Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский

ума.

– Ты раздражаешь меня, Юлиан. С таким настроем тебе не помогло бы даже чистосердечное признание твоего врага. О чём вы говорили? Что ты узнал от него? У тебя есть хоть какие-то подозрения касательно его дальнейших планов?

Гарет был прав. Юлиан являлся источником бесконечного нытья, плохого настроения и самой настоящей человеческой слабости. Однажды он испытает чувства стыда за это, но на данный момент он ощущал лишь жалость к себе.

– Сорвенгер слишком грамотно всё маскировал, – сказал Юлиан. – Он признался в том, что являлся пособником Молтембера и убил Ривальду Скуэйн, но это я и раньше знал. Свою же причастность к убийству мэра и его советников он категорически отрицает.

– Быть может, он и впрямь ни при чём?

– Нет, такого не бывает. Не в этом городе. Не в моей жизни.

– Что ещё ты услышал?

Юлиану было сложно конструктивно собрать диалог в нечто краткое и целое даже внутри своей головы, не говоря уже о словах. Но он попытался.

– Имел место шантаж, – произнёс он. – Ваза, которую кто-то украл у Лютнеров… Всё было из-за неё. Он пригласил меня для того, чтобы я отдал её ему.

– Ваза? – приподнял брови Гарет. – Я не ослышался? Рейнхардту нужна ваза? Он хотя бы намекнул тебе, каким образом намеревается использовать её для обретения власти?

– Это ваза Артемиды. Возможно, какой-то мощный артефакт? Слышал о ней? Ты же знаешь всё, Гарет.

– К великому сожалению, не приходилось. А это значит, что ничего интересного она собой не представляет, потому что иначе я бы знал, уж поверь мне.

– Тем не менее, она очень нужна Сорвенгеру, – сказал Юлиан. – Настолько, что он намекнул мне, что мои друзья могут пострадать.

– Так же, как Хелен и Йохан.

– Думаю, да. Если я не отдам ему эту вазу.

– Которой у тебя нет.

– Которой у меня нет, – повторил Юлиан.

Несколько секунд они молчали, смотря друг другу в глаза.

– Тогда чего мы ждём? – выпалил Гарет.

Юлиан почувствовал некоторое облегчение, когда услышал нотки позитива в голосе соседа. Отчего-то это придавало спокойствия и уверенности, ибо чётко ощущалось, что в тот момент, когда Юлиан будет готов опустить руки, Гарет не позволит ему этого сделать.

– Что ты имеешь в виду?

– Самое время для того, чтобы найти эту вазу.

– Постой. Нельзя отдавать Сорвенгеру её. Мы не знаем, какая сила в ней содержится и как он ей распорядится. Что, если он…

– Никто не собирался ничего ему отдавать. Мы найдём вазу для того, чтобы получить преимущество. Мы разработаем план, и уже тогда сами сможем его шантажировать.

– Каким образом?

– Придумаем тогда, когда найдём её. Нужная чёткая последовательность действий. И, пока мы должны выполнить первый пункт.

Юлиан начал забывать, когда в последний раз порядком высыпался. Каждое утро, глядя в зеркало, он с ужасом наблюдал за тем, как увеличиваются синие круги под его глазами. Казалось, он начинал худеть, но окружающие утверждали, что всё обстоит совсем не так.

Юлиан становился невнимательным и всё более раздражительным. Его злило практически всё: Пенелопа, не перестающая находиться в компании Аарона, Йохан, негативно настроенный в отношении Юлиана, Хелен, призывающая успокоиться и собраться и даже Гарет, заставляющий себя ненавидеть из-за своего оптимизма.

Они не осознавали того, что подавленность Юлиана вызвана беспокойством за них. Он чувствовал не только ответственность, но и вину перед ними. Не будь его рядом, с Йоханом и Хелен всё было бы в порядке.

И он не переживал бы за то, что та же участь может настигнуть кого-то ещё. Первыми в очереди стояли Гарет и Пенелопа. Несмотря на некоторую ненависть в адрес последней, ему тяжело было осознавать, что из-за него пострадает и она.

Юлиан не желал ей зла, пусть временами и думал иначе. Врагом номер один являлась отнюдь не она, а новоиспечённый Якоб Рейнхард – неуловимый человек-призрак.

Последующие два дня Юлиан ночевал не у Магдалены, а в общежитии. Скорее всего, девушка была расстроена, но Юлиан ничего не мог поделать с собой.

Он знал, что нахождение рядом с Магдаленой тоже подвергло бы её опасности. Если Сорвенгер увидит Юлиана рядом с ней, справедливо посчитает, что она является близким для него человеком, а значит, и потенциальной жертвой.

Юлиан не был готов на такой риск.

Однако, эта причина была лишь второй по значимости. В первую очередь, он хотел несколько ночей провести в одиночестве для того, чтобы рассмотреть все возможные варианты развития событий.

В голове всё переплеталась, и ни одна из мыслей так и не оказалась чёткой.

Хелен пыталась шутить, но Юлиан прилагал все усилия для того, чтобы пропускать её слова мимо ушей. Похоже, девушку это нисколько не расстраивало, ибо главным её желанием было не быть услышанной, а выговориться.

Занятия закончились, и Юлиан неспешным шагом рассекал площадь внутреннего двора академии. Все студенты ходили группами по два-четыре человека, но Юлиан вынужден был остаться один, потому что Хелен, едва увидев Гарета, мгновенно забыла своего друга и кинулась в объятия своего парня.

Юлиан мысленно пожелал им удачи. Неловко было осознавать, но её исчезновение вызвало у юноши лёгкое облегчение.

Но вскоре оно сменилось шоком, потому что у главных ворот Юлиан увидел Магдалену. В любой другой ситуации его обрадовало бы это, но прямо сейчас всё обстояло иначе – подле неё стоял Браво.

Он был повёрнут спиной к Юлиану, но перепутать с кем-то другим его было невозможно. Во всей академии был только один такой коротышка, который, благодаря высоким каблукам Магдалены, смотрелся ниже её.

Юлиан дал себе обещание не рубить сгоряча, но его нынешнее состояние обнулило все заветы.

– Что здесь происходит? – громко и требовательно спросил он.

Удивлённая Магдалена встрепенулась, а Браво недовольно повернул свою голову.

– Юлиан? – произнесла девушка. – Ты здесь?

– А где мне ещё находиться? – спросил он. – Не говори, что ты не знала, что здесь учится не только он, но и я.

Похоже, Магдалена растерялась.

– Я пришла к тебе, а этот мальчик…

Аарон приподнял руки вверх, изображая капитуляцию.

– Всё-всё, мне пора, – улыбаясь, произнёс он, после чего неспешными шагами отправился прочь.

– Стоять! – крикнул Юлиан.

Внутренний двор затих в это же мгновение.

– Нарываешься, Мерлин? – спросил Аарон.

– О чём ты говорил с ней? Зачем вообще подошёл?

Магдалена сделала несколько шагов в сторону и спряталась за спиной Юлиана. Ему казалось, что эта самая спина стала такой широкой, что за ней могли разом скрыться сразу несколько девушек такого размера.

– Он сказал, что сегодня ты не на учёбе, – прошептала Магдалена. – Что ушёл с какой-то девушкой.