Адмирал Эндрю Каннингхем - Дмитрий Лихарев

Вопрос о командовании высадкой десанта в Касабланке также породил дискуссию. Морской частью операции должен был руководить вице-адмирал флота США Г.Кент Хевитт. Адмирал Кинг неожиданно потребовал, чтобы она проходила отдельно от главной экспедиции и под руководством командующего американским Атлантическим флотом. Кинг всегда протестовал против передачи соединений флота США под британское командование, и никакие аргументы на него не действовали. В конечном итоге генерал Маршалл, председательствовавший на том заседании, предложил спросить мнения Кент Хевитта, тихо сидевшего поодаль от «большого начальства». Кент Хевитт спокойным голосом сказал: «Я почел бы за честь служить под начальством адмирала Каннингхэма». Проблема разрешилась.

Заместителем Каннингхэма стал вице-адмирал Бертрам Рамсей. В свой штаб Каннингхэм постарался набрать старых средиземноморских «кадров». Начальником штаба он сделал капитана I ранга Ройера Дика, того самого, который писал обращение к французским экипажам в Александрии. Памятуя о том, что операция «Торч» должна была осуществляться главным образом на территории французских владений в Северной Африке, блестящие знания французского языка Дика могли оказаться совсем нелишними. В его штаб также попали Джеффри Барнард и Томас Браунригг.

Рамсей, естественно, был разочарован, что командование морским этапом операции «Торч» досталось не ему, хотя и понимал, что на таком посту нужен человек с авторитетом Каннингхэма. «Теперь я понимаю», — писал он жене, — «что должен был чувствовать пророк Моисей, когда привел свой народ к земле обетованной, но не далее». По складу характера, Каннингхэм и Рамсей представляли полную противоположность друг другу. Каннингхэм очень не любил возиться с решением каких-то мелких проблем, запросто мог бросать их на самотек, считая, что со временем они «рассосутся сами собой». Рамсей, напротив, слыл человеком аккуратным и педантичным до мелочности. Он терпеть не мог оставлять какие-то дела недоделанными. Несмотря на всю вежливость и корректность, присущие ему в высшей степени, штабные офицеры по вполне понятным причинам предпочитали иметь дело с Каннингхэмом, а не с его замом.

11 октября 1942 г. Каннингхэм окончательно покинул Вашингтон и отбыл на родину. Хотя ему так и не удалось «отучить от дурных привычек» адмирала Кинга, симпатию последнего по отношению к себе он все же снискал. «Тогда они подобрали настоящего человека», — сказал Кинг впоследствии, — «Боец. Он будет сражаться как черт. Когда я что-нибудь говорил против англичан, он вставал и заявлял: „Мне это не нравится“».

В середине октября Каннингхэм со своим штабом, наконец-то, приступил к детальной разработке операции «Торч». Надо сказать, что он практически не имел опыта оперативного планирования такого масштаба. В трудные дни 1940–1941 гг. он привык обходиться теми малыми средствами, которые имелись в его распоряжении. Теперь же предстояло спланировать операцию с участием сотен кораблей и судов, десятков тысяч людей, огромным количеством грузов и военной техники. Времени оставалось крайне мало. Окончательная дата начала операции была назначена на 8 ноября 1942 г. — последний день в году, когда погода позволяла высадить десант на открытые атлантические пляжи в районе Касабланки. Боевые корабли и транспорты уже сконцентрировались в предписанных портах, погрузка шла полным ходом, состав конвоев и эскорта был расписан, экипажи десантных судов и десантных барж успешно тренировались на западном побережье Шотландии. Таким образом, предварительные приготовления шли полным ходом, но на бумаге план операции в окончательном виде пока не существовал.

Следовало в точности расписать все перемещения кораблей и судов, проложить их маршруты, составить хронометраж движения и детали взаимодействия, и размножить в форме оперативных приказов, тексты которых должны иметь все командиры кораблей и капитаны грузовых судов. Это была монументальная задача, и справиться с ней в кратчайшие сроки, по мнению Каннингхэма. мог только один человек — бывший штабной офицер Средиземноморского флота капитан III ранга Мэнли Пауэр, который ныне командовал эсминцем в составе Флота Метрополии. Каннингхэм немедленно обратился к адмиралу Тови с просьбой разрешить перевод означенного офицера к нему в штаб. Командующий Флотом Метрополии вызвал к себе Пауэра и, обрисовав ему ситуацию, заключил: «Поскольку на это может быть только один возможный ответ — положительный. — я его уже за тебя дал».

Пауэр, являвшийся мастером ясного и лаконичного изложения, блестяще справился с поставленной задачей. Он диктовал тексты 4 дня без остановки 4 стенографистам, пока еще 4 находились в ожидании поблизости, чтобы их подменить. Одновременно капитан III ранга Л.Дж. Дэрлагер, умелый и очень способный офицер-сигнальщик, расписал сигнальные приказы, которые были почти также сложны и детализированы.

Оперативные приказы представляли собой настоящий шедевр, состоявший из 8 разделов. Высадку на средиземноморском побережье решили не увязывать жестко по времени с высадкой американского десанта в районе Касабланки. Приказы регламентировали переход по морю, прокладку маршрутов, точное время, прибытия к соответствующим местам высадки. Первыми в Оран и Алжир должны были прибыть два конвоя в количестве 45 транспортов, за которыми следовали главные силы в составе 200 транспортов и около 100 кораблей охранения, на борту которых будут находиться 38.500 английских и американских солдат первой волны со всем имуществом и вооружением. Приказы также регламентировали перемещения и задачи всех чисто военно-морских соединений в пределах Средиземного моря. То есть, они охватывали 176 боевых кораблей различных типов, от линкоров и авианосцев до тральщиков. Таким образом, Каннингхэму подчинялись все корабли и суда, действовавшие на акватории от 40° з.д. в Атлантике до линии, проходившей между мысом Бон и мысом Сан-Вито на востоке.

Стержнем всей операции являлся Гибралтар, Обеспечение прохождения более чем 400 судов черв пролив, имевший в ширину всего 8 миль, представляло собой проблему, от решения которой зависело все. В приказах все это предусматривалось, вплоть до очередности дозаправки малых кораблей в Гибралтаре. График движения был чрезвычайно сложным. Успех операции во многом зависел от строжайшего соблюдения расписания.

Участие Каннингхэма в операции «Торч» до самого последнего момента держалось в секрете. 28 октября адмирал в гражданской одежде добрался поездом до Плимута, где его уже ожидал легкий крейсер «Сцилла». В Плимуте Каннингхэм испытал настоящий шок при виде колоссальных разрушений, причиненных германскими бомбежками. Развалины выглядели настолько устрашающими, что ему подумалось об экскурсии для высокопоставленных военных из Вашингтона, которая пошла бы им очень на пользу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});