тоталитарной пропаганды, но и фактически, в полном соответствии с правдой и логикой истории.

Опять же, гражданской войны, как в соседнем Таджикистане, не допустил, боевых действий на улицах собственных городов - как в Узбекистане - не устраивал. Значит, и в самом деле правил мирно. Можно даже сказать - в некотором смысле - гуманно.

Наследник, кто бы им ни был, должен предъявить какие-то реальные достижения, а их нет. «Стосолнечный вождь» Ким Ир Сен, понимая это, загодя готовил сына к власти, на протяжении целого ряда лет внушая населению, что Ким-младший во всём много лет помогал Киму-старшему и по праву должен разделять славу его великих достижений.

Ниязов ни о чем подобном не позаботился, ушел от нас в иной мир «по-английски», не сказав ни слова на прощание.

Теперь все политологи дружно предсказывают нестабильность, даже гражданскую войну. В Ашхабаде уже начались неприятности. Спикера парламента, который должен был бы исполнять обязанности президента, сместили, обвинив в том, что он из-за «межплеменной вражды» затравил невесту сына. Шекспировские сюжеты, которых все справедливо ожидали в стране, где неограниченная власть разжигает неумеренные амбиции властолюбцев, начались сразу же. Только почему-то не с цитаты из «Макбета» или «Ричарда III», а с пародийного переосмысления «Ромео и Джульетты». А в роли нового хозяина Ашхабада выступил не кто-то из военных или политиков, а бывший дантист Сердара. Что, впрочем, напоминает средневековые традиции «гаремных переворотов».

Дальше будет - скорее всего - много хуже. Однако даже в том случае, если новый правитель сможет устроиться в своем кресле без серьезного кровопролития и всё пройдет сравнительно гладко, вторым Туркменбаши он не станет. Кем бы ни был следующий лидер Туркмении, он будет на первых порах чувствовать себя крайне неуверенно. А это значит, что начнутся либо попытки реформ, либо репрессии, выходящие далеко за рамки привычного для Средней Азии «повседневного контроля».

Из реформ ничего не выйдет, да и репрессии провалятся, спровоцировав сопротивление отчаяния. И то и другое означает дестабилизацию. А значит - постоянную головную боль у политиков на всём постсоветском пространстве. Ибо нет ничего опаснее непредсказуемости и неопределенности. Пока Туркменбаши был жив, он устраивал всех именно тем, что был предсказуем. Потому и заведенный им порядок казался вечен.