Тень Земли - Игорь Сыченко

Возникла короткая пауза. Все прекрасно понимали Андрея и соглашались с ним.

— Не получится, — сказала Кейт, выглядела она задумчивой и погружённой в себя. — У него совершенно другие планы. Мы должны уходить.

— Это он тебе сказал?

— Да, сейчас сказал. Симирия начинает действовать. Скоро она нанесёт удар.

— Куда?

— Нет, не знаю, — Кэтрин схватилась за голову, словно её пронзила острая боль. Саша подскочил к девушке и дотронулся до её рук. Все насторожились: такого с ней ещё не происходило. — А?! — Кейт оглядела всех непонимающим взглядом, через секунду он стал осмысленным. — Что такое?

— Кэтти, ты сейчас говорила, что мы должны уходить, и Симирия готовит удар.

— Я ничего не говорила, — во взгляде читался испуг. Она вскочила и выбежала на балкон, закрыв за собой стеклянную дверь. Саша на секунду замешался, и хотел направиться к ней, но Андрей остановил его, схватив за руку:

— Подожди, может так и лучше.

— Я боюсь оставлять её одну в таком состоянии.

Саша вырвался и подбежал к двери, тихо открыл её и подошёл к Кейт.

— Пошли, Жан. Лучше будет, если мы уйдём. Оставим эту тему до лучших времён, — произнёс Андрей, и они вышли. Только он захлопнул дверь, Шэрэн спросил:

— Что это было?

— Фэви через Кейт передавал свои указания, — Андрей прислонился к противоположной стене.

— Это значит, он полностью подчинил её себе?

Булдаков ответил молчанием, он не знал, что это значит. Его терзали неприятные предчувствия, но он решил не высказывать их…

* * * День тридцать третий (четыре часа спустя). Резиденция Императора, г. Эрения, Хевимская Империя

Кусты качнулись, и из-за них появилась голова солдата. Теперь его можно было рассмотреть. Полная луна и свет окон хорошо освещали искажённое ненавистью лицо. На голове виднелась истёртая временем каска глиняного цвета. Через секунду он, пригибаясь, перебежал дорожку и спрятался в тени дерева. В руках солдат сжимал какую-то допотопную винтовку, больше похожую на музейный образец, чем на реальное оружие.

Он махнул рукой. Из кустов появился ещё один человек, второй, третий… Их было много. Как саранча расползались они по саду, захватывая всё новые и новые зоны.

Донёсся громкий хлопок со стороны города. Затем ещё один, раздалась короткая очередь, и ухнул взрыв… Там уже разгоралась битва, пылали жилые дома, часто с не успевшими проснуться горожанами. Свет огня блестел в черных зрачках солдат. И гром битвы приближался…

Саша открыл глаза, но того, чего ожидал, не случилось: тишина обволакивала его комнату. Он встал и резким движением руки распахнул окно. В комнату ворвалась ночная прохлада, отгоняя ночные фантасмагорические образы. Шум листьев призывал к умиротворению.

Саша вышел на балкончик и посмотрел на мирно спящий город. Его снова мучили эти странные сны. Ощущение неизбежности, неотвратимости наступления того будущего, которое он видел, нахлынуло на него снова. Слова Кэтти только усиливали это ощущение. Этот город будет частично уничтожен в одну из предстоящих ночей.

«Но в какую?»

Кэтти говорила, что они должны уходить немедля, сегодня, сейчас. Они восприняли это, как указание Фэви, но он никогда не был их союзником, поэтому не доверяли ему.

Опыт показывал, что эти «сны» сбывались через несколько часов.

«Может быть, этой ночью?»

Саша глянул на звёзды, сверкающий серпантин, вспоминая сегодняшний разговор с Кэтрин на балконе…

Ей было, несомненно, тяжело. Когда он подошёл к ней, девушка безучастно смотрела вниз, на тени деревьев, облокотившись на перила. Длинные волосы закрывали лицо.

Саша не торопился что-либо сказать. Он пристроился рядом и ожидал, что же она скажет, но Кейт молчала.

— Кэтти, я понимаю твоё состояние, но поверь мне: нет ситуации, из которой нельзя выйти, — Саша старался говорить как можно мягче.

— Выход есть, только мне бы не очень хотелось, чтобы у меня был такой конец, — она посмотрела на него. В этом взгляде была непередаваемая боль обречённого человека. Сердце резануло ножом. Саша бросил взгляд в комнату — Андрея и Жана там уже не было, они предусмотрительно ушли, справедливо полагая, что сейчас их присутствие может только навредить. — Мне порой кажется, что я не выдержу, сорвусь. Я боюсь переступить черту безумия, Алекс, — девушка тяжело вздохнула. — Бог не даёт больше испытаний, чем человек может вынести. Это верно. Наверное, мне всё это было ниспослано судьбой. Я продержалась… — она снова на мгновение замолчала, — и держусь. Знаешь, сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что была не готова. Я видела этот мир сквозь розовые очки. Я отказывалась верить. Я была девчонкой, маленькой, глупой, наивной, но я повзрослела, Алекс. Я стала другой. И я это уже не я, а лишь одна из личин Фэви! Всего лишь марионетка!..

Глаза Кэтти стали наполняться влагой. Она ещё мгновение сдерживала себя, но больше не могла. Слёзы прорвались. Девушка упала на Сашину грудь лицом и разрыдалась. Он осторожно обнял её и сказал:

— Что-то меняется, но что-то остаётся. Не правда, Кэтти, ты осталась такой же. Просто ты увидела ту сторону жизни, которая успела забыться нами всеми, уйти в историю.

Она молчала, продолжая всхлипывать.

— Знаешь, Кэтти. Я прекрасно понимаю тебя.

— Если хочешь, я расскажу тебе.

— Это тоже связанно с Фэви?

— Не знаю. Это сны, которые преследуют меня.

— Сны? — она посмотрела ему в глаза. В глазах мелькнул огонёк.

— Да, сны. Они столь реальны, что кажутся явью, и они всегда сбываются.

— Ты мне не рассказывал об этом. И давно это началось?

— Ещё в день нападения на базу. Я видел эту планету. Видел её луга. Понимаешь, я видел всё это. И я видел, что будет нападение.

— Ну, надо же… — прошептала Кейт. — Это связанно как-то с нашим проникновением сюда, — Саша улыбнулся, ему удалось отвлечь её от тяжёлых мыслей: теперь она снова ищет объяснения.

— Но как? Впервые сон случился ещё до того, как мы попали сюда.

— На самом деле не столь важно. Прошлое и будущее связанно, а сон — момент взаимодействия с информационной матрицей. Поэтому люди видят будущее во снах. Так называемые вещие сны не вымысел. Но только такая большая концентрация…

— Побочный эффект гиперпрыжка?

— Возможно, а возможно и нет.

— Теперь я вижу будущее, — усмехнулся Саша. — Просто Нострадамус.

— Знаешь, Алекс, этот мир — странное искажение нашего. Ты не заметил?

— Да, здесь всё как-то пародийно, гротескно.

— Увы…

— И, Кэтти, я не могу себя простить… В этом есть доля моей вины. Ты прощаешь меня за то, что я оставил тебя там? — все эти несколько недель Саша проклинал себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});