Путь кинжалов - Роберт Джордан

Илэйн и Авиенда расчесали друг дружке волосы – вечерний ритуал для почти сестер, а потом отправились в маленькую комнатушку, где кроме них предстояло спать Найнив и Бергитте. И это еще счастье, что никому больше.

Они-то спали на кровати, даже под балдахином, тогда как большинство прочих – вповалку на полу. Все помещения дома, даже кухни и коридоры, пришлось устлать одеялами и тюфяками.

Однако Найнив полночи бубнила о том, что недопустимо заставлять женщину спать отдельно от мужа, а когда наконец умолкла, легче не стало: ее локоть тыкался в бок Илэйн всякий раз, как та начинала засыпать. Бергитте меняться местами отказалась наотрез, попросить об этом Авиенду – каково ей будет сносить этакие тычки? – девушка не решилась, поэтому толком выспаться ей не удалось.

Когда расплавленный золотой шар солнца поднялся над горизонтом, поднялась и сонная Илэйн. Лошади были нужны в хозяйстве, поэтому владельцы имения предоставили их лишь немногим. Илэйн ехала на вороном мерине по кличке Сердцеед, Авиенда и Бергитте заполучили по кобыле, а все те, кому пришлось бежать с фермы пешком, так пешими и остались. Даже сами женщины из Родни, не говоря уж о слугах, что вели вьючных животных в поводу, и двух с лишним десятках беженок, явно раскаивавшихся в том, что им вздумалось искать убежища на ферме. Стражи ехали впереди, внимательно присматриваясь к поросшим иссушенным засухой лесом пологим холмам, остальные двигались за ними змеящейся колонной во главе с Найнив, несколькими другими сестрами и, конечно же, Авиендой.

Подобная компания едва ли могла остаться незамеченной: то, что так много женщин пустились в путь со столь малым числом мужчин для охраны, само по себе могло показаться странным, а ведь среди этих женщин было двадцать Ищущих Ветер – смуглянок, неловко державшихся в седлах, но напоминавших экзотических птиц яркой пестротой нарядов, и девять сестер, шесть из которых с первого взгляда узнал бы каждый, знавший, как выглядит Айз Седай. Уже того, что одна женщина ехала с кожаным мешком на голове, вполне хватило бы, чтобы возбудить любопытство. Если поначалу Илэйн и рассчитывала добраться до Кэймлина, не привлекая внимания, то теперь это казалось невозможным. Правда, у любого, увидевшего столь странных путников, едва ли возникнет подозрение, что среди них находится Илэйн Траканд, Дочь-Наследница Андора собственной персоной. И то хорошо: она всерьез опасалась, как бы какой-нибудь из соперничающих Домов не прознал о ее возвращении и не отправил вооруженный отряд, чтобы захватить ее и держать в плену до тех пор, пока не разрешится вопрос о престолонаследии.

Но, по правде сказать, в первую очередь Илэйн ждала неприятностей со стороны благородных дам, купчих и состоятельных ремесленниц, отнюдь не привыкших таскаться пешком по пыльным холмам, сбивая ноги. Особенно учитывая, что служанка Мерилилль ехала верхом. Несколько фермерш, оказавшихся среди беженок, особенно не артачились, но почти половина остальных владела землями, манерами и дворцами, а большая часть прочих могла бы позволить себе купить имение, и не одно. В колонне плелись две золотых дел мастерицы, три ткачихи, владевшие в совокупности четырьмя сотнями ткацких станков, женщина, чьи мануфактуры производили десятую часть изготовлявшихся в Эбy Дар лаковых изделий, и владелица банка. Они несли свои пожитки на закорках, тогда как их собственные лошади везли вьюки с провизией, что являлось суровой необходимостью. Все деньги, до последней монеты, были вытряхнуты из всех кошельков и отданы на хранение рачительной Найнив, однако денег все равно не хватило бы на покупку еды, фуража и оплату ночлега для такого числа людей на долгом пути до Кэймлина. Но они, кажется, ничего не понимали. Они жаловались, громко и безостановочно, на протяжении всего первого дня пути. Громче всех стенала Малиен, стройная леди с суровым лицом и тонким шрамом на щеке, сгибавшаяся в три погибели под тяжестью здоровенного узла, содержавшего ее наряды.

На первом же ночном привале, после незатейливого, но сытного ужина, состоявшего из бобов и хлеба, Малиен собрала вокруг себя благородных дам в уже изрядно истрепавшихся в пути шелках. Богатые горожанки вскоре присоединились к ним, да и фермерши стояли неподалеку. Но прежде чем Малиен успела хотя бы вымолвить слово, в круг вступила Реанне. В коричневом шерстяном платье с разрезом, открывавшим кружевные нижние юбки, с лицом, покрытым улыбчивыми морщинками, она более всего походила на добропорядочную хозяйку фермы.

– Если вы хотите разойтись по домам, – объявила Реанне на удивление высоким голосом, – то вольны сделать это, когда вздумается. Но, к сожалению, ваших лошадей нам придется оставить себе. Вам заплатят за них при первой же возможности. Но кто решит остаться, пусть помнит: правила фермы действуют по-прежнему.

Многие вокруг охнули, и не одна Малиен гневно раскрыла рот, но тут, словно ниоткуда, рядом с Реанне объявилась Алис. Сейчас она не улыбалась и стояла подбоченясь.

– Я ведь предупреждала, десятерым из вас сегодня мыть посуду, – прозвучал ее спокойный голос, – и вот кому... – Названы были пухлая ювелирша Джиллен; Найселле, хозяйка банка, и восемь женщин из благородных. Все они стояли остолбенев и таращились на Алис, пока она не хлопнула в ладоши. – Не заставляйте напоминать, как правила фермы велят поступать с теми, кто не выполняет порученную работу.

Глаза Малиен округлились, она пробормотала что-то невнятное, кажется, не в силах поверить, что такое происходит с ней. Но собирать грязные котелки побежала – хотя и последней. А на следующее утро, перед выступлением, развязала узел и оставила шелковые платья на склоне холма. У Реанне была твердая рука, а у Алис и того тверже. Если Малиен и прочие еще бурчали порой насчет свои засаленных платьев, то стоило Реанне сказать несколько слов – а Алис просто хлопнуть в ладоши, – они тут же возвращались к работе.

Но еще задолго до Кэймлина Илэйн поняла: она и сама была бы рада скрести миски ради того, чтобы остальная часть пути прошла так же гладко. Как только они добрались до первой узкой дороги, по сути, тележной колеи, стали попадаться фермы; каменные дома под соломенными крышами и амбары, лепившиеся к склонам холмов или гнездившиеся в ложбинках. С этого момента, по лесистой местности двигались или по голой, среди холмов или по равнине, редко случалось, чтобы через каждые насколько часов на виду не показывалась ферма, а то и деревня. Прятаться не имело смысла, а потому повсюду, пока местные жители таращились на невиданную процессию, Илэйн выспрашивала, кого могла, на какую поддержку может рассчитывать Дом Траканд и что больше всего заботит простой народ. Предъявляя права на трон, надлежит знать нужды страны; это может сыграть роль не меньшую, чем поддержка влиятельных Домов. Услышала она много, но мало такого, что желала бы услышать. Любой андорец имел право открыто и безбоязненно высказать свое мнение хоть самой королеве, и никто не собирался скрывать таковое от знатной девушки, подобравшей себе чудную компанию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});