Последний дракон Паутины - Ирина Бондарь

— Не заговаривай мне зубы, ведьма! — но в какой-то момент его глаза начинают часто-часто моргать, светиться всеми цветами спектра, как бывает, когда человека гипнотизируют, вкладывая в его мозг определенную установку на выполнение какой-то миссии.

А вот это уж точно не по правилам, во сне такого не было! Даррен открывает почерневшие глаза, неприязнь становится почти материальной, оставляя глубокие царапины в истекающем кровью сердце.

— Ты! Маленькая госпожа Аррлея, ведьма, которая пришла уничтожить меня! Что ж, не знаю, сколько правды в тех снах, которые я вспомнил, но больше ты не сможешь ничего сделать! И ответишь за свою дерзость!

Значит, он помнит все, что было с его отражениями? Во сне такого не было, но с другой стороны, Зов Судьбы теперь он тоже ощущает, ну хоть как-то это должно помочь?!

Кружим с ним по центру пещеры, не торопясь нападать. Моя верная катана хлопает по бедру, напоминая о себе, янтарный меч яростно сверкает в руке. Нет времени думать, цель передо мной, но первый удар никто не спешит нанести. Эх, нет времени!

Делаю пробный выпад, который любимый с легкостью отбивает. Фирменного злодейского смеха за этим не следует, он все равно не шел ему. Зато мы оба мысленно встряхнулись, после чего противник обрушил на меня град ударов, которые я блокировала его же приемами, усвоенными в Ольмии.

Удары, блоки, выпады, атаки и контратаки, звон мечей, прерывистое дыхание. Поединок уже давно вышел за рамки того, что происходило в моих снах, вот только кровоточат раны у него на щеке от лезвий на кончике моей косы, да летают вокруг меня клочьями черного тумана мои распущенные волосы, укороченные на пол локтя вражеским клинком. Сверкающие лезвия, звон стали, сочится кровь из нескольких порезов на моем теле, скрестились в очередной раз мечи, так что я почувствовала близко-близко жар его тела, ореол чувственности, которую не смогла перебить всепоглощающая ненависть, витающая вокруг нас стаей черных птиц. Еще один удар сердца, пока я загоняла подальше непрошеные воспоминания о безумных ночах рядом с ним, но ему хватило и этого. Боль в ноге, точно как во сне, сильная рука на шее, удар об стену, дикий звон, воющая в голове сирена, растекающаяся по телу слабость, замахивающийся мечом любимый мужчина. А дальше я, как обычно, действовала на инстинктах, которые не раз спасали меня.

Не стала тратить драгоценную секунду на блокирование боли, продралась сквозь голосящий дурман в голове, корректируя янтарным клинком удар серебристого меча, направляя его не в сердце, а в живот, ниже, одновременно извлекая из ножен безотказную катану, по самую рукоять загоняя ее в грудь Даррена. Успела лишь в последний момент увидеть изменившееся выражение глаз мужчины, когда исчезла ненависть, сменившись чем-то другим. Мы оба с хрипом упали на каменный пол, под сводом пещеры мечется безумный, полный боли крик:

— Нет!

Теперь, в отличие от сна, я смогла определить чувства, появившиеся на лице моего любимого перед тем, как я убила его. Это было узнавание, радость, удивление и любовь, такая безграничная и всепоглощающая, какую я ни разу не видела в его Отражениях. Я разжала ладонь, сжимавшую бесполезный меч Света, со стоном вытащила из раны клинок Даррена. От лежал на полу в луже крови, пронзенный насквозь, с окровавленными губами, все еще живой, но с каждым толчком слабеющего сердца теряющий связь с реальностью.

— Даррен, Даррен! — я сделала нечеловеческое усилие, зажимая рану на животе, подползла к нему.

— Люблю тебя, — он произнес это одними губами, и в лучших традициях эльфийских романов потерял сознание, жить ему оставалось всего несколько мгновений.

А моя попытка закричать утонула в огне. Волна боли пронеслась по всему телу, швыряя меня о камни, ломая кости, снося все барьеры и ограничения. Огненный вал бежал по венам, выжигая человеческую суть, меняя кровь на магию, заживляя почти смертельную рану в слабом теле, заставлял выгибаться дугой, раскрывая рот в беззвучном крике. На сознание, и без того затуманенное темнотой и болью, обрушился водопад видений и образов, руки со скрюченными пальцами скребли твердые камни пещеры, вопреки физическим законам оставляя в них глубокие борозды. Миллионы лет пронеслись мимо меня, погруженной в боль и нереальные мучительные ощущения, голова раскалывалась на тысячи кусочков, восприятие плыло, в сознании пульсировала кровь и магия, расплываясь разноцветными кругами и звездами.

Когда эта фантасмагория в моем теле, наконец, чуть утихла, я замерла, свернувшись жалким комочком, баюкая истерзанный разум, молясь о том, чтобы пережитое больше не повторилось. Из-под тяжелых век никак не могла прорваться плотина слез, причиняя новые страдания. Я подняла голову, слегка стукнувшись при этом о потолок, выругалась мысленно и открыла глаза.

Даррен, маленький и безжизненный, лежал далеко внизу а расплывающейся кровавой луже. Странно, раньше в пещере был полумрак, а теперь все было видно отчетливо, я даже заметила слабое шевеление в груди распластанного человека, который, вопреки здравому смыслу, еще цеплялся за жизнь. Хотя, по объективному времени моя собственная агония заняла не больше минуты. Я подняла правую лапу, покрытую янтарной чешуей, осторожно коснулась тела Даррена полированным когтем. А уж только после этого пещера чуть не обрушилась от моего перепуганного вопля-рева!

Лапа!

Когти!!

Мама!!!

Материализованное с перепугу в пещере, лишенной магии, зеркало отразило меня. Огромное, нереально красивое, волшебное, несуществующее в реальности существо — дракона! Я заорала снова, подвывая от ужаса и полного обалдения. Я дракон!

В голове фейерверками взрывались яркие образы прошлого, моего драконьего прошлого, которое невесть сколько времени было растворено в хрупкой человеческой сущности. Воспоминания Аррлеи, выпускницы Боевой Академии Астана, отошли в сторону, свились в тонкую нить, параллельную потоку полностью забытых знаний Аррлеи — янтарного дракона Вечности. Перед широко распахнутыми нечеловеческими глазами мелькали яркие картины того, что я переживала когда-то, смутно знакомые лица и места, которые я никак не могла толком вспомнить. Любовь и забота родителей, многочисленных родственников, которые точно были со мной большую часть трехсотлетней драконьей жизни, их тихие голоса и запах их кожи, блеск золотой чешуи, прекрасный танец крылатых Властителей Вечности в бархатной черноте бескрайнего Хаоса. Сердце застыло в тоске. Полеты меж звезд и миров, свистящий ветер, наполняющий сильные крылья — как же я соскучилась по всему этому за годы хождения по земле в человеческом облике!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});