Открытие земли - Жюль Верн

Уолтер Ралей. Со старинной гравюры

Мы упомянули уже в своем месте, какие басни распространились во всей Европе после того, как Орельяна вернулся в Испанию из своего удивительного путешествия по Амазонке. Происхождение легенды об Эльдорадо довольно убедительно объяснил Александр Гумбольдт, описав природу, состав почвы и горных пород в басейне реки Эссекибо (территория Британской Гвианы). «Здесь, – говорит ученый, – мы всюду видим скалы, состоящие из слюдяного шифера и блестящего талька, которые сверкают среди вод, отсвечивающих золотым блеском под лучами тропического солнца». Отсюда, должно быть, и появились все эти пресловутые «золотые купола», «серебряные обелиски» и прочие «чудеса Эльдорадо», воспламенившие воображение испанцев.

Верил ли Ралей в существование этого вымышленного города, на открытие и завоевание которого он употребил столько сил и энергии? Действительно ли он верил или старался ради собственной славы внушить другим эту иллюзию? Трудно ответить что-либо определенное. Нам известно только (повторим слова писателя Филарета Шаля), что «мало кто верил обещаниям Ралея, и многие опасались, как бы экспедиция, организованная человеком с таким неустойчивым характером и непомерно пылкой фантазией, не привела к самым плачевным последствиям».

9 февраля 1595 года Уолтер Ралей вышел из Плимута с пятью кораблями и сотней солдат, не считая судовой команды и нескольких десятков будущих поселенцев. После четырехдневной стоянки у Фуэртевентура, одного из Канарских островов, где экипаж запасся дровами и водой, он достиг острова Тринидад и там соединился с ожидавшим его капитаном Уайдоном, который взялся провести флотилию к устью реки Ориноко. Остров Тринидад находился тогда под управлением дона Антонио де Беррео. Он оказал англичанам притворное гостеприимство, а сам отправил нарочных в Куману и на остров Маргариту, поручив им собрать войско для нападения на англичан. В то же время он запретил индейцам и испанцам под страхом смерти вступать в какие бы то ни было сношения с людьми Ралея.

Однако Ралей вовремя узнал об этих кознях и решил опередить противника. Под покровом ночи он осторожно высадился со своими солдатами на берег и без боя завладел городом Сан-Хосе, захватив в плен самого губернатора и всех именитых горожан. После этого Ралей отплыл к устью Ориноко и, лавируя среди бесчисленных островков и протоков, поднялся на сто десять лье вверх по течению. Здесь он и занялся поисками легендарного Эльдорадо. Но сведения, сообщаемые Ралеем с развязностью гасконца, впервые очутившегося на берегах Темзы, до того баснословны, что нет никакой возможности отделить крупицу истины от груды лжи.

Некоторые испанцы, видевшие индейский город Маноа, утверждали, что это будто бы и есть Эльдорадо. Ралей сообщает с их слов, что этот город превосходит своей величиной и богатством все города мира и все, что конкистадорам доводилось до сих пор видеть в Америке. Полагая, что он уже находится на подступах к Эльдорадо, Ралей восторженно описывает местность у берегов Ориноко. «Там не бывает зимы, – говорит он, – почва здоровая и плодородная, полным-полно всевозможной дичи. Птицы разных пород оглашают воздух такими чудесными трелями, что они кажутся настоящей музыкой. Мой капитан, отправленный на поиски рудников, нашел залежи золота и серебра; но так как у него под руками не было ничего, кроме меча, то он не мог отделить драгоценный металл от камня. Один испанец, по имени Каракас, сказал, что этот рудник называется «Madre del ого [мать золота]».

Далее, чтобы не быть обвиненным в преувеличениях, Ралей прибавляет: «Могут подумать, будто мною руководила слепая иллюзия и обманчивая мечта. Но это вовсе не так. Если бы я не был убежден, что на земле не существует страны, более богатой золотом, чем Гвиана, то зачем тогда мне было предпринимать такое далекое и опасное путешествие? Уайдон и еще один из моих спутников однажды нашли несколько кусков камня, удивительно похожего на сапфир. Я показал их местным жителям, и они заверили меня, что знают целую гору, состоящую из такого же камня!»

Вслед за тем Ралей рассказывает, что к нему явился один старый касик, ста десяти лет от роду, и, поведав много разных чудес о могуществе властителей Маноа, отговорил путешественника завоевывать эту страну, так как сил у него для этого было бы недостаточно. Тот же касик сообщил, будто на пути к Маноа есть целая гора из чистого золота, и вызвался ее показать. Ралей уверяет, что он якобы собственными глазами видел эту золотую гору и хотел уже к ней приблизиться, но – вот досадная случайность! – она оказалась наполовину затопленной наводнением и к ней не было подступа. «Гора имела форму башни и, как мне показалось, была скорее белого, нежели желтого цвета. Низвергающийся с нее поток, вздутый дождями, производил страшный шум. Грохот падающей воды был слышен с далекого расстояния. Вспомнив рассказ тринидадского губернатора Беррео о блестящих алмазах и других драгоценных камнях, рассеянных по всей стране, я усомнился было в их действительной ценности, пока меня самого не поразил их удивительный блеск. После короткого привала на берегу прекрасной реки мы посетили старого касика в его селении и просили, чтобы он провел нас в обход к подножию золотой горы. Но, встретив на пути непреодолимые препятствия, я решил вернуться обратно к устью Куманы [Ориноко], куда окрестные касики принесли много разных подарков».

Уолтер Ралей берет в плен испанского губернатора. Со старинной гравюры

Мы избавим читателей от фантастических описаний великанов-циклопов – с глазами на плечах, ртом на груди и волосами, растущими посреди спины, великанов, чей рост превышает в три раза рост обыкновенных людей, и прочих чудес. Все эти баснословные сведения Ралей излагает самым серьезным тоном. Его книга «Открытие прекрасной Гвианской империи с приложением рассказа о великом золотом городе Маноа, в году 1595» напоминает не столько рассказ путешественника-очевидца, сколько волшебные сказки из «Тысячи и одной ночи».

Если мы попытаемся отделить правду от вымысла, истину от выдумки, то что же останется тогда на долю историка-географа? Ничего или почти ничего. Вряд ли стоило Уолтеру Ралею так беззастенчиво рекламировать свою безрезультатную экспедицию, которая поневоле заставляет вспомнить слова баснописца:

Я воспою войну титанов с громовержцем! —Сулил поэт, прижав ладони к сердцу.Нагромоздил он много громких слов,А прок-то в том каков?

Дальнейшая судьба Уолтера Ралея сложилась довольно плачевно. После смерти королевы Елизаветы он был обвинен ее преемником, королем Яковом I, в государственной измене и в ожидании смертной казни двенадцать лет провел в заточении в замке Тауэр. Затем ему удалось соблазнить алчного короля, нуждавшегося в деньгах, проектом новой экспедиции в Гвиану. В 1617 году Ралей получил свободу и снова отправился в Америку. И на сей раз не найдя Эльдорадо с его легендарными сокровищами, он попытался компенсировать себя пиратскими нападениями на испанские корабли, что ухудшило огношения между обеими странами. Этого самоуправства король Ралею не простил и, когда тот вернулся в Англию, приказал привести в исполнение уже много лет тяготевший над ним смертный приговор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});