Первый рейд Гелеарр - Александр Саргарус

— Это важно. Касается всех прилетевших на "Килалене". Меня Джессика прислала.

— Ладно, заходи.

Она ушла вглубь каюты и я вошел следом. Каюта капитана по площади была раза в два больше моей. Посреди комнаты стоял стеклянный столик, а в ближнем к выходу углу находился бар с выпивкой. И бар и столик были заставлены пустыми бутылками. Судя по этикеткам и разного вида тары, наш капитан не придерживалась какого-то одного вида спиртного.

Анг выудила из глубин комнаты невысокий стул, уселась рядом со столиком, налила из наполовину пустой бутылки белого вина и залпом выпила. Потом посмотрела на меня и, наверно увидев в моем взгляде осуждение, обвела указательным пальцем всю пустую тару и сказала:

— Это не за один раз. Не подумай, я не такая пьяница. Не знаю почему, но с тех пор, как я попала сюда, завела традицию поминать всех погибших на этом корабле. Тут, если присмотреться, можно увидеть, сколько людей не вернулось домой. Если это бутылка белого вина — значит девушка, если красного — значит парень.

— Так это за каждого?

— Нет, что ты. За каждого… За каждого никакого здоровья не хватило бы. Чем больше людей за раз уходило, тем крепче была выпивка.

— Интересно, а после того как мы вычистили станцию от ипоморфов…

Она молча указала на бар. Я проследил взглядом и увидел. Среди разноцветных бутылок, содержавших когда-то напитки, названия которых мне и слышать не доводилось, выделялись две небольших медицинских бутылочки. И читать было не обязательно, чтобы понять, что там было раньше.

— Мне казалось, что после того я навсегда заброшу эту традицию. Но сегодня поняла, что не могу. Сколько молодых ушло… сколько еще уйдет на этой проклятой жестянке…

— Зачем вы их все храните?

— Не знаю. Не могу забыть, наверно потому и храню. Я же их всех помню, понимаешь? И самого первого механика, которого завалило ящиками на складе, и самого последнего, сожженного на моих глазах твоим другом Алексом. Теперь одной больше… Помянешь?

— Нет, спасибо. Я еще не имею такой привычки.

— Как хочешь.

Она налила себе еще. Я прикинул приблизительное количество пустой тары в комнате. Даже если в среднем взять на каждую бутылку по полтора-два человека, то не хотел бы я столько смертей в своей жизни видеть.

— Да, так о чем ты хотел поговорить?

— Появилась небольшая проблема. Хотя… наверно, все-таки большая. Связана она с тем кораблем, который нам надо было конвоировать.

— Проблема? У него что-то повреждено? Им нужна эвакуация?

— Нет. Но он задержится на пару дней у нас на базе.

— Это еще что за новости? На хрен нам тут гражданские? Чего им надо?

— Они будут нам помогать в ремонте базы.

— Да, мерси боку, конечно, но какого черта? Мы и сами справимся.

— Помимо этого они везут нам небольшое пополнение и новые истребители.

— Билл, так это же хорошие новости. Нет, это лучшие новости за последнее время!

— Не совсем. Они пробудут здесь два-три дня и все это время весь временно приписанный личный состав должен не попадаться им на глаза. Совсем.

Она прыснула.

— Билл, ты в своем уме? Да легче иголку в стоге сена спрятать, а потом найти, чем табун людей схоронить на этой жестянке.

— Не надо нас хоронить…

— Ты себе как вообще это представляешь? Да и к тому же чего вам от альянса скрываться?

— Они не из альянса.

— То есть как? Они же нам пополнение везут, ведь так?

— Да это так, но они вообще-то из "Телепатопии".

— Что? — капитан резко переменилась в лице. — Этого еще не хватало!

— И вам лучше не знать, почему табун в восемь десятков человек прячется от подобной организации на вашей жестянке.

— Как капитану мне положено знать все.

— Вот как капитан спросите об этом у Джессики…

— Но в память о том, что вы наши жизни спасли вопреки всякому здравому смыслу и предписаниям руководящих документов, я этого делать не буду. Не хотите, чтобы "Телепатопия" узнала о вашем присутствии — значит, они не узнают. Причины меня не интересуют. Тем более это не представители власти, так что совесть моя чиста. Только нужно будет, чтобы ты своим все сам разъяснил.

— Хорошо.

— Если это все, топай на камбуз, я их всех туда приглашу.

Я ушам своим не верил. Неужели ей нечего больше мне сказать?

— Это все? — спросил я.

— А что еще?

— А по поводу погибшей…

— А что ты хочешь о ней услышать? Хорошая была девочка. За нее! — и она из горла допила все содержимое бутылки, а затем выпихнула меня из каюты и заперла перед моим носом дверь.

Ничего себе! А разбирательства по этому поводу не намечается что ли? Хотя, скорее всего, когда она закончит поминать, то вспомнит о своих обязанностях и тогда все завертится. Ладно, у меня было еще одно незаконченное дело.

ГЛАВА 4

У меня по-прежнему не поворачивался язык называть это место камбузом. Тем не менее, именно так оно называлось на самом деле. По крайней мере, на флоте. Впервые за все время пребывания на базе я имел возможность оценить, насколько же это помещение вместительное. Вот они, мои друзья по несчастью. Были среди них и заспанные, и уставшие, и вспотевшие (судя по всему выдернутые из спортзала). Но практически всех их сейчас объединяло одно чувство — возмущение. А еще совсем недавно мы все учились в унокосне и проблем никаких не знали.

Чтобы видеть всех и чтобы все видели меня, мне пришлось взобраться на один из столов. Что тут же было подмечено стоящими ниже:

— Монументально!

— Слушай, Билл, а тебе там не низко, может скамеечку подставить?

— Ты хотел сказать ба…

— МОЛЧАТЬ!!! — неожиданно даже для себя взревел я.

Все притихли.

— У меня нет сейчас времени пререкаться с вами. Выслушайте, что я скажу, и я слезу.

— Да ладно, стой себе, нам не жалко.

— Послушайте! К нам на базу летит корабль…

— "Килален", что ли?

— Дайте я закончу! Нет, не "Килален". "Такар", если кому интересно. Он везет небольшое пополнение и несколько новых истребителей…

Столовая моментально наполнилась восхищенными возгласами и свистом. Я выдержал небольшую паузу и поднял руку, призывая к тишине. Когда все замолчали, продолжил:

— Это не совсем то, чего мы ожидали. Корабль находится под юрисдикцией "Телепатопии". Помимо этого он собирается задержаться у нас на несколько дней, чтобы помочь с ремонтом базы. Все это время нам всем каким-то образом надо ухитриться не попадаться никому из их экипажа на глаза.

Последние слова утонули во всеобщем гомоне. Все были возмущены и пытались перекричать друг друга. Я опять поднял руку. Когда стало тише, Ингла спросила у меня:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});