Наставление в христианской вере, тт. 1,2 - Жан Кальвин

Господь запечатлел истинность этого обетования и почти показал его осуществление, назвав Себя Богом Авраама, Исаака и Иакова спустя много лет после их смерти (Исх 3:6). Разве такое именование не было бы смехотворным, если бы они погибли? Это как если бы Он сказал: Я Бог тех, которых нет. Евангелисты рассказывают о том, как Христос этим единственным аргументом убедил саддукеев и они уже не могли отрицать, что Моисей этими словами засвидетельствовал воскресение мёртвых (Мф 22:31-32; Лк 20:37-38). Ведь они знали, что все святые в руке Божьей (Втор 33:3). Отсюда легко сделать вывод, что они не угасли в смерти, ибо Тот, в чьей власти жизнь и смерть, принял их под свою защиту.

10. Теперь рассмотрим главное в этой контроверзе, а именно были ли благочестивые люди Ветхого Завета настолько научены Богом, чтобы понимать, что им уготована доля лучше земной, и чтобы размышлять о ней, презирая эту бренную жизнь. Во-первых, назначенный им образ жизни был лишь непрерывным упражнением, посредством которого Господь убеждал их в том, что они были бы самым презренным народом в мире, если бы получили благоденствие на земле. Адам, который к тому же был более чем несчастен из-за одного только воспоминая о потерянном счастье, должен был со скорбью питаться, трудясь в поте лица (Быт 3:17 сл.). Но его преследовало не одно это Божье проклятие: огромное горе постигло его в том, в чём он должен был бы найти какое-то утешение. Из двух его сыновей один был злодейски убит рукой другого (Быт 4:8). У него остался Каин, к которому он с полным правом мог испытывать лишь отвращение и ненависть. Авель, жестоко умерщвлённый в расцвете лет, является для нас примером человеческого страдания. Ной большую часть своей жизни потратил на постройку ковчега, трудясь до изнеможения (Быт 6:14 сл.), пока остальной мир предавался утехам. То, что он избежал смерти, обернулось для него большим несчастьем, чем если бы он умер сотню раз. Ибо кроме того, что ковчег был для него словно склепом на протяжении десяти месяцев, что может быть отвратительнее, чем так долго находиться среди навоза и нечистот внутри ковчега без свежего воздуха? Когда эти страдания кончились, Ной испытал новое разочарование. Над ним насмеялся его собственный сын, и он был вынужден собственными устами проклясть того, кого Бог великой своей милостью сохранил ему от потопа (Быт 9:20-25).

ii. Авраам один должен стоить для нас миллиона, если только мы оценим его веру, которая дана нам в пример как правило и мерило, причём до такой степени, что нам — если мы желаем быть детьми Бога — следует считать себя его потомками (Быт 12:3). Нет ничего абсурднее, чем исключать его из числа верующих, не оставлять места для отца всех. Нет, это невозможно, ибо та высота, на которую поставил его Бог, не может быть отнята у него без того, чтобы не была разрушена вся Церковь.

Но что касается его положения на земле, то, как только он был призван Богом, он покинул свою страну, оставил своих родных и друзей, был лишён самых желанных в этом мире вещей, как будто Бог намеренно хотел отнять у него всякую земную радость. Едва вступил он в землю, которую указал ему Бог, он бежит оттуда из-за разразившегося голода. Он ищет спасения в стране, где ради сохранения своей жизни вынужден отказаться от жены, что было для него тяжелее многих смертей (Быт 12:11-15). Он вернулся в свою страну и снова был изгнан голодом. Какое счастье в том, чтобы жить в стране, где ему приходилось постоянно терпеть нужду и даже подвергаться угрозе голодной смерти, от которой спасало только бегство? И в стране Авимелеха ему снова приходится отказываться от жены (Быт 20:2). Пространствовав в смятении несколько лет, Авраам из-за распрей своих служителей был вынужден отделиться от своего племянника, к которому относился как к сыну (Быт 13:7-12). Несомненно, эту разлуку можно сравнить с тем, как если бы он отрезал себе какой-нибудь член тела. Некоторое время спустя он узнаёт, что враги пленили Лота. Куда бы ни направился Авраам, повсюду он сталкивается с жестоким варварством соседей, которые не позволяют ему даже напиться из колодца, который он сам выкопал, так как если бы не позаботился об этом, то не мог бы выкупить право на пользование источниками.

Состарившись, он оставался бездетным, что в этом возрасте самое тягостное. Наконец, уже не имея надежды, он родил Измаила, но это рождение дорого ему стоило. Он был уязвлён упрёками жены своей Сарры, что, якобы угождая гордыне её служанки, он стал причиной разлада в доме. В последние его дни ему был дан Исаак, но, как бы в противовес этому, его старший сын был выгнан и брошен как собака в лесу. Когда у Авраама остался один Исаак — его единственное утешение в старости,— он получает повеление убить его. Можно ли вообразить что-либо ужаснее, чем слова, повелевающие отцу стать палачом собственного сына? Если бы тот умер от болезни, то кто бы не посчитал несчастным этого старика, не сострадал бы ему, что сын был с ним так недолго, словно в насмешку, чтобы усилить боль, которую он испытывал, видя, что лишён потомства? Если бы его убил чужак, страдание было бы ещё большим. Но всё превосходит ужас слов, что сын будет убит рукою отца. Короче говоря, Авраам так мучился и страдал на протяжении всей своей жизни, что если кто-нибудь захочет изобразить, как на картине, пример страдальческой жизни, он не найдёт ничего более подходящего. А если кто-то возразит, что Авраам, по крайней мере, избежал стольких опасностей и вышел невредимым из стольких потрясений, то я отвечу, что мы называем счастливой такую жизнь, когда человек пребывает в покое и благоденствии, а не такую, когда доживает до глубокой старости, преодолевая бесчисленные трудности.

12. Обратимся к Исааку, который не перенёс стольких бед, но всё же вкусил очень мало земных радостей. В то же время он испытал тревоги, которых не испытывает человек, считающийся счастливым в этой жизни. Голод прогнал его, как и его отца, из земли Ханаанской. Он был вынужден отречься от жены. Соседи всячески донимали его везде, где бы он ни оказался, и ему приходилось бороться даже за воду. Ему и его семье сильно досаждали жёны его сына Исава (Быт 26:35), он был очень огорчён раздором между своими детьми и сумел помочь этой беде, лишь изгнав из дома того, кого он благословил (Быт 28:5).

Что касается Иакова, то он стал как бы примером и прообразом самой несчастной судьбы, какую только можно себе представить115. Пока он находился в доме своего детства, его мучило беспокойство из-за угроз его брата, которым он в конце концов был вынужден поддаться и бежал от своих родителей и из своей земли. Несчастье изгнания сопровождалось огорчениями, которые доставляло ему грубое обращение со стороны его дяди Лавана. Мало того, что Иаков семь лет находился у него в тяжком, бесчеловечном услужении — в конце этого срока он был обманут, и ему дали не ту жену, которой он желал (Быт 29:30 сл.). И ему нужно было снова поступить в услужение, во время которого он томился днём от жары, а ночью от стужи, переносил дождь, ветер и бурю без сна и отдыха, как и сам жаловался потом Лавану. Пребывая в этом несчастном состоянии двадцать лет, он ежедневно подвергался унижениям со стороны своего тестя. В своём доме он тоже не имел покоя, терзаемый ненавистью, ссорами и ревностью своих жён. Когда Бог повелел ему выйти из той земли, за ним шпионили и его уход был похож на позорное бегство. Но и этим он не смог избавиться от нечестия своего тестя, который его преследовал и настиг на середине пути (Быт 31:23). Поскольку Бог не дозволял, чтобы с ним случилось что-нибудь худшее, он стойко переносил насмешки и оскорбления от того, на кого он сам имел все основания обижаться.

Тут же его поджидает ещё большее разочарование: приближаясь к владениям своего брата, он видит перед собой столько мёртвых, сколько можно ожидать лишь от жестокого врага. Перед встречею с братом он терзается душевными муками и страшной тревогой (Быт 32:11). Когда он видит брата, то припадает к земле, словно полумёртвый, и не поднимается пока не чувствует, что тот с ним так нежен и мягок, как невозможно было ожидать. При вхождении в ту страну Иаков потерял свою любимую жену Рахиль, умершую в трудных родах (Быт 35:16 сл.). После этого ему сообщили, что его сын от неё, которого он любил больше всех на свете, растерзан диким зверем (Быт 37:32 сл.). Эта смерть настолько потрясла его, что, оплакивая отрока, он не мог утешиться, желая лишь умереть от горя и сойти в могилу вслед за сыном. И ещё задумаемся, какое горе и смятение охватили Иакова, когда он узнал, что его дочь похищена и обесчещена (Быт 34:2). И что почувствовал он потом, когда его сыновья, мстя за сестру, разорили город? Ведь из-за этого они не только стали ненавистны всем жителям, но и подвергли опасности самого Иакова. Затем последовало страшное преступление Рувима (Быт 35:22), причинившее ему жестокую боль. Изнасилование жены вызывает у мужа неимоверные страдания, а что сказать, когда это злодеяние совершает собственный сын? Спустя немного времени семейство Иакова было поражено новым инцестом (Быт 38:18), так что бесчестия стало так много, что оно могло разорвать самое стойкое и терпеливое сердце.