Шрифт:
Интервал:
Закладка:
62
Таллинн.
63
Комендатура постоянного местопребывания (чаще всего городская). В Полоцке размещались: 335-я (1943) и 930-я (1944) ортскомендатуры. Нумерация комендатур на 1941–1942 не установлена.
64
От нем. Militärverwaltung — военное управление.
65
Бургомистром Полоцка был Д. Б. Петровский, участвовавший в деятельности местного советского подполья и способствовавший трудоустройству подпольщиков.
66
Витебск был оккупирован 11 июля 1941. В последующие дни произошло окружение 16-й, 19-й и 20-й советских армий Западного фронта между Витебском и Смоленском. Непосредственно Полоцк с 29 июня 1941 обороняли части 174-й стрелковой дивизии полковника А. И. Зыгина (из состава 62-го стрелкового корпуса 22-й армии).
67
Вполне возможно, что уничтожением инфраструктуры Полоцка занимались в июле 1941 бойцы отряда внутренней обороны города под командованием С. П. Портнова.
68
Во время эвакуации на рубеже сентября — октября 1941 в пос. Локоть Брасовского р-на Брянской обл. инженер-технолог местного спиртзавода Б. В. Каминский по воспоминаниям локотчан (1994) вместо того, чтобы сжечь оставшееся просо, распорядился раздать по пять мешков каждому заводскому рабочему.
69
Ср. с записями из дневника дочери ялтинского врача 3. А. Хабаровой, девочкой-подростком пережившей оккупацию Ялты:
«10 ноября 1941 <…>
3-го начали взрывать Ялту. Ночью мы смотрели, как горит Набережная, большие дома, санатории. На том конце за Массандрой слышалась стрельба. Там оставили сражаться ополченцев.
Мама в ужасе — у нас все сгорит.
Ночью к Троицкому прибежала медсестра. В госпитале осталось 60 раненых. Папа с Троицким побежали в госпиталь. Вынесли всех раненых, распределили их по жителям. Тут подскочил подонок из НКВД, хотел взрывать, но какой-то парень не дал. Он очень ругался, орал на папу и Троицкого из-за того, что они не имели права выносить раненых, чтобы не оставлять врагу. Орал, что так это не оставит. Но парень поддал ему как следует и тот убежал. Когда папа с Троицким пришли домой, жена Троицкого сказала, чтоб мы немедленно убирались. Мы с мамой просидели до рассвета на кухне, потом ушли в санаторий. Никто не спал, НКВДшники уже уехали, но нагадили в кровати. <…>
22 ноября 1941 <…>
Перед отходом наши сожгли и уничтожали все что можно. Пшеницу в колхозах обливали керосином и сжигали. А теперь из этого зерна пекут хлеб и дают русским».
Кроме того, ср. с воспоминаниями конца 1940-х бывшего кадета Киевского кадетского корпуса, журналиста газеты «Новое Слово» (Берлин) H. М. Февра, побывавшего во Пскове зимой 1941/42: «За несколько дней до падения Пскова местные комсомольцы, руководимые ответственными партийцами, приступили к организованному сжиганию города. Разграбленные ими предварительно винные лавки несколько нарушили эту организованность. Нарушил ее и отпор, встреченный со стороны псковичей. Отпор, правда, пассивный — псковичи сами старались скорее потушить подожженные дома. Препятствовать поджогу они не могли».
70
Ср. с записями из дневника 3. А. Хабаровой:
«18 ноября 1941 <…>
Немцы повесили приказ: “Всем евреям надеть три звезды”. Дураки! Понадели, кто знает, где еврей. И еще друг друга ругают. Сегодня на улице одна еврейка кричали другому: “Ах ты, пархатый жид”. Сидели б тихо. <…>
12 декабря 1941
Повесили приказ: “Всем евреям собраться в Гестапо с вещами в течение 3-х дней”.
Евреи потащились. Несут кровати, матрасы, ковры, чемоданы. Папа встретил знакомого врача. Говорит ему: “Беги в лес”. А тот отвечает: “Нас отправят в Палестину”. Папа ему говорит, что везде, где немцы, давно уже всех перестреляли. А тот твердит свое: “Немцы люди культурные, они не обманут, а большевики все врут”. Отец просил его оставить у нас хоть дочь. Но он не хочет.
И еще один папин знакомый пришел прощаться. Адвокат. Прощается и говорит: “Нас все равно убьют. В лес нельзя, туда без пропуска не пускают. Там только райком, горком и дурачки молодые для охраны. А нас всех бросили на растерзание. Самое страшное то, что свои холуи прислуживают, доносят, выдают евреев и коммунистов”».
71
Ср. это утверждение мемуариста с воспоминаниями лейтенанта Вермахта А. Шейдербаусра, с 1942 воевавшего на Восточном фронте: «Не было никаких сомнений в том, что написаю руководство рейха в своем заявлении, направленном в адрес Советского правительства в связи с объявлением войны: “Немецкий народ осознает, что он призван спасти весь цивилизованный мир от смертельной опасности большевизма и открыть путь для подлинного процесса социального развития Европы”. Этот отрывок из заявления немецкого правительства был напечатан мелким шрифтом на верхнем крае многих фронтовых почтовых открыток. Кто из нас мог сомневаться в истине того, что нам говорилось? Кто мог доказать, что это было не так?»
72
Воспоминания П. Д. Ильинского согласуются с известными нам фактами. Одну из первых подпольных групп в Полоцке создал бывший заведующий Полоцким райотделом народного образования, капитан пограничных войск НКВД и член ВКП(б) С. В. Суховей. В группу вошли Ф. К. Безер, Д. И. Клепиков, Ф. Н. Лоевский, Н. А. Манис и др. С. В. Суховей пошел работать в городскую управу и вскоре был назначен сельским бургомистром (!) Полоцкого района, после чего возможности подполья резко возросли — бургомистр снабжал подпольщиков пропусками и помогал им в случае арестов. Ф. К. Безер служил переводчиком в ортскомендатуре и устраивал на работу в органы самоуправления своих соратников.
73
Гражданским населением.
74
Гетто было создано в декабре 1941 на окраине города, около кирпичного завода. По официальным оценкам советских исследователей, здесь погибли 7 тыс. полоцких евреев.
75
От нем. Wirtschaftkommando — Хозяйственная команда (организация) центрального подчинения.
76
Ср. это утверждение мемуариста с воспоминаниями лейтенанта Вермахта А. Шейдсрбауера (август 1943, деревня Ляды, западнее Вязьмы): «Через несколько дней я был гостем капитана Кригля, командира “прославленного” строительного батальона. Он жил один в маленьком домике. У него не было ординарца, и его обслуживала местная женщина. Вера была приятной и интеллигентной чертежницей из Белостока. Она не скрывала своих большевистских убеждений и свою веру в победу Советского Союза. Но это не мешало ей жить с Криглем, которому было за сорок, как жене с мужем. У нее было пухлое лицо, красные щеки, большая грудь, и она всегда была в хорошем настроении. Даже если она и притворялась, то все равно в ее положении у нее были все причины радоваться, поскольку единственная работа, которая от нее требовалась, заключалась в уходе за капитаном Криглем.
Не только я, но и находившийся вместе со мной местный командир, мы оба были поражены бессовестной откровенностью, с которой Кригль пренебрегал понятиями чистой жизни и супружеской верности. Более того, то же самое происходило и с его подчиненными. Гражданские лица, исключительно женщины и подростки, не содержались под охраной. За ними просто присматривали музыканты полкового оркестра. Я слышал, что у каждого из этих фельдфебелей и унтер-офицеров, военных музыкантов на действительной службе, была своя “жена" из женщин-работниц».
77
Cр. это утверждение мемуариста с одним из свидетельств об организации партизанского движения в Белоруссии: «В Рудне (Смоленского округа) сильно выпивший немецкий майор вскочил в дом местного жителя и расстрелял всю семью в количестве 6 человек (двое родителей, четверо детей). Этот случай сильно взволновал местное население и усилил ненависть к немцам. Этим вопросом заинтересовалось местное самоуправление, выразившее энергичный протест и требование расследования дела и предания виновного суду. В результате, майор был арестован, предан военно-полевому суду, который разжаловал его в лейтенанты и отправил немедленно на фронт. Спустя четыре месяца была раскрыта эта кровавая тайна. Убитый был в прошлом членом Коммунистической партии, по-видимому, в силу своего служебного положения (он был агрономом, занимал довольно видный пост в сельском хозяйстве). Вернувшись из плена, он стал открыто высказывать свои антисоветские настроения и заявил о своем порыве навсегда с Коммунистической партией. Не обращая внимания на его слова, подпольная группа, через некую Марию, уже пожилую женщину, предложила ему вступить в подпольную организацию. Он категорически отказался, но, несмотря на это, ему настойчиво повторили предложение. Не помогли, конечно, и запугивания, агроном оставался неумолим и даже более того — заявил, что будет бороться с большевиками всеми своими силами.
- Голос Ленинграда. Ленинградское радио в дни блокады - Александр Рубашкин - О войне
- Линия фронта прочерчивает небо - Нгуен Тхи - О войне
- Герои подполья. О борьбе советских патриотов в тылу немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Выпуск первый - В. Быстров - О войне
- Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942 - Александр Аркадьевич Тихомиров - История / О войне
- Блокадная этика. Представления о морали в Ленинграде в 1941–1942 гг. - Сергей Яров - О войне
- Река убиенных - Богдан Сушинский - О войне
- Неповторимое. Книга 2 - Валентин Варенников - О войне
- Рассказы о героях - Александр Журавлев - О войне
- «Я ходил за линию фронта». Откровения войсковых разведчиков - Артем Драбкин - О войне
- Смертники Восточного фронта. За неправое дело - Расс Шнайдер - О войне