Парижские письма виконта де Лоне - Дельфина Жирарден

54

Lagenevais. P. 147–148.

55

См.: Fumaroli. P. 176.

56

См.: L’Art de la conversation / Textes établis par J. Hellegouarc’h. P., 1997 (Classiques Garnier).

57

Барбе д’Оревийи сформулировал это следующим образом: «Госпожа де Жирарден пишет свои „Парижские письма“ так же, как рассказывала бы их; это беседа, которая обращается к вашим глазам, а не к вашим ушам, но при этом не перестает быть беседой» (Barbey. Р. 41).

58

/В файле — год 1844 фельетон от 23 июня — прим. верст./

59

/В файле — год 1840 фельетон от 18 апреля — прим. верст./

60

/В файле — год 1836 фельетон от 29 сентября — прим. верст./

61

/В файле — год 1837 фельетон от 25 ноября — прим. верст./

62

О различиях в рекламной стратегии Дельфины и современных ей модных журналов см.: Хан Х. Как писали о моде во Франции эпохи Июльской монархии (1830–1848): журналы мод и «Парижские письма» г-жи де Жирарден // Теория моды. 2006–2007. № 2. С. 193–218. Кстати, по словам такого информированного очевидца, как Готье, порой Дельфина вставляла в фельетоны короткие рассказы о модных новинках по требованию верстальщиков — чтобы заполнить место на полосе (Lassère. Р. 171).

63

Mosaïques. P. 186.

64

Термин В. Беньямина; о французской «панорамической литературе» см.: Romantisme. 2007. № 136 (L’Œuvre-monde au XIXe stècle).

65

О физиологиях см., в частности: Sieburth R. Une idéologie du lisible: le phénomène des «Physiologies» // Romantisme. 1985. № 45. P. 39–60; Preiss N. Les «Physiologies» en France au XIXе siècle. Étude historique, littéraire et stylistique. Mont-de-Marsan, 1999.

66

Benjamin. P. 26.

67

Пробки уже затрудняли жизнь парижан, хотя слово это еще не было изобретено. Парижане говорили о «цепи» (file) экипажей; 1 февраля 1840 г. Дельфина описывает бесконечную и бессмысленную перебранку, которую супружеская пара ведет в карете, ожидая своей очереди в такой «цепи», и замечает: «В конце концов дама задается вопросом, не лучше ли было бы провести вечер дома у камелька; ведь это поистине унизительно — нарядиться самым блестящим образом ради того, чтобы провести большую часть вечера в экипаже наедине с собственным мужем» (1, 603).

68

Как ни странно, порой актуально звучит даже ирония Дельфины по поводу ужасного современного языка; иные слова-паразиты вполне узнаваемы. Вот один из примеров нелепых фраз, произносимых элегантными парижанками: «Благодарю вас, матушка поправилась; она еще немного слаба, но в целом чувствует себя хорошо» (2, 354, 8 декабря 1844 г.). Это, как мне кажется, оправдывает редкие анахронизмы, который я позволила себе в переводе.

69

/В файле — год 1840 фельетон от 23 мая — прим. верст./

70

Ведь понимание парижской жизни — особая наука, доступная далеко не каждому. Дельфина не раз подчеркивала, что ее наблюдения — не общефранцузские, а сугубо парижские. 11 декабря 1842 г., вернувшись в Париж после долгого отсутствия, она убеждается, что многого не понимает: «Все дело в том, что парижская жизнь — такой предмет, который надобно исследовать в течение многих лет; все дело в том, что вести это существование, совершенно искусственное и совершенно особенное, способен лишь тот, кто умеет лицемерить без труда, болтать глупости без усилия, предаваться радостям тщеславия без остановки, а все эти свойства возможно приобрести только ценой постоянного пребывания в свете, ибо вдали от света они очень скоро утрачиваются; все дело в том, что понять элегантное наречие салонов способен лишь тот, кто говорил на нем и накануне; все дело в том, что уловить и оценить все эти оттенки претенциозности, все эти разновидности комичности способен лишь тот, кто наблюдал за их изменением и развитием…» (2, 157–158). Пассаж, разумеется, сатирический, но передающий и реальное состояние дел.

71

25 февраля 1845 г., приступая к рассказу об очередном карнавале, Дельфина замечает со вздохом: «Нам предстоит в восьмой раз рассказать о парижском карнавале. Дело нелегкое. Трудность заключается в том, что у народов непостоянных развлечения всегда одни и те же, так что историку, который пожелал бы описывать во всех подробностях эти однообразные, периодически повторяющиеся безумства, пришлось бы вечно твердить одно и то же» (2, 377) — по этой причине в более поздние годы подробные описания ежегодных праздников сменяются «точечными» указаниями на то, что прибавилось нового в данном году. Впрочем, над рутиной парижской жизни Дельфина иронизировала с самого начала своей журналистской деятельности: 9 ноября 1836 г. она описывает прием в Академию водевилиста Дюпати, хотя это торжественное событие состоялось лишь на следующий день; процедура-то вполне предсказуемая… (1, 25–26).

72

Barbey. Р. 36.

73

Thérenty. P. 83–84.

74

/В файле — год 1837 фельетон от 30 марта — прим. верст./

75

/В файле — год 1841 фельетон от 13 июня — прим. верст./

76

/В файле — год 1839 фельетон от 1 июня — прим. верст./

77

Gautier. P. VIII.

78

/В файле — год 1837 фельетон от 2 декабря — прим. верст./

79

/В файле — год 1839 фельетон от 1 июня — прим. верст./

80

/В файле — год 1844 фельетон от 12 ноября — прим. верст./

81

/В файле — год 1840 фельетон от 29 марта — прим. верст./

82

О том, насколько взвешенно Дельфина смотрела на соотношение аристократии и демократии в современной ей Франции, свидетельствует фельетон от 27 октября 1844 г. Пока во Франции аристократы боролись с демократами, говорит Дельфина, совершенствовались и те и другие, аристократы становились сильнее, а демократы — цивилизованнее; полная же победа одной из сторон пошла бы нации во вред: при полной победе аристократии нация слабеет и тупеет, делается томной и вялой, а при полной победе демократического принципа она становится грубой и вульгарной. В ожидании победы каждая из сторон учится у противника не лучшему, а худшему; так, аристократы усвоили равенство не в чувствах, а в одежде; они утратили величие, но сохранили спесь; равенство для них означает лишь одно — право одеваться так же скверно, как их привратник, и отправляться в танцевальную залу плясать в обществе собственных ливрейных лакеев (2, 331–332).

83

См.: Мартен-Фюжье. С. 406–410.

84

На противоборствующие политические лагери Дельфина также накладывала свою «таксономическую» сетку и писала о соперничестве «старых и молодых пустомель», «партии себялюбивых собственников» и «партии завистливых пролетариев» (наст. изд., с. 351 /В файле — год 1841 фельетон от 24 января — прим. верст./), наконец, о противостоянии тех, которые начертали на своих знаменах слово «расстрелять!» и тех, которые избрали своим лозунгом слово «гильотинировать!» (наст. изд., с. 455 /В файле — год 1848 фельетон от 3 сентября — прим. верст./).

85

/В файле — год 1839 фельетон от 31 августа — прим. верст./

86

/В файле — год 1841 фельетон от 13 июня — прим. верст./

87

Хотя по частным поводам виконт де Лоне в самом деле спорил с газетой, в которой печатал свои фельетоны; так, 21 февраля 1847 г. Дельфина встает на защиту Александра Дюма, который в это самое время судился с газетой «Пресса», поскольку задолжал Жирардену обещанные по договору тексты (2, 437–442).

88

NettementA. Etudes critiques surle feuilleton-roman. P., 1845. T. 1. P. 2–3.

89

См.: L’An I. P. 127–141.

90

/В файле — год 1847 фельетон от 11 апреля — прим. верст./

91

См.: Malo-2. P. 106; Дельфине видеть это было, вероятно, тем более обидно, что она ненавидела чернильные пятна и всегда старалась держать руки в чистоте.