Мир приключений 1974 - Николай Коротеев

— Слишком тонко, — возразил он. — Громила бьет женщину молотком, а мы готовы приписать ему дальний психологический расчет. Нет! Слишком тонко. И вообще, давайте не будем усложнять это простое дело.

— Когда бьют молотком, то хотят убить. А мертвый ни о каких приметах не расскажет, — присоединился к Митину Владыкин. — Будем ориентироваться на белую повязку. Ох, Сергей, отоспаться тебе надо! Тут нужна ясная голова, по себе знаю. Усни часок, а потом за работу.

— Да не хочу я спать! Утром хотелось, а сейчас нет.

Владыкин взял список машин.

— Семьдесят две… Двоим вам не справиться. Бригада нужна. Еще пять человек хватит? Конечно, только для осмотра машин.

— По десять машин на брата? Хватит.

— Как потерпевшая, вполне приличная женщина?

— По-моему, да. Скромная, работает инженером. Уже в летах. Одинокая, муж недавно умер, сын погиб на стройке.

— Она, кажется, на машиностроительном заводе работает? Надо сообщить в Магадан, что с ней случилось. Напиши, что ранена, находится в больнице… Словом, поставь товарищей в известность. У нее же путевка пропала.

Глава шестая

Сергей Петрович так и не последовал совету Владыкина поспать хотя бы один час. Надо было как можно быстрое приступить к розыску: преступление совершено всего несколько часов назад, преступник был еще, что называется, «горячим», мог в спешке наделать ошибок, чего-то недоучесть. Поэтому Митин и Бабин сразу направились в ближайшие таксомоторные парки. Еще пятеро оперативников, приданных им в помощь, поехали в другие парки.

Прибыв на место, Митин прежде всего попросил диспетчера вернуть с линии пять машин из семи подозреваемых; две с номерными знаками, имевшими в конце семерку, были на месте — остались в парке после ночной смены из-за технических неполадок. Затем, еще не приступая к осмотру, он осторожно расспросил начальников колонн, не была ли у кого-нибудь из шоферов, работавших на этих машинах ночью, забинтована шея. О белой повязке спросил и у мойщиц — они видели каждого шофера, когда те подгоняли им под шланги свои запыленные, облепленные грязью машины. Врач медпункта тоже не помнила, чтобы кому-либо из шоферов забинтовывала шею.

Одну из машин, оставшихся в парке по техническим причинам, Митин не стал осматривать — в ночную смену на ней работала женщина. Над мотором второй уже возились слесари. Это было некстати, они могли все захватать своими грязными руками. Он попросил прекратить ремонт и поставить машину в укромный уголок, где бы ему никто не мешал.

Следователю нужно было найти подтверждение, что именно в этой машине был нанесен удар молотком, что в ней происходила молчаливая борьба между шофером и перепуганной женщиной. Поэтому он прежде всего через лупу осмотрел снаружи двери, никелированные ручки, желобки на крыше и подножки. К ним могли пристать ворсинки одежды, волосы, остаться следы крови, царапины от ногтей.

Главное внимание он сосредоточил на внутренней обшивке кузова, на сиденьях, спинке и резиновых ковриках, лежавших на полу. Основные следы, скорее всего, могли быть здесь. Но несмотря на самый тщательный осмотр, он вскоре убедился, что и здесь нет ничего подозрительного.

За что еще могла схватиться женщина, сопротивляясь? За стойки двери? Митин включил фонарик, направил луч наискось к полированной поверхности, надеясь, что при боковом освещении отпечатки рук будут лучше видны. Мешали четкие свежие следы рук слесарен, и он старался на них не смотреть.

Копошась в кузове, Сергей Петрович тихонько насвистывал и думал, что с этой машиной он напрасно теряет время. Все же для порядка он осмотрел коврики, заглянул в ящичек для мелких вещей и в выдвижную пепельницу. Ничего не дал и осмотр молотка, обнаруженного под сиденьем шофера: металл был чистым, деревянная рукоятка почернела от масла.

А номерные знаки? Не были ли они замазаны? Впрочем, водитель мог их очистить после грабежа, время у него для этого было. И тряпку, на которой у него лежали сигареты, вероятно, выбросил.

«Напрасно мы не осмотрели всю мостовую в Клушином переулке, может, и нашли бы тряпку. Моя ошибка, — подумал он, но тут же успокоил себя: — А зачем, собственно, ему выбрасывать тряпку? Какая в ней для него опасность? Абсолютно никакой! Забираюсь в никому не нужные дебри, сам себя только запутываю..»

Однако, одергивая себя, он вместе с тем сознавал, что только таким путем можно добраться до истины. Нужно свободно и смело строить самые неожиданные гипотезы, находить им объяснение и самому же опровергать их. Уметь становиться на место преступника, рассуждать за него, мотивировать поступки, логически их развивать, учитывая одновременно состояние его психики в момент крайнего возбуждения.

Можно допустить, что преступник был новичком, впервые решившимся на отчаянный шаг, но им мог быть и опытный рецидивист, прошедший солидную тюремную «академию». Он мог быть в испуге, в панике и смятении после совершенного, но мог действовать и хладнокровно, сообразуясь со здравым смыслом, предугадывая последствия каждого своего поступка. Продумывая то один вариант, то другой, сталкивая их, как кресало с огнивом, следователь пытается высечь искру истины. Как любил шутить Сергей Петрович, почти каждое расследование вначале похоже на ловлю черной кошки в абсолютно темной комнате.

— Извините, товарищ, вас к телефону вызывают, — сказал Митину подошедший начальник колонны. — В диспетчерскую.

Звонил оперативник Князев из второго таксомоторного парка. Как и Сергей Петрович, он производил там осмотр машин, взятых на подозрение. Он торопливо доложил, что в машине № 24–17 на спинке заднего сиденья есть пятна, похожие на кровяные. Капли крови обнаружены и в рубцах резинового коврика, который кладется под ноги шофера. Но самое главное — кровь ясно видна на деревянной рукоятке молотка. Лежал он под передним сиденьем.

— А на молотке, на металле кровь есть?

Сергей Петрович почувствовал, как его охватывает охотничий азарт.

Князев сказал, что на головке молотка он ничего не обнаружил. Для исследования крови сделал «вымочку» со спинки сиденья и изъял коврик и молоток как вещественные доказательства.

— Надеюсь, в присутствии понятых?

— Еще бы! Все записано в протоколе. В ночную смену на этой машине работал водитель Крикунов Иван Григорьевич.

— А бинт на шее? Я спрашиваю, шея у него забинтована? — кричал в трубку Митин. — Это главное…

Про бинт Князев ничего не знал; сам Крикунова не видел, а у других об этом еще не спрашивал.

— Хорошо, я сейчас приеду к вам.