Дорога в рай (Рассказы) - Роальд Даль

    Доктор нагнулся и натянул простыню повыше на грудь пациентки.

    – Вам не о чем тревожиться, - мягко произнес он. - У вас совершенно нормальный ребенок.

    – То же самое мне говорили и о других детях. Но я всех их потеряла, доктор. За последние восемнадцать месяцев я потеряла троих своих детей, поэтому не вините меня, что я нервничаю.

    – Троих?

    – Это мой четвертый... за четыре года.

    Врач беспокойно переступил с ноги на ногу.

    – Вряд ли вы понимаете, что это значит, доктор, потерять их всех, всех троих, по очереди, одного за другим. Они и сейчас у меня перед глазами. Я вижу лицо Густава так ясно, как будто он лежит рядом со мной в постели. Густав был замечательным мальчиком, доктор. Но он всегда болел. Ужасно, когда они все время болеют и нельзя ничем им помочь.

    – Знаю.

    Женщина открыла глаза, несколько секунд пристально смотрела на врача, потом снова закрыла их.

    – Мою маленькую девочку звали Идой. Она умерла накануне Рождества. То есть всего лишь четыре месяца назад. Как бы мне хотелось, чтобы вы видели Иду, доктор.

    – Теперь у вас другой ребенок.

    – Но Ида была такая красивая.

    – Да, - сказал врач. - Я знаю.

    – Откуда вы можете это знать? - вскричала она.

    – Я уверен, что это был прекрасный ребенок. Но и этот тоже красивый.

    Врач отвернулся от кровати и стал смотреть в окно. Был дождливый серый апрельский день, и он видел красные крыши домов на другой стороне улицы. Огромные капли дождя стучали по черепице и разлетались брызгами.

    – Иде было два года, доктор... и она была такая красивая, что я глаз не могла от нее оторвать с утра, когда одевала ее, и до вечера, когда она снова благополучно лежала в постели. Я все время боялась, как бы с ней не случилось чего-нибудь страшного. Густава не стало, не стало моего маленького Отто, и она единственная у меня оставалась. Иногда среди ночи я тихо подходила к кроватке и прикладывала ухо к ее ротику, чтобы убедиться, что она дышит.

    – Попытайтесь отдохнуть, - сказал врач. - Пожалуйста, попытайтесь отдохнуть.

    Лицо женщины было бледно и бескровно, а вокруг носа и рта появился едва заметный голубовато-серый оттенок. Ко лбу прилипли пряди мокрых волос.

    – Когда она умерла... я опять была беременна, когда это произошло, доктор. Этому, который только что родился, было целых четыре месяца, когда Ида умерла. "Не хочу! - кричала я после похорон. - Не буду его рожать! Достаточно я похоронила детей!" А мой муж... он расхаживал среди гостей с огромной кружкой пива... он быстро обернулся и сказал: "У меня для тебя есть новости, Клара, хорошие новости". Вы можете себе такое представить, доктор? Мы только что похоронили нашего третьего ребенка, а он мне говорит, что у него для меня хорошие новости. "Сегодня я получил назначение в Браунау, говорит он, - поэтому можешь собираться. Там ты все начнешь сначала, Клара, - говорит он. - Новое место, да и врач там новый..."

    – Пожалуйста, не разговаривайте...

    – Вы ведь и есть новый врач, правда, доктор?

    – Да, это так.

    – А мы в Браунау?

    – Да.

    – Я боюсь, доктор.

    – Постарайтесь ничего не бояться.

    – У четвертого есть хоть какие-то шансы?

    – Не настраивайте себя так.

    – А я не могу думать иначе. Я уверена - что-то наследственное заставляет моих детей умирать. Это точно.

    – Какая ерунда.

    – Знаете, доктор, что сказал мне мой муж, когда родился Отто? Он вошел в комнату, заглянул в кроватку, в которой лежал Отто, и сказал: "Почему все мои дети такие маленькие и слабенькие?"

    – Я уверен, он этого не говорил.

    – Он низко наклонился над кроваткой Отто, будто там лежало крошечное насекомое, и сказал: "Я хочу знать только одно: отчего получше экземпляры не получаются? Только это я и хочу знать". А через три дня после этого Отто умер. На третий день мы было окрестили его, и в тот же вечер он умер. А потом умер Густав. А потом Ида. Все умерли, доктор... И неожиданно весь дом опустел.

    – Не думайте сейчас об этом.

    – А этот очень маленький?

    – Нормальный ребенок.

    – Но маленький?

    – Пожалуй, немножко маленький. Но маленькие часто покрепче больших будут. Только представьте себе, фрау Гитлер, - на будущий год в это время он уже будет учиться ходить. Разве не приятно об этом думать?

    Она ничего не ответила.

    – А через два года, наверное, будет болтать без умолку и сводить вас с ума своим лепетом. Вы уже выбрали для него имя?

    – Имя?

    – Ну да.

    – Нет. Пока не знаю. Кажется, мой муж говорил, что, если будет мальчик, мы назовем его Адольфусом.

    – Значит, Адольф.

    – Да. Моему мужу нравится имя Адольф, потому что оно чем-то напоминает ему его собственное имя. Моего мужа зовут Алоиз.

    – Вот и замечательно.

    – Нет! - вскричала она, оторвав голову от подушки. - То же самое у меня спрашивали, когда родился Отто! Значит, он умрет! Нужно сейчас же окрестить его!

    – Ну, ну, - проговорил врач, осторожно беря ее за плечи. - Вы не правы. Уверяю вас. Просто я любопытный старик, вот и все. Люблю поговорить об именах. Думаю, Адольфус - очень хорошее имя. Одно из моих любимых. Смотрите-ка - вон его несут.

    Жена хозяина гостиницы, прижимая ребенка к своей огромной груди, проплыла по палате и приблизилась к кровати.

    – Вот он, красавец! - улыбаясь лучезарной улыбкой, сказала она. Хотите подержать его, моя дорогая? Положить его рядом с вами?

    – Он хорошо закутан? - спросил врач. - Здесь очень холодно.

    – Конечно, хорошо.

    Ребенок был плотно закутан белой шерстяной шалью, из которой высовывалась только крошечная розовая головка. Жена хозяина гостиницы бережно положила его на кровать рядом с матерью.

    – Ну вот, - сказала она. - Теперь можете лежать себе и вдоволь им любоваться.

    – По-моему, он вам понравится, - улыбаясь, произнес врач. - Прекрасный ребенок.

    – Да у него просто чудесные ручки! - воскликнула жена хозяина гостиницы. - Какие длинные изящные пальчики!

    Мать лежала не шелохнувшись. Она даже голову не повернула, чтобы посмотреть на ребенка.

    – Ну же! - громко сказала жена хозяина гостиницы. - Он вас не укусит!

    – Боюсь смотреть. Не могу поверить, что у меня еще один ребенок и с ним все в порядке.

    – Не будьте же вы такой глупой.

    Мать медленно повернула голову и посмотрела на маленькое безмятежное лицо ребенка, лежавшего рядом с ней на подушке.

    – Это мой ребенок?

    – Ну конечно.

    – О... о... да он красивый.

    Врач отвернулся и, подойдя к столу, начал складывать свои вещи в чемоданчик. Мать лежала на кровати и, глядя на ребенка, улыбалась, касалась его пальцами и что-то бормотала от удовольствия.

    – Привет, Адольфус, - шептала она. - Привет, мой маленький Адольф...

    – Тсс! - сказала жена хозяина гостиницы. - Слышите? Кажется, идет ваш муж.

    Врач подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор.

    – Герр Гитлер!

    – Да.

    – Входите, пожалуйста.

    Небольшого роста человек в темно-зеленой форменной одежде тихо вошел в комнату и огляделся.

    – Поздравляю вас, - сказал врач. - У вас сын.

    У мужчины были огромные бакенбарды, тщательно подстриженные на манер императора Франца-Иосифа, и от него сильно пахло пивом.

    – Сын?

    – Да.

    – И как он?

    – Отлично. Как и ваша жена.

    – Хорошо.

    Отец повернулся и с надменным видом прошествовал к кровати, на которой лежала его жена.

    – Ну-с, Клара, - проговорил он. - Как дела?

    Он нагнулся, чтобы посмотреть на ребенка. Потом нагнулся еще ниже. Дергаясь всем телом, он нагибался все ниже и ниже, пока лицо его не оказалось примерно в дюжине дюймов от головки ребенка. Свесив голову с подушки, жена смотрела на него. Во взгляде ее была мольба.

    – У малыша просто замечательные легкие, - заявила жена хозяина гостиницы. - Послушали бы вы, как он кричал, едва только появился на свет.

    – Но Клара...

    – Что такое, дорогой?

    – Этот даже меньше, чем Отто!

    Врач быстро шагнул к кровати.

    – Ничего необычного в ребенке нет, - возразил он.

    Муж медленно выпрямился, отвернулся от кровати и посмотрел на врача.

    – Нехорошо врать, доктор, - сказал он. - Я знаю, что это значит. Опять будет то же самое.

    – Теперь послушайте меня, - сказал врач.

    – А вы знаете, что случилось с другими, доктор?

    – О других вы должны забыть, герр Гитлер. Дайте шанс этому.

    – Но он такой маленький и слабый!

    – Дорогой мой, он же только что родился.

    – Все равно...

    – Что вы собираетесь сделать? - воскликнула жена хозяина гостиницы. Разговорами свести его в могилу?

    – Хватит! - резко произнес врач.