Я так хочу! - Джеки Коллинз

— Ты обиделась? — спросил он негромко.

— Не мог бы ты подождать, пока кончится передача? — холодно спросила Лара, продолжая следить за актерами на экране.

Джоуи понял, что Лара обиделась и решила примерно его наказать. Что ж, она имела на это право.

— Конечно, — деланно бодро отозвался он и взял ее за руку. — Я сделаю все, что ты захочешь.

Лара никак не ответила на его нежное пожатие. Она уже решила, что заставит его немного помучиться и только потом простит.

— Ну извини меня, родная, — проговорил Джоуи и глубоко вздохнул. — Я был не в себе. Не смог сдержаться.

— Особенно мне понравилось, как ты ушел, — отчеканила Лара. — Обуреваемый праведным гневом герой бросился в темноту, в мгновение ока растворившись в оной… — процитировала она. — Самое главное — это вовремя уйти, Джоуи. Ты выбрал для этого как нельзя более удачный момент. Удачнее просто не придумаешь!..

— Я не хотел… — угрюмо пробормотал Джоуи.

— Однако ушел.

— Значит, мои извинения не приняты?

— Ты прекрасно знал, как тяжело далась мне эта съемка! Как ты мог бросить меня в такой момент?

— Я просто не мог спокойно смотреть, как эти подонки облепили тебя и хватают своими грязными руками, — сказал Джоуи напряженным голосом. — Я же говорил тебе, что мне лучше не ездить сегодня на съемку. Ты сама настояла…

— То есть, иными словами, я сама во всем виновата?

— Ну, в какой-то степени — да.

— Смешно… — Лара покачала головой.

— Да! — вспыхнул Джоуи. — Я смешон и, наверное, глуп, но я не могу видеть, как кто-то делает тебе больно. Что в этом плохого?

— Ничего, если не считать того, что свои переживания ты предпочел выместить на мне же.

— Господи! Я же извинился! Сколько ж можно?

— Ты должен извиниться не только передо мной, но и перед Никки.

Господи, теперь еще и Никки! Ну при чем тут Никки, скажите на милость? Неужели ей недостаточно того, что он вернулся?

Неужели она не способна оценить, что он сохранил ей верность и никого не трахнул, хотя возможностей у него было сколько хочешь?

— Эта твоя так называемая подруга, — сказал он, — считает тебя своей личной собственностью. Хочешь узнать, почему она рассталась с Ричардом? Потому что этот старый подонок не одобрял, что ты снимаешься в ее фильме.

— Я в это не верю. И не называй, пожалуйста, Ричарда подонком.

— Хорошо, Лара. Можешь верить, можешь не верить, но именно об этом говорили в последнее время на съемках. — Он придвинулся еще ближе; тепло его тела обдало Лару жаркой волной; голос завораживал и гипнотизировал. — Ну, Лара, давай не будем ссориться… Я весь вечер думал только о тебе.

— Позвольте вам не поверить, мистер… — отозвалась Лара все еще сдержанно, но она больше не сердилась. Она вообще оказалась неспособна сердиться на него долго.

— Но это правда.

Лара глубоко вздохнула. В ссорах действительно не было никакого смысла.

— Я рада, что ты вернулся, — негромко проговорила она.

— Я тоже, — ответил Джоуи и, вынув из ее мигом ослабевших пальцев пульт, выключил телевизор.

— Но я смотрела! — запротестовала было Лара, впрочем, без особой настойчивости.

— Знаешь что, — сказал Джоуи, гладя ее по голове и вынимая одну за другой заколки-невидимки, удерживавшие ее волосы. — Пока я думал о тебе, я придумал одну штуку. Мне она показалась действительно замечательной.

— И что же это за штука? Ты мне скажешь? — Лара в свою очередь тоже придвинулась к нему.

— Не знаю, — ответил Джоуи, дразня ее. — Я еще не решил.

— Может, пока ты решаешь, позвонить миссис Креншо — пусть принесет нам поужинать?

— Неплохая идея, — засмеялся Джоуи.

Когда Айден закончил мыться и появился на кухне, на нем была только тонкая купальная простыня, обернутая вокруг его узких бедер.

Обернувшись на звук шагов, Никки оглядела его с ног до головы и негромко присвистнула.

— Тебе бы играть героев-любовников, Айден! Ты сексуален, как… табуретка.

Она держалась с ним насмешливо, ибо еще не решила, как ей себя вести. Кроме того, она и подумать не могла, что у Айдена хватит нахальства расхаживать голышом по ее дому.

— Где мой коктейль? — спросил Айден, который, судя по всему, вполне освоился и отнюдь не чувствовал себя стесненно.

— Послушай, Айден, — попыталась урезонить его Никки. — Шутки шутками, но, может быть, ты все же оденешься и поедешь домой?

— Ничего не получится.

— Это еще почему? — опешила Никки.

— От моей одежды здорово воняет. И от рубахи, и от всего прочего. Было бы неплохо, если бы ты бросила все это барахло в стирку.

О господи, прямо театр абсурда на дому! И как она только умудряется каждый раз вляпаться в такое?

— Не слишком ли многого ты просишь? — тихо спросила она, в сомнении качая головой.

Его серо-стальные глаза пренебрежительно скользнули по ее лицу.

— Поверь, Никки, этим меня не смутить. Мне не в первый раз говорят такое.

Никки тоже посмотрела на него. Айден был так худ, что она могла бы без труда пересчитать его ребра. На левом плече у него была татуировка в виде змеи, спускающейся к локтю. У змеи была необычная перламутровая чешуя — очевидно, работа китайских мастеров, и Никки, не удержавшись, протянула руку, чтобы потрогать спинку переливающейся рептилии.

Это был неверный шаг. А может быть, наоборот — единственно точный. Перехватив ее запястье, Айден потянул ее к себе и, когда Никки, потеряв равновесие, пошатнулась, крепко поцеловал ее в губы.

И Никки ответила на его поцелуй. В самом деле, какого черта? Ричард не постеснялся обманывать ее с другой, а она даже никого не обманывает, потому что у нее больше нет никакого Ричарда…

Айден оказался на удивление горячим и страстным; он действовал стремительно, не давая Никки опомниться. В этом и заключалось его главное отличие от Ричарда, который всегда долго раскачивался и вообще предпочитал двигаться не галопом, а шагом. Мелким стариковским шагом.

— Когда я впервые увидел твои губы, — сообщил Айден, слегка задыхаясь, — я сразу подумал о том, что хорошо было бы тебя поцеловать. У тебя такие сексапильные губы! И вообще ты вся такая… так бы тебя и трахнул!

Его руки были буквально повсюду — под свитером, под юбкой, под резинкой трусиков. Длинные, подвижные пальцы осваивали новые территории.

— Эй, помедленнее, мистер… — выдохнула Никки.

— Черта с два! — откликнулся Айден. — Я хотел сделать это чуть ли не с тех пор, как мы встретились в том ресторане.

И, сказав это, он снова стал целовать Никки, проникая своим длинным языком глубоко ей в рот, и Никки неожиданно поймала себя на том, что отвечает ему с необычным для себя самоотречением и страстью. У его поцелуев был совсем особенный вкус — вкус запретного плода, и Никки со стыдом подумала, что очень хочет его.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});