Королева - Kathrin Ander

- Не бойся, не слушай, не верь, - так же тихо произнес друид, опустив руку на едва прикрытое волосами плечо королевы. - Неужели ты не догадалась?

- Догадалась Дэриэн, давно уже догадалась, но она очень хорошо умеет порождать в душах людей сомнения. Ее слова до сих пор крутятся в моей голове. Как же хорошо она знает, куда бить побольней. Это ведь она стояла за всем, что произошло?

- Она, но помни Эллис, даже она может быть марионеткой в чьих-то руках.

- Вы ведь все знаете, но молчите…

- Есть вещи, до которых человек может дойти только сам, только своим умом, своими знаниями.

- Как думаете, Кэриен сможет?

- Он знает многое, гораздо больше прочих смертных.

- Вы не ответили учитель.

- Ты сама знаешь ответ.

Пауза. Девушке нечего возразить, она действительно знает ответ, просто сомневается в нем до последнего, боится поверить. А руки продолжают гладить ее голову, дарят ей тепло и ласку, прогоняя, прочь грустные думы. И все же она вновь пытается получить ответы на давно терзающие ее вопросы, раз за разом вопрошаемые у учителя и по-прежнему остающиеся без прямого ответа.

- Тогда и вы, и Эссси, вы ведь знали, что так получится, знали, но не остановили меня. Я видела это в ваших глазах, видела, и не могла понять. Почему?

- Есть решения, которые каждый принимает сам и только сам. И не только принимает эти решения, но и несет весь груз связанной с ними ответственности, это и есть свобода, та свобода, что подвластна лишь драконам, та свобода, которую пытаешься познать и ты. Но, иногда вступив на путь, не стоит упрямо идти до конца, он может привести в никуда. Не бойся, ни сейчас, ни потом, вступать на новые пути, свобода она всегда где-то там, на новом перекрестье дорог.

- Спасибо, учитель. Вы правы, я должна справиться и подумать о том, куда свернуть на следующей развилке, я постараюсь не бояться.

Голова покинула уютные колени, поднявшаяся в полный рост девушка осторожно поправила платье. Ожидающая ее свита уже наверняка обеспокоилась задержкой. Но как же ей не хочется отправляться во дворец, слывущий красивейшим местом на земле - во дворец повелителей драконов. Она рассчитывала еще на два года, надеялась на целебные свойства времени, но оно оказалось не властно над сердцем матери. Ее сердце все так же учащенно бьется, едва заслышав детский плач. И ему предстоит пройти сложнейшее испытание, ради счастья всех. А может быть и несчастья…

Великолепные залы гостевой части драконьего дворца, могли поразить взор даже самого искушенного жителя этого мира - искусство, которое шлифовали тысячелетиями лучшие мастера. Но немногим доводилось, хотя бы раз в жизни увидеть это чудо. А чтобы описать это словами, такого мастера слога, до сих пор не породили даже эльфы, величайшие ценители муз. Эллис, как и все прочие представители делегации, посещала дворец впервые. Но даже исчерченные причудливой россыпью драгоценных камней коридоры, с каждым шагом рождавшие все новые и новые картины далекого прошлого, не могли отвлечь ее от грустных дум. Все ее сосредоточие занимала борьба с самой собой. Сегодня она впервые увидит своего сына, над любовью к которому оказалось не властно ни время, ни расстояние. Она так и не смогла забыть его первого крика, услышанного сквозь туман послеродовой усталости. Ей удавалось забываться в работе, в новых проектах, в объятиях мужа, ей не снились кошмары, и ее смех нередко разносился в коридорах дворца, даже когда ей всячески пытались напомнить о ее тайне. Но где-то там, на краю сознания тоненькой жилкой все же билось желание увидеть сына, постоянно ощущать его рядом. Никакое другое чувство так и не смогло заполнить пустоту в материнском сердце.

Церемония Драаахр, церемония представления юного драконенка миру. Родители всегда сообщали о существовании ребенка, лишь когда ему исполнялось семь лет, а порой и больше. Пока драконенок не овладевал в совершенстве умением смены ипостасей, о нем не должен был знать никто кроме родителей. Слишком уж редко драконы находили себе пару на всю жизнь, и слишком уж сильно они ценили свое такое немногочисленное потомство. Церемония Драаахр обычно касалась лишь членов семьи, и только правитель обязан представлять своего ребенка властителям других рас. Эллис знала, что церемония неизбежна, ждала ее с потаенным желанием увидеть сына, и боялась…, надеялась, что это будет не скоро, что она станет к тому времени еще сильнее и бесчеловечнее… Приглашение стало для нее неожиданностью, Эссси ничего не говорил ей об этом, они вообще старались не говорить о сыне, в те короткие встречи, которые иногда все же случались в их жизни. Она даже не знала, унаследовал ли ее сын вторую ипостась от отца, и научился ли оборачиваться, как того и требовалось для проведения Драаахр.

Он оказался точной копией отца, то же лицо, те же глаза, та же улыбка. Шссаналексси Ришнаэссси Лу'ехссиш Шссса - а для отца просто Лексси. Этому роковому красавцу предстояло разбить не одно девичье сердце. И только серебро волос он унаследовал от матери. Магическая мутация стала доминирующей частью гена. Обреченный вздох королевы. История этого мира не знала серебряных драконов, так же как и золотых или медных. Окрас дракона всегда соответствовал цвету драгоценного камня. Было это намеренным умыслом Первых или же случайностью никто не знал. Но какую бы внешность себе не придумывал бы дракон для своей человеческой ипостаси, цвет волос и глаз всегда оставался таким же, как и цвет чешуи. Дракон с сапфировыми глазами и серебром волос, такого просто не могло быть, потому что быть не могло. Причины поспешности Эссси стали очевидны, но даже это не выводило ее из-под подозрения, слишком нереально.

Малыш с опаской смотрел на очередных приближающихся к нему правителей и никак не мог определиться, то ли сделать шаг назад и прижаться к брильянтовой драконихе, то ли сильнее выпятить грудь и всем своим видом показать какой он сильный и смелый, как его и настраивал отец. Эллис замерла в нескольких шагах перед ними. Ксаниэль и Эссси начали свои положенные по этому случаю речи, а она, не отрываясь, смотрела на сына, и сердце билось в ее груди так часто, словно стремилось вырваться из тесных оков ее тела.

- Мама, - Лексси быстро обернулся к стоящей за ним статной женщине с белыми, почти прозрачными волосами и глазами, переливающимися в магическом свете подобно брильянтам, и легонько дернул ее за подол платья. Эллис замерла, словно пораженная громом, пустым взором продолжая смотреть на сына. А в голове набатом билось единственное слово "Мама", и где-то сквозь толщу времени пробивался первый, услышанный ею крик сына. "Мама" она едва не поверила в то, что сын узнал ее, в то, что он обратился к ней. Но нет, в его бездонной синеве глаз плескалось лишь любопытство и удивление, ведь отец так много ему рассказывал о человеческой королеве, она такая интересная и у нее тоже волосы цвета серебра. Он вопрошал ту, что заменила ему мать, вопрошал о чем-то ведомом лишь им одним и переданным таки простым словом "мама".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});