Вся мировая философия за 90 минут (в одной книге) - Посмыгаев

даже самое лучшее общество — самое больное.

Торо одним из первых стал призывать к экосаботажу. В частности, он предлагал ломать плотины на реках, мешающие рыбе нереститься. Философ считал, что природный закон нужно ставить выше национального, т. е. никакое законодательство не может запретить моральное право любого организма на существование.

Торо провозглашает важную идею о том, что ценность дикой природы лежит в ее нетрадиционности, а не в рыночной полезности. «Жизнь — это дикая среда. Наиболее живое является наиболее диким», — заявлял экофилософ. Недаром у Торо наряду со словом «красивый» часто употребляется слово «дикий», а приближение к дикой природе он понимал как приближение к духовному началу. Мир дикой природы непорочен — вот один из главных выводов Торо. Этот мир красив и морально совершенен. Человек своей экономической деятельностью вносит в него порок и безобразие.

У Торо нетронутость, дикость, первозданность природы оказываются критериями гармоничности. Природа требует к себе бережного, благоговейного отношения; нарушение ее гармонии пагубно отражается на нравственности людей. Дикая природа допускает лишь «созерцательное» освоение; человек не должен ни подчинять, ни изменять дикую природу.

Практически во всех своих работах, но прежде всего в «Дневниках», «Чернике», «Уолдене» и «Прогулках» Торо восхваляет ценность и первозданность дикой природы. Ничего подобного люди не читали. Все споры о дикой природе велись с использованием романтических или патриотических аргументов. В «Уолдене» он писал:

Зрелище дикой природы стало удивительно обычным. Я ощущал и доныне ощущаю, как и большинство людей, стремление к высшей, или, как ее называют, духовной жизни и одновременно тягу к первобытному, и я чту оба эти стремления.

Большинство людей не заботится о природе и променяло бы свою долю ее красоты за определенную сумму, если это хоть как-то улучшит их жизнь, а многие даже за стакан рома. Слава Богу, люди не могут летать и уничтожать небо так же, как и землю. На данный момент мы можем за это быть спокойны. Именно потому, что некоторым на это наплевать, мы должны продолжать все защищать от вандализма немногих.

Отношение Торо к природе было во многом определено его в целом негативным отношением к урбанистической цивилизации. Быстрые темпы развития промышленности и усиление материалистического мировоззрения вынуждали Торо и многих его современников тревожиться за будущее. Это беспокойство проявлялось на фоне сильной веры в технический и технологический прогресс. Торо опасался, что технологическая цивилизация уничтожит лучшие образцы жизни. Развитие философии дикой природы коррелирует с ростом неудовлетворенности философа своим обществом: «Вещи в седле, и едут верхом на человечестве». Торо говорил о коммерческом вирусе, заразившем эпоху.

В отличие от многих романтиков, Торо не удовлетворялся лишь провозглашением любви к дикой природе, желая понять ее ценность. По мнению писателя, первичная ценность природы состоит в том, что она выступает источником творческой силы и вдохновения, а утрата человеком связи с природой делает его слабым. Как в природе, так и «в литературе нас привлекает только дикое, нецивилизованное, свободное и дикое мышление».

Современные поэты и философы также получают выгоду, поддерживая контакт с дикой природой. Как неисчерпаемый оплодотворитель интеллекта, она не имеет себе равных… Не только ради силы, но и для красоты поэт должен время от времени путешествовать тропой лесоруба и индейской дорожкой, напиться из какого-то нового и более бодрящего фонтана Муз в каком-то потерянном уголке дикой природы.

Развивая идеи о ценности дикой природы, Торо не избежал банальных утверждений и бездоказательных суждений, однако использованные им метафоры и сравнения поражают своим уровнем. Например, рассуждая о величественности как таковой, он вспоминает, что Ромула и Рема вскормила волчица, после чего дает определение Америки как современной волчицы.

Торо не был безоблачным оптимистом, ему свойственны умеренность и осторожность в суждениях, в прогнозах:

Я верю, что Адам в раю не чувствовал себя так уютно, как житель лесной глубинки в Америке… Остается только посмотреть, как поведет себя западный Адам в дикой природе.

Пропагандируя ценность свободной жизни, Торо чувствовал большое уважение к цивилизации, понимал необходимость баланса. Писатель размышлял о первобытности и цивилизованном состоянии человека; в молодости первому он отдавал предпочтение, находя в нем меньше зла. Первобытность «стоит свободно и раскованно в природе, является ее жителем а не гостем». Однако более пристальное изучение жизни индейцев развеяло его примитивистские рассуждения. Оказалось, что вместо гармоничного существования в лоне природы индейцы, «неуклюжие» индейцы «грубо и нерационально используют природу». «Цивилизованный» человек, конечно, от индейцев не отставал:

На одного, что приходит с карандашом для этюдов, приходится тысяча стопорами и ружьями… Дикари, как и цивилизованные нации, имеют свои высокие и низкие идеалы… Возможно ли свести вместе выносливость дикарей и интеллектуальность цивилизованного человека? Иначе говоря, могут ли люди жить, сохраняя все преимущества цивилизации, не страдая от недостатков?

Идеальный трансцендентально мыслящий человек занимает центральную позицию, притягивая и дикое, и благородное. Торо на собственном примере демонстрирует наличие в человеческой природе инстинктов, направленных как на «высшее, духовное понятие жизни», так и на «примитивное, грубое и первобытное». Торо чувствовал, что живет чем-то, средним между жизнью дикаря и цивилизованного человека.

По мнению философа, цивилизованный человек должен в конце концов зачахнуть, как культурное растение, за которым не осуществляется должный уход. Оптимальное человеческое существование по Торо возможно, если человек в состоянии чередовать жизнь в дикой среде с цивилизацией или выбирать «частично культивированную местность», или иным путем поддерживать контакт с обоими краями спектра. С этой концепцией Торо произвел интеллектуальную революцию в американском обществе, изменив общественное мнение таким образом, что последнее стало находить в дикой жизни более привлекательности, чем неприятных сторон.

Природа рассматривается Генри Торо как идеал красоты и морального совершенства. В общении с ней писатель видит неиссякаемый источник очищения души, средство обретения гармонии с космическим порядком. Призвание философии состоит в осмыслении человеческих проблем, формировании идеальных личностных качеств: любви к мудрости, независимости, великодушия и веры. Мудрость, реализуемая в соответствующем философском образе жизни, является интуитивно-эмоциональным приятием нравственных норм. Торо стремился к наполнению каждого мгновения жизни сокровенным смыслом и духовным содержанием. Общение с природой является, по Торо, средством выявления глубинной человеческой предназначенности:

Лес наполнен таким же живым духом, как и человек. Здоровье вы, обнаружите не в обществе, а в природе. Общество всегда больно, и даже самое лучшее общество — самое больное. Поползень и красная белка — компания более вдохновляющая, чем общество государственных мужей и философов…

В дикости обнаруживается сохранение мира. Я люблю дикое не меньше, чем нравственное. Жизнь — дикая среда. Наиболее живое является наиболее диким».

Как и Р. У. Эмерсон, Торо относится к природе как к