Дальняя бомбардировочная... - Александр Голованов

Полным ходом работал наш Летный центр, где проходил переподготовку штурманский состав. За 1943 год здесь прошли переподготовку 860 штурманов. Они получали все то новое, что было к тому времени известно в самолетовождении, закрепляли старое, уже известное.

В 1943 году нам пришлось столкнуться и с новшествами, введенными немцами для борьбы с нашими ночными бомбардировщиками. Этим новшеством явились радиолокационные приборы, которыми были оборудованы уже не единичные самолеты противника, а целая группа таких самолетов. Эти установки были довольно эффективны в ночных условиях. Наши потери стали расти. Нередко получалось так, что самолет противника обнаруживался лишь после того, как он открывал огонь с довольно близких дистанций. Особенно это проявилось в битве на Курской дуге.

Такими истребителями-перехватчиками немцы стали прикрывать свои объекты в тылу, а также начали организовывать службы обнаружения и наведения на тех участках фронта, где более интенсивно отмечалась деятельность нашей авиации. Поначалу это были просто самолеты, оборудованные приборами наведения. Барражировали они в воздухе в определенном квадрате и пытались при появлении в этом квадрате нашего самолета самостоятельно обнаружить его и атаковать. Несколько позже появились наземные локационные станции обнаружения и наведения, взаимодействовавшие с истребителями, находившимися в воздухе. Эти наземные станции, обнаружив наш самолет в воздухе, выводили на сближение с ним свой истребитель, который, имея у себя на борту локатор и поймав цель, уже самостоятельно ее атаковал.

Сейчас радиолокация общеизвестна и усовершенствована до того, что, например, на линиях Аэрофлота наземные локаторы просто ведут самолет в зоне того маршрута, по которому ему надлежит лететь. Стоит этому самолету незначительно уклониться в ту или иную сторону, как ему сейчас же об этом сообщат с земли, а то и просто дадут курс, по которому он должен идти. Указания по этому поводу с земли являются обязательными для экипажа. Когда же во время войны мы столкнулись с атаками наших самолетов при помощи средств локации, то не все нам было ясно и понятно. То, что наши самолеты сбивают при помощи средств наведения, было вскрыто довольно быстро. А вот как преодолеть новую преграду? Здесь только усилением наблюдения экипажами за воздухом вопроса не решишь.

Пришлось заняться различными экспериментами, и в конце концов мы нашли наиболее эффективные средства. Во-первых, перелет линии фронта на малых высотах, что исключало своевременное обнаружение самолетов. Известно — чем выше летит самолет, тем с более далекого расстояния можно его обнаружить, и чем ниже он летит, тем меньше вероятность его своевременного обнаружения. Во-вторых, каждый самолет снабжался на полет лентами фольги разных размеров, которые выбрасывались с самолета как в районе самих целей, так при надобности и по маршруту. Эти ленты фольги не давали возможность станциям обнаружения и наведения установить, где же точно находятся самолеты и сколько их. Перехватчики, находившиеся в воздухе, также не могли по своим приборам точно установить — идут ли они на цель или на разбросанную фольгу. Когда наши самолеты одновременно бомбили цель с разных высот, масса фольги, по сути дела, закрывала весь экран. Так же мы меняли маршруты и места перелета линии фронта. Использовались нами и другие элементы маскировки, но эти были основными, и внедрение их в практику привело к серьезному снижению потерь. Нужно сказать, что присутствие перехватчиков противника в районе самой цели обнаруживалось довольно быстро, потому что в это время вся наземная система противовоздушной обороны бездействовала, боясь сбить свои самолеты, и оживала после первых разрывов наших бомб, когда немецкие самолеты уходили из зоны действия ПВО. В этом случае наши экипажи знали, что встреча с перехватчиками при отходе от цели вполне возможна, и применяли необходимые способы и средства маскировки.

Если читатель обратил внимание, с июля, то есть с момента наступления немцев на Курской дуге, АДД прекратила систематические налеты на глубокие тылы противника и полностью перешла на поддержку и обеспечение оборонительных действий, а затем наступательных операций наших войск на этом направлении, как на переднем крае, так и в глубине.

Применение стратегической авиации непосредственно на поле боя приняло огромные, я бы сказал, невиданные до сих пор масштабы. Более 65000 вылетов было сделано в 1943 году в интересах войск наших фронтов. Можно представить эти масштабы, если вспомнить, что в 1942 году АДД произвела на выполнение всех задач около 38000 самолето-вылетов. Применение стратегической авиации в интересах фронтов полностью себя оправдало. Используя ее на главных направлениях, можно было в любой момент, не тратя времени на переброску фронтовой авиации, создать огневой перевес на нужном направлении. АДД превратилась как бы в воздушную крупнокалиберную артиллерию, которая могла нанести удар там, куда не достают другие средства, или там, где эти средства маломощны.

Совершенно очевидно, что действовать в непосредственной близости от своих наземных войск без отлично организованного взаимодействия с ними было невозможно. И здесь нужно сказать, что в течение лета 1943 года организация взаимодействия была доведена до весьма высокой степени. Тщательно продуманная и отлично организованная система светонаведения на цели и светового обозначения линии фронта со стороны наших наземных войск давала полную возможность выходить на цель и уверенно поражать ее.

Работая непрерывно по объектам переднего края обороны противника все лето 1943 года, части и соединения АДД накопили большой опыт тактического взаимодействия с нашими наземными войсками. Этот опыт систематически изучался всеми боевыми экипажами, что способствовало дальнейшему улучшению организации взаимодействия и повышению результатов бомбометания.

Не один раз после войны довелось мне слышать, что вот, мол, называется авиация дальней, а во время войны процент дальних полетов по глубоким тылам у вас совсем невелик и работали вы больше как фронтовая авиация. Должен на это сказать, что АДД никогда не работала как фронтовая авиация. Однако задачи фронтовой авиации ей приходилось выполнять. И приходилось выполнять потому, что собственно фронтовая бомбардировочная авиация не могла справиться с тем объемом боевых задач, которые ей надлежало выполнять, и, по-моему, хотя я этого не утверждаю, так как не имею цифровых данных, из-за ее малочисленности. Стратегическая авиация, а у нас это соответствует АДД или сейчас Дальней авиации, выполняет задачи не обязательно всегда на дальние расстояния. Стратегической или Дальней авиация называется не потому, что она летает на весьма дальние расстояния, а потому, что проводимая ею работа имеет стратегическое, то есть государственное значение. Поэтому такая авиация может выполнять задачи как в полетах на дальние цели, так и на более близкие или совсем близкие. Здесь важно не расстояние, а значение выполняемой работы.