Исландские саги. Ирландский эпос - Автор неизвестен

В основе всех общественных группировок лежало древнее понятие кровного родства. Самые мелкие социальные ячейки, семьи, объединялись в роды, роды — в кланы, кланы — в племена. Долгое время еще поддерживалась фикция, будто целые племена объединены происхождением от общего предка. Это не мешало принимать в состав родов или кланов лиц совершенно посторонних путем обряда усыновления. Род еще сохранял институт круговой поруки: он отвечал коллективно за преступления каждого своего члена, платил его долги и т. п. Каждая из перечисленных групи управлялась авторитетом своих главарей-старейшин.

Если племя занимало достаточно обширную территорию, ее глава носил титул короля или «подкороля», иначе говоря — князя; само же племя именовалось в таком случае народом. Одно время в Ирландии было сто восемьдесят четыре таких «народа», но не все они имели «подкоролей». Последние были подчинены королям областей (или королевств), которых вначале было пять: 1) Ульстер (на севере и северо-востоке Ирландии), 2) Коннахт (на западе), 3) и 4) Мунстер (на юге и юго-западе), разделявшийся на Восточный и Западный, позднее — на Северный и Южный, и 5) Лейнстер (на юго-востоке) (Только это деление и знают наши саги. Но приведенные имена более позднего происхождения. Первоначально области вовсе не имели собственных имен, а обозначались перифрастическим именем населения. Вместо позднейшего: «в Ульстер», «в Ульстере», говорилось: «к уладам», «у уладов», и точно так же: «к коннахтам», «к муманам». «к лагенам» и т. д. Мы позволили себе ради ясности ввести в перевод искусственно образованные формы: «Улад», «Муман» и «Лаген», которых в действительности не существовало). Позже в центре страны была выделена шестая область — Миде. Она была наделом верховного короля Ирландии, который жил в Темре (в новом произношении — Тара) и которому были подчинены короли других областей. Получалась сложная, многоярусная структура власти, кое-чем напоминающая нашу удельно-вечевую систему и сводившаяся к многочисленным даням и повинностям, не всегда достаточно определенным и часто невыполнявшимся. Власть королей над «подкоролями» (князьями) я подданными покоилась на широко распространенном институте заложников. Без них не обходились ни один договор, ни одна крупная сделка.

Это не значит, что не было твердого законодательства. Наоборот, существовала сложная правовая система, которая блюлась особой коллегией суден. Обширный сборник гражданского права, дошедший до нас, был составлен, по преданию, еще в 438 году. В нем излагались не только узаконения и формы правосудия, но и нормы всех социальных отношении вообще. Кровная месть уже заменена во всех случаях (впрочем, лишь в законе, но не всегда, конечно, в быту) пеней-выкупом, тщательно таксированным. Единицей цены в ту эпоху натурального хозяйства являлась рабыня или, как эквивалент ее, три коровы.

Население распадалось на три класса: 1) «благородные», 2) «свободные», подразделявшиеся на обладавших и не обладавших собственностью, и 3) рабы. Последние происходили большей частью из туземных племен, покоренных пришельцами-кельтами, и пополнялись из числа военнопленных. Свободные имели кое-какие политические права. Именно: в определенные сроки, обычно раз в год, в главных центрах всех пяти королевств происходили общие народные собрания, чаще всего связанные с ярмарками. Одно из таких собраний описано в начале саги «Болезнь Кухулина». Здесь, наряду с играми, состязаниями и другими увеселениями, обсуждались важнейшие дела и утверждались новые законы. Впрочем, голос народа имел лишь моральное значение и король (князь) был волен ему не подчиняться.

Нравы населения были чрезвычайно грубы и жестоки. Обычными занятиями всех «благородных» были война и охота. Покорение туземных племен (пиктов, атекоттов) на севере Ирландии еще не было закончено. Было много и других причин для войн и распрей. Постоянно совершались всякие правонарушения и взаимные обиды. Низшие князья восставали против высших. Грабежи происходили ежедневно. Так как главным богатством был скот, то распространеннейшей формой разбоя был угон скота. Такие «угоны коров» (или быков) прославлены во многих сагах. Один из них является темой великой ирландской эпопеи «Угон быка из Куалнге». Вдобавок к этому ирландские пираты непрестанно грабили берега Англии и Шотландии, увозя жителей, чтобы обратить их в рабство: одним из таких бритских пленников-рабов и был святой Патрик, старавшийся обратить Ирландию в христианство. Предпринимались и более далекие экспедиции, отголоски которых звучат в сагах о Кухулине. В результате таких набегов, принявших со временем более организованную форму, западная Шотландия была колонизована ирландцами — предками части нынешних горных шотландцев.

Способ ведения войны отличался большой жестокостью. Население целых поселков иногда сплошь избивалось, посевы уничтожались, весь скот угонялся. Каждый «свободный» был воином. Любопытно, что сражались и женщины. Лишь в 697 году, по настоянию аббата Адамнана, был принят закон, освобождающий женщин от военной повинности. Иногда водили в бой специально обученных боевых псов, которые грызли врага. Был обычай отрезать головы убитых врагов и сохранять черена в качестве трофеев. Про одного из героев, Кета, сына Матаха, в сагах рассказывается, что он не мог уснуть иначе, как подложив под колено голову убитого им в тот день врага. Более упрощенным способом было отрезание и хранение языков, как это описано в начале саги «Болезнь Кухулина».

Наряду со всем этим наблюдается своеобразное понятие чести. Всякая пеня состояла из двух частей: 1) возмещение убытка, 2) «возмещение чести». «Свободный», беря в жены девушку, давал ей в виде свадебного дара «выкуи ее чести». При дворах королей соблюдалось местничество; одну из картин такого рода рисует нам сага «Повесть о кабане Мак-Дато». Но иногда понятие чести носило менее материальный характер или не сводилось только к тщеславию. Верность вождю или данному слову считалась обязательной для воина. Одним из высших выразителей чести и душевного благородства является в сагах Кухулин.

Весьма распространен был обычай воспитывать детей на стороне либо в виде «залога дружбы», либо за плату, в педагогических целях, для закалки характера. Мальчики оставались на воспитании до семнадцати, девочки — до четырнадцати лет, то есть до их гражданского совершеннолетия. Обязанности приемных родителей понимались очень широко. У детей устанавливалась с их молочными или сводными братьями близкая связь на всю жизнь, иногда более прочная и глубокая, чем кровное родство. С понятием «совоспитанничества» сливалось обозначаемое тем же термином понятие побратимства, которое могло установиться позднее на почве общих юношеских подвигов. Классическим примером такого побратимства являются отношения между Кухулином и Фердиадом (см. сагу «Бой Кухулина с Фердиадом»).

Женщины пользовались почти всеми теми же гражданскими правами, что и мужчины, и активно участвовали во всех мужских делах, даже в войне. Примером такой воительницы может служить властная и жестокая королева Медб (см. сагу «Бой Кухулина с Фердиадом»). Характерно отношение Кухулина к его жене Эмер и вообще к женщинам (см. сагу «Болезнь Кухулина»). Все это, конечно, не исключало известного неравенства. В то время как для воина завести наложницу было обычным делом, измена жены мужу каралась жестоко, вплоть до сожжения на костре. Вообще же, как отмечает Энгельс в «Происхождении семьи, частной собственности и государства», у кельтов до XI века моногамия отнюдь еще не вытеснила «парного брака», и в Ирландии рассматриваемой эпохи были «широко распространены браки на время», многочисленные следы чего можно легко найти в сагах.

Религиозные и магические верования занимали огромное место я частной и общественной жизни древних ирландцев. Наряду с обширным пантеоном божеств, среди которых можно различить несколько последовательных напластований, существовала весьма развитая вера во всевозможных духов, населяющих землю, воду и воздух. Вся жизнь представлялась пронизанной действием сверхъестественных сил и колдовством.

Религиозно-мифологический элемент играет своеобразную роль в ирландских сагах. Как всякий архаический эпос, они вначале, несомненно, были густо насыщены им. Но так как принятие ими окончательной (письменной) формы совершилось уже в христианскую эпоху, то этот языческий элемент оказался в них сильно сокращенным. Однако, сокращенный и затушеванный, он отнюдь не был в них совершенно искоренен. Еще долго после официального введения христианства в народе держалось двоеверие. Да и само ирландское духовенство проявило в этом отношении гораздо большую терпимость, чем духовенство в других странах. Удар пришелся главным образом по высшему классу древних богов — богам из племени богини Данан, которые были переосмыслены как племя полубогов — сидов (side). Представление об их местопребывании двоится. Они не то обитают на чудесном острове (или островах), где-то далеко за морем, не то под землею, в холмах Ирландии. Они малы ростом и прекрасны собою, вечно молоды и превосходят людей силой и мудростью, будучи во всем остальном им подобны. Они владеют великими сокровищами и проводят жизнь в пирах и играх, в любви и веселии; они кротки и великодушны, но иногда ведут войны с племенами иных духов. Бессмертны они или только обладают даром долголетия — трудно установить. По-видимому, они не знают естественной смерти, но могут погибать в бою (как, например, родичи Син в саге «Смерть Муйрхертаха»). Им присуща также способность менять свою наружность или становиться совсем невидимыми (см. «Исчезновение Кондлы»). Часто они покидают свое обиталище и вмешиваются в жизнь людей: помогают им, вступают с ними в любовные связи, порою заманивают их на свои волшебные холмы и там иногда потешаются над ними, но обычно отпускают, одарив богатством и мудрыми советами (см. «Приключения Кормака»). Иногда, однако, для устройства своих дел они сами прибегают к помощи смертных (см. «Болезнь Кухулина»). Мстительными и жестокими они становятся лишь тогда, когда люди сам» причиняют им зло (Син в «Смерти Муйрхертаха»). В общем, сиды весьма похожи на фей, что вполне понятно, ибо образ средневековых фей возник именно из круга кельтских мифических представлений. Главное различие между ними в том, что сиды бывают обоего пола, и случаи обольщения женщины сидом столь же обычны в этих сказаниях, как и обольщение смертного героя сидой.