Вне корпорации - Дэни Коллин

По пути в порт Нила и Джастин почти не разговаривали, они просто держали друг друга за руку. Перед отъездом они в последний раз занялись любовью, распили бутылку вина — в последний раз. Прижались друг к другу — тоже в последний раз.

И вот они стоят лицом друг к другу у ворот, не обращая внимания на пробки, шум и общую обстановку космопорта. Мош и Элинор уже поднялись на борт и терпеливо ждали.

Джастин взял руку Нилы в свою.

— Нила…

— В твоих силах все вернуть! — взмолилась она.

— Нила, ты уже прошла через это, — ответил он, и в его голосе слышались нотки отчаяния. Он чувствовал, что нужен ей, угадывал ее желание остаться. — Я не могу, любимая, — тихо сказал он. — Пожалуйста, прости меня. Очень хотелось бы сделать как ты хочешь, но цена слишком высока.

Нила грустно улыбнулась. Она побеждена! Единственный человек во Вселенной, с которым ей хотелось быть рядом, жить вместе, смеяться… единственный, кого она способна полюбить, — не для нее.

В ее глазах плескалась невысказанная боль.

— Из всех предрассудков, которые тебе понадобилось тащить с собой из прошлого, — жалобно сказала она, — ты выбрал самый идиотский! Ну почему ты не мог поверить в какой-нибудь «изм»? — Ответа она не ждала. — Как было бы прекрасно! — продолжала она, смахивая слезы, которые градом катились по лицу. — Любой был бы прекрасен… ведь «измов» так много! — Она внезапно охрипла.

«Может, у нее нервный срыв?» — подумал Джастин.

— Или, — продолжала Нила, — ты бы мог быть… религиозен, да Дамзах знает что… был бы буддистом… да, совсем неплохо. Ах, Джастин! — Перед ее глазами все поплыло. — Ты мог бы строить храмы… храмы для нас. — Голос у нее стал унылым, потерянным. Она помолчала, собираясь с духом, и решительно вытерла мокрое лицо.

Лицо Нилы, которое до тех пор выражало сплав разных чувств, вдруг превратилось в сосредоточенный маяк ясности. Джастина настолько потрясла мгновенная перемена, что его так и подмывало попятиться.

— Но ты, — нежно продолжала Нила, — ты непременно должен был вбить себе в голову идиотский принцип, который не действовал даже в твое время и не действует в наше. Ты, Джастин Корд, Человек вне корпорации… Один свободный человек… надо же было тебе поверить в свободу!

С этими словами Нила вышла на летное поле, и ее подняли на борт корабля. Джастин ждал, что она обернется, посмотрит на него в последний раз, но она так и не обернулась.

Теперь Джастин Корд остался совершенно один — на планете с населением свыше двадцати миллиардов человек.

Глава 14

ИСКУШЕНИЕ

Но да не устрашит тебя величие: одни рождаются великими, другие достигают величия, к третьим оно нисходит.

Уильям Шекспир. Двенадцатая ночь, акт II, сцена 5 (перевод Э. Л. Липецкой)

«Безработица достигла уровня десяти процентов. Сотни миллионов живут на свои сбережения, потратив страховку от безработицы. На сколько хватит этих сбережений — вопрос личных обстоятельств. Те, кто прежде собирал деньги на крупные покупки, сумеют продержаться на пару месяцев дольше. Те, кто только что совершил такие покупки, уже вынуждены продавать свои дома и искать себе другое жилье.

„Общество за сохранение общества“ призывает насильно инкорпорировать Человека вне корпорации. Новое движение сформировано представителями различных партий, учреждений и отдельными гражданами. Оно существует исключительно на частные пожертвования. Узнать мнение по этому поводу мистера Корда не удалось».

Из передачи «Независимого канала»

Джастин вернулся в Сан-Франциско и некоторое время пытался забыться в работе. Но несмотря на то что вокруг кипела жизнь, штаб-квартира казалась ему холодной, пустой и населенной одними воспоминаниями. Он серьезно подумывал, не отправиться ли следом за Мошем бороздить просторы Вселенной. Можно арендовать космояхту и облететь все планеты Солнечной системы. Он доберется до спутников Юпитера, облетит кольца Сатурна, взберется на марсианский Олимп — громадный потухший вулкан высотой почти в пятнадцать миль. Вот какие открытия ждали Джастина в «дивном новом мире». Он мог даже заняться «семидесятипроцентным спортом» — экстремальными видами, настолько опасными, что ими позволялось заниматься только обладателям суперконтрольного пакета. Почему бы не заняться, например, буресерфингом на Юпитере? Он всегда мечтал научиться серфингу…

Джастин решил посоветоваться с доктором Джиллетом, но даже добрый доктор не отвечал на его звонки. Возможно, мрачно подумал Джастин, GCI прибрало к рукам и остальных его друзей.

Когда себастьян, наконец, пикнул, Джастин решил, что аватар собирается соединить его с доктором. В конце концов, кроме него, Джастин ни с кем не пытался связаться в последнее время.

— Передай доктору…

— Джастин, это не доктор Джиллет, — ответил себастьян.

«Отлично! — подумал Джастин. — Теперь мне грубит даже собственный аватар!»

— С тобой хочет поговорить человек не из списка одобренных лиц, — продолжал себастьян. — Но мне показалось, что ты не откажешься пообщаться с ней.

— С кем — «с ней»?

— С Агнес Голдстейн.

Джастин не сразу вспомнил, о ком говорит себастьян. В вихре событий он совершенно забыл о бодрой обладательнице двадцати пяти процентов, с которой его познакомил Омад на Марди-Гра. Он неподдельно обрадовался.

— Конечно, себастьян, соединяй!

По приказу Джастина связь была только слуховой.

— Агнес! — воскликнул он. — Рад слышать. Как дела?

— Хотелось бы ответить «хорошо», мистер Корд, да не могу.

Джастин испугался, что он, если можно так выразиться, заразил еще одну жертву. Всех, кто хоть как-то был связан с Кордом, подвергали разнообразным проверкам и ревизиям. Правда, насчет Агнес он был спокоен — до сих пор ей удавалось искусно заметать следы.

— В чем дело, дорогая?

— Извините, что беспокою вас, но я не знала, к кому еще обратиться. Я насчет вашего подарка. По-моему… по-моему, у меня неприятности.

— Кто-то угрожает вашей жизни? Если нужно, могу спрятать вас в надежном месте.

— Да нет, дело не в этом. — Агнес замялась. — Надеюсь, что до этого не дойдет!

Джастин немедленно принял решение:

— Агнес, вы сейчас дома?

— Да, мистер Корд, дома. Если честно, я сижу дома все время. Я потеряла работу, а найти новую не получается.

Джастин вздохнул:

— Агнес, я еду… только, пожалуйста, называйте меня Джастин, хорошо?

Оглядываясь назад, Джастин жалел о том, что, попав в квартал, где жила Агнес, сразу не догадался: что-то не так. Бедный квартал оказался довольно колоритным и совершенно безлюдным. На улицах не играли дети. Не взлетали флаеры, не было прохожих. Хотя здесь жили в основном безработные, никого не оказалось дома. Позже до него дошло: медиаботов тоже не было. Пусть медиаботы нечасто посещают бедные кварталы, зато повсюду сопровождают его. Он начал называть их «мухами», потому что, куда бы он ни шел, они всегда каким-то образом находили его. Но не сегодня. Ни одного медиаробота поблизости не оказалось.

Он так спешил к Агнес, что не обращал внимания ни на какие странности. Быстро взбежал на крыльцо и хотел постучать, но дверь при его приближении открылась сама. Он заглянул проверить, не стоит ли кто по другую сторону, никого не увидев, вошел в прихожую.

— Агнес! — позвал Джастин.

В ответ послышался характерный хлопок — кто-то вскрыл банку с газировкой. Некоторые вещи не меняются, несмотря на прошедшие годы. Он пошел на звук.

— Агнес… — сказал он, входя на кухню, — я приехал, как только смог. Вы…

Джастин замер на месте. Посередине большой кухни сидел человек, которого Джастин Корд ненавидел от всей души. Даже предательство его прежнего секретаря Себастьяна Бланкано не вызывало в нем такого гнева, какой Джастин испытывал к человеку, расположившемуся в чужой кухне, как у себя дома.

— Привет, Джастин. — Гектор Самбьянко поднял банку. — Пива хочешь?

Судя по всему, Гектор устроился тут с удобством, на нем были шорты для плавания, сандалии и широченная гавайская рубашка.

Не говоря ни слова, Джастин развернулся к выходу.

— Джастин, я прошу всего пять минут! — окликнул его Гектор.

— Пошел ты, — бросил Джастин, не замедляя шагов. Он одной ногой ступил за порог, когда Гектор выпустил свой снаряд.

— Иди-иди, — проорал он из кухни, — тогда Агнес ни за что не получит контрольного пакета! И даже из тюрьмы вряд ли выйдет!

Джастин остановился, стиснул кулаки и круто развернулся.

— Ну ты и сукин сын — вот уж правда!

Гектор вышел из кухни и, остановившись в дверях, посмотрел на своего врага.

— Да, Джастин, но я — сукин сын, который затратил много сил, чтобы устроить нашу встречу. — Гектор хладнокровно направился в гостиную. — Пять минут! — крикнул он. — Больше я ни о чем не прошу!