Торговцы во времени (авторский сборник) - Андрэ Нортон

Пик горы, знакомый ориентир, показался на горизонте. Тревис шел вперед, тяжело дыша. Его дыхание со свистом вырывалось из потрескавшихся, опаленных солнцем губ. Он даже не предполагал, что его лицо выглядит так, будто на него надели маску непреклонной решимости.

— Э-ге-ге-гей!

До притупленного слуха апача донесся крик. Он поднял голову и увидел стоящих перед ним людей. Он никак не мог взять в толк, что означает нацеленное на него оружие. В нескольких дюймах от его ног о землю ударился камень, за которым последовал второй.

— Ни'ильгак!

Колдун? Где они увидели колдуна? Тревис затряс головой. Здесь нет никаких колдунов.

— До не'илка да!

Древняя угроза смерти. Но почему? Для кого?

В Тревиса вновь полетел камень. Он с такой силой ударил его по ребрам, что апач отлетел назад и упал. Он попытался встать на ноги, но увидел, как осклабился и замахнулся Деклай. Наконец Тревис понял, что произошло. В тот же самый момент его голова взорвалась болью, и он начал проваливаться в колодец тьмы. Только на этот раз не было синей светящейся колонны, которая смягчила бы его падение. 

 Глава 13

Что-то неприятно мокрое и шершавое ткнулось в щеку Тревиса. Он попытался отстраниться, но его пронзила такая боль, что он замер, не смея пошевелиться. Тревис открыл глаза и увидел заостренные уши и очертания головы койота на фоне грязно-серого неба. Он узнал Наликидью. Тревис вновь почувствовал, как что-то влажное прошлось по его лбу, но на сей раз это не было языком койота. Темные облака разразились жутким дождем, впервые за все пребывание Тревиса на Топазе. Его била дрожь, а мокрая насквозь одежда говорила о том, что он уже лежит под струями дождя довольно долго.

Тревису стоило огромного труда подняться на колени, но Наликидью, схватив его зубами за рубашку, тащила его и тянула. Таким образом, апачу удалось доползти до какой-то низины и укрыться от дождя под ветвями дерева. Здесь силы снова покинули его. Тревис согнулся, прижав колени к груди, пытаясь побороть пульсирующую боль в голове, которая сопровождала каждое его движение. Одновременно он пытался вспомнить, что же произошло.

Встреча с Деклаем и пятью другими индейцами, обвинение в колдовстве... В старые времена это было очень серьезное обвинение. Старые времена! Для Деклая и его приспешников они никогда не кончались. А эту угрозу — до не'илка да — буквально можно было перевести как: «Ты не увидишь рассвета — смерть!»

Камни. Последнее, что помнил Тревис, были камни. Он медленно поднял руки, чтобы ощупать туловище. Все оно было покрыто синяками: плечи, ребра и даже бедра. Должно быть, его, уже потерявшего сознание, закидали камнями. Его забросали камнями! А это могло означать лишь одно: его изгнали из клана. Но почему? Ведь враждебность Деклая вряд ли могла быть одобрена Оленем, Джил-Ли, Цоаем или Ноланом. Тревис не мог собраться с мыслями.

Вдруг Тревис почувствовал, что начал согреваться. Сознание начало проясняться. Это было странное ощущение, которое нельзя было описать словами. Наликидью тесно прижалась к человеку мягким боком, положив голову ему на плечо. От ее дыхания мокрые спутанные волосы на его голове слегка шевелились. Тревис обнял животное одной рукой и услышал в ответ довольное повизгивание. Его уже давно перестали удивлять действия койотов, и сейчас он был ужасно благодарен Наликидью за помощь. Мгновение спустя Нагинлта протиснулся под нависавшей веткой и улегся рядом. Тревис ласково погладил мокрую спину койота.

— И что теперь? — вслух спросил он.

Деклай мог устроить такое только с согласия большинства членов клана. А что, если этот реакционно настроенный индеец стал новым вождем, и изгнание Тревиса лишь укрепило его престиж?

Отчасти озноб, сотрясавший Тревиса, прошел, но время от времени его вновь начинала бить дрожь. Еще на Земле Тревису, как, впрочем, и всем остальным, сделали все известные прививки, включая несколько совершенно новых. Но простуде человеческое тело противостоять не могло, хотя сейчас совсем не было времени болеть.

Тревис начал стягивать с себя промокшую одежду, задерживая дыхание всякий раз, когда его тело пронзала боль, возникающая от любого неосторожного движения. Он сгреб с земли прошлогодние листья и начал ими обтираться. Тревис понимал, что не может ничего предпринять, пока его мысли путаются. Наконец ему удалось уснуть, а койоты улеглись рядом, образовав из своих тел подобие гнезда. Апач спал, и ему снились сны, однако после пробуждения он не мог вспомнить ни одного из них, лишь страх и разочарование. Он проснулся от мерного стука дождя. Снаружи было темно. Тревис протянул руку, но койотов рядом не было. В голове прояснилось, и он неожиданно для себя понял, что нужно делать. Как только силы вернутся к нему, ему следует обратиться к традициям прошлого. Ситуация была настолько безнадежной, что толкала его на безрассудство. Он был готов вызвать Деклая на бой.

Тревис нахмурился. Он был выше своего врага и на три или четыре года младше. Но у Деклая было более плотное телосложение, да и руки длиннее. И все же апач был уверен, что Деклай никогда не сражался один на один по старой индейской традиции. Тревис имел право прийти в лагерь и вызвать Деклая на бой. А тот, в свою очередь, мог либо принять вызов, либо признать себя побежденным. Но это было самое легкое.

В прошлом такие поединки всегда имели один и тот же исход: смерть, по крайней мере, для одного из сражающихся. Если Тревис встанет на этот путь, то ему придется идти до конца. Но он не хотел убивать Деклая! Их было и так слишком мало на Топазе. Да, ему не нравился Деклай, но носить в себе ненависть к кому бы то ни было он не хотел. И все же ему придется вызвать Деклая на бой, в противном случае он навсегда останется изгоем. А Тревис не имел права рисковать будущим после того, что он узнал в башнях. Все равно, чья жизнь будет поставлена на карту — его или Деклая, — но это стоит того, он спасет апачей, а может, и весь мир.

Прежде всего ему нужно отыскать новое расположение лагеря. Если Нолану удалось убедить апачей, то они, скорее всего, двинулись на юг. Последовать за ними значило уйти от башен. Болезненная гримаса исказила лицо Тревиса. В этот момент он пожалел о том, что не может раздвоиться. Он хотел остаться в долине и охранять башни, но в то же время ему не терпелось разобраться с Деклаем. Но он все-таки был просто человеком, и ему придется рискнуть безопасностью башен.

Наликидью вернулась перед рассветом, притащив с собой какое-то существо, отдаленно напоминающее птицу. Крылья этого существа утратили свою былую функцию, зато ноги были очень мощными. Тревис разделал тушку, автоматически оставив несколько перьев для того, чтобы сделать стрелы. Он отрывал зубами куски сырого мяса, бросая косточки Наликидью. Несмотря на ноющую боль во всем теле и недомогание, Тревис решил отправиться в путь. Он попытался мысленно связаться с койотами, представив апачей и, прежде всего, Деклая. Наликидью немедленно отозвалась. Тревис облегченно вздохнул: койоты готовы были отвести его к лагерю индейцев. Тревис с трудом брел по раскисшей дороге. И вновь в его сознании всплыл вопрос, который он уже не раз задавал себе. Почему койоты покинули его и ждали в долине? Что может связывать животных с Земли с остатками древней звездной империи? Тревис был уверен, что Нагинлта и Наликидью совсем не случайно остались в долине, скрытой золотистым туманом. Ему очень хотелось связаться с ними и получить ответы на интересующие его вопросы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});