Рейтинговые книги
Читем онлайн Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 123 124 125 126 127 128 129 130 131 ... 244

И минут через тридцать-сорок был готов навес. Окна, двери открыли настежь. Высоцкий тронул струны гитары…

…Мы слушали его под шум дождя. Неизреченные истины, томящиеся в нас немыми затворниками, словно обрели хрипловатый голос. Вихрь звуков, но путаницы чувств нет. Каждое слово накалено до предела, жжет душу, так что терпение на грани. Только ведь если душа закрыта, то и пламя больших оркестров не пробьется, а здесь принимает, мается вместе с ним. И в кровь нашу входит благодарность миру, где рождаются такие люди…

Мы тогда молчали все четыре часа, ни хлопочка он не получил – время экономили. Хотя знали – чудо не вечно, и с последним аккордом почувствовали прелесть утраты. Володя стоял на сколоченном из неструганых досок помосте. Пот – по усталой улыбке соленым бисером… Потом он ушел на нары к старателям, но никто не расходился до самого утра, да и некуда было многим уходить. Дождь барабанит по крыше, под крышей люди говорят о случившемся, без крепких, привычных выражений, словно бы он их очистил от всего худого. Что за сила жила в его слове? Или вся причина в том, что изрек слово?..

Утром – на смену, о прогулах старатели понятия не имеют. Взревели мощные дизели, стальные ножи рвут вечную мерзлоту…

Бульдозеры остановились часам к десяти. Механизаторы вытирали о спецовки потные ладони, жали ему руку, по-мужски твердо, не встряхивая. Один говорит:

– Фронтовик я, и такую благодарность от всех фронтовиков имею… – Заволновался, кашлянул в кулак, никак наладиться не может. Володя ждет, серьезный, с полным к старателям пониманием.

– Будто ты, вы, значит, со мной всю войну прошагали. Рядом будто. Дайкось обниму вас, Владимир Семенович.

Обнялись, Володя слезы прячет, заторопился к машине…»

Однако был там с Высоцким и другой случай – из разряда неприятных. Он случился в Бодайбинском аэропорту перед самым отлетом артиста. И вновь – рассказ Л. Мончинского: «Мы сидели в аэропорту вдвоем. Володя что-то писал в блокнот. Скорее всего, дорабатывал песню «Мы говорим не „штормы“, а „шторма“. Он ее начал писать еще по дороге в Бодайбо. Ему в той поездке хорошо писалось.

И тут, как на грех, подошел высокий патлатый парень, еще не трезвый, из тех типов, кто в карман не за словом лезет. Протягивает артисту Высоцкому гитару, давай, мол, друг любезный, пой, весели публику.

Володя отвечает:

– Петь не буду. Работаю сижу. Не надо меня беспокоить.

А патлатый грубить. За спиной еще трое образовались. Одна компания, даже взгляд один, с хмельным прищуром, без искры уважения к человеку. Сырая двуногая злость, мучающая и себя, и мир божий… Тогда Володя встал, сбросил куртку, а у меня четко пронеслось в голове: «Я не люблю, когда мне лезут в душу, особенно, когда в нее плюют!» Он ведь не только писал, он и поступал так, как писал. Слово под силу многим, поступок – избранным.

К счастью, рядом сидели геологи, они-то и угомонили хулиганов…»

В те же дни Высоцкий дал концерты в Нижнеудинске и Чистых Ключах. Затем он вернулся в Иркутск, где гостил у Л. Мончинского. Там он тоже дал один концерт, но весьма необычный – на… балконе квартиры Мончинского. Спустя много лет это обстоятельство позволит местным жителям пробить у властей установку мемориальной доски под этим самым балконом. Но вернемся в июнь 76-го.

27 июня Высоцкий играет в «Гамлете», а на следующий день отправляется на короткие гастроли в Коломну. За два дня он дает там серию концертов на сцене ДК имени Ленина.

Вернувшись в Москву, Высоцкий записывает свой очередной и самый лучший в его карьере радиоспектакль – «Мартин Иден» режиссера Анатолия Эфроса. Высоцкий играет главную роль, и получается она у него блестяще. Как пишет М. Цыбульский: «Трагедию талантливого человека, вынужденного зависеть от конъюнктуры, Высоцкий знал по себе. Усталость, так часто звучащая в голосе Мартина Идена, – не наигранная, это была его собственная усталость…»

Вскоре после этого Высоцкий снова уехал – на этот раз в Париж. Там он записал 13 песен для трех передач радиостанции «Франс Мюзик». Между песнями Высоцкий отвечал на вопросы ведущего, рассказывал о себе, о своей работе в театре и над песнями. Приведу небольшой отрывок из его ответов: «У меня нет официальных концертов, у нас не принято, чтобы авторская песня была на большой сцене. У нашего начальства, которое занимается культурой, нет привычки к авторской песне, хотя во всем мире авторы поют свои песни… Петь я здесь не могу, потому что меня не приглашали официально через Госконцерт. У нас другая система – мы находимся на службе… Все четыре раза, которые я был во Франции, я находился здесь в гостях у своей жены, а не как самостоятельный человек…»

В те же дни вместе с художником Михаилом Шемякиным Высоцкий посетил одного тибетского монаха. Инициатором этого визита выступил Высоцкий, который таким образом хотел отучить себя и друга от пристрастия к «зеленому змию». Вот как об этом вспоминает М. Шемякин: «Однажды, поздним вечером, в дверь моей парижской квартиры позвонили… На пороге стояли Володя и Марина. Их визит не был неожиданностью. Пожалуй, наряд Володи был несколько необычен. Вместо обычного джинсового костюма – черный, отутюженный костюм, в довершении всего – галстук. Марина тоже вся в черном. Я озадаченно молчал. „Птичка, собирайся, и по-быстрому“, – мрачно и серьезно сказал мне Володя. „Куда, что?“ Но они ничего не объяснили, и вскоре мы мчались куда-то на окраину Парижа, целиком полагаясь на Володю и понимая, что так нужно…

Остановились мы у какого-то старого загородного особняка. Вылезли. И тут, когда Марина отошла от нас, Володя шепнул мне: «Сейчас будем от алкоголя лечиться». – «Где, у кого?» – «У учителя далай-ламы!» И, лукаво подмигнув, Володя подтолкнул меня к открытой двери дома…

В огромном зале сидят монахи… Марины все нет. Она уже где-то на верхах. Пока мы поднимаемся, ведомые под руки узкоглазыми желтоликими братьями, Володя мне доверительно объясняет, что бабка Марины – китайская принцесса и что только поэтому нас согласился принять сам учитель далай-лама, который здесь, под Парижем, временно остановился. Выслушает нас и поможет. «Пить – как рукой снимет».

И вот наша очередь. Монах-стражник задает нам вопрос, зачем мы пришли. Марина, не поднимая головы, переводит нам по-русски… Володя говорит: «Ты, Мариночка, скажи, у нас проблема – водочная, ну борьба с алкоголем».

Марина переводит… Со старцем происходит необычное. Он вдруг начинает улыбаться и жестом своих иссушенных ручек еще ближе приглашает нас подползти к нему… Читает нам старую притчу, очень похожую на православную, где говорится, что все грехи от алкоголя. Кончив, лукаво подмигивает нам и показывает на маленький серебряный бокальчик, который стоит от него слева на полке: а все-таки иногда выпить рюмочку водки – это так приятно для души.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 123 124 125 126 127 128 129 130 131 ... 244
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков бесплатно.
Похожие на Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков книги

Оставить комментарий